Книга Леди полуночи - Тесса Дэр

Это тоже входило в каждодневную привычку. В пехоте он служил под командованием тогда еще подполковника, а теперь верховного генерала Райклифа, Брэмвелла. После каждого сражения тот усаживался с картами и журналами приказов и донесений, чтобы досконально восстановить ход событий. Торн помогал ему припомнить все детали. Вскоре картина дня лежала перед ними как на ладони: что именно сделано; где было принято ключевое решение; какая территория занята; каковы потери личного состава – словом, все.

Самое главное, каждый из них ставил перед собой один и тот же вопрос: можно ли было поступить как-то по-другому, чтобы достичь результатов более щадящим способом? В большинстве случаев они приходили к одному и тому же выводу: нет. Повторись ситуация, они поступили бы точно так же. Этот ритуал помогал справиться с чувством вины и сожаления, которое нельзя было оставить бесконтрольным: постепенно накапливаясь, оно могло стать навязчивым состоянием и в конце концов привести к беде.

Торн на своем опыте знал, что это такое, когда в голове звучат голоса, мешая сосредоточиться, сводя с ума. Пришлось налить стакан виски – испытанное средство, – а потом приступить к анализу последней возникшей перед ним коллизии: бомбардировки арбузом.

Мог ли он заранее предвидеть опасность, которая вдруг возникнет для мисс Тейлор?

Вряд ли. При разной степени силы заряда катапульта стреляла только в сторону моря. Сэр Льюис потом признался ему, что не смог бы повторить ту же траекторию еще раз, даже если бы сильно захотел. Так что это была чистой воды случайность и ничего больше.

Правильно ли он поступил, когда сбил ее с ног?

Опять же он не жалел о своих действиях. Даже если бы ему заранее было известно, что это всего лишь арбуз, он наверняка поступил бы точно так же. Если бы «снаряд» оказался менее спелым, то мог бы и не разлететься от удара и в этом случае представлял бы серьезную опасность. У Торна, к примеру, голова гудела до сих пор.

Нет, все дело в том, что случилось позже. Удар словно перенес его в другое место. Там в воздухе висел запах гари и зловонный дух крови. От звуков ее голоса Торн пришел в себя, лежа на животе. Казалось, он мили прополз по-пластунски, пока не нашел источник – озерцо чистой холодной воды среди всеобщего уродства, в котором отразилось ее лицо вместо его собственного. Он наклонился к источнику, чтобы напиться, чтобы втянуть эту освежающую прохладу. Но этого было мало: ему захотелось окунуться в нее, утонуть в ней.

И этот поцелуй…

Даже придя в себя, он не отстранился – во всяком случае, не сразу, как следовало бы, – и никогда не простит себя за это. Он ведь действительно мог причинить ей боль!

Но господи: как она была нежна!

Торн поднес стакан к губам и залпом выпил виски. Не помогло. Даже вторая доза жидкого огня не смогла выжечь из памяти вкус ее губ и успокоить сумасшедшую пульсацию в висках. Откинув голову на шершавую каменную стену, он перестал сопротивляться и отдался во власть воспоминаний.

Она была такая нежная, такая податливая в его объятиях. Господи, она ведь лежала под ним, теплая, живая, какой и должна была быть. Гладила его по лицу, по волосам, шептала что-то ласковое.

От воспоминаний в груди у него заныло, а в паху стало тесно.

Боже! Боже праведный!

Все, с вожделением покончено. С появлением этих странных Грамерси она нуждается в его защите. Ему нужно держать ухо востро. Если он продемонстрирует свою близость к ней, то скомпрометирует ее и лишится возможности наблюдать за ними, поэтому никакого намека на близость, только необходимый минимум общения – подать руку при выходе из кареты, например.

И когда он твердо решил, что больше никогда не поцелует ее – никогда! – кто-то забарабанил в дверь.

– Капрал Торн! Выходите, капрал Торн!

Сердце учащенно забилось. Сунув ноги в сапоги, Торн вскочил, бросился к двери и, сорвав с крючка китель, выкрикнул:

– Ну что стряслось?

Распахнув дверь настежь, Торн увидел раскрасневшегося, с трудом дышавшего Руфуса Брайта, явно встревоженного.

– Сэр, вас немедленно требуют в деревню.

– Куда? Что за срочность?

– В «Бык и цветок». Я не могу описать, сэр: сами там все увидите.

Торну этого было достаточно. Не на шутку испугавшись за Кейт, он бросился бежать. Что могло там случиться? Она заболела? В опасности? Или до Грамерси дошли слухи о происшествии с арбузом и они уехали, оставив ее одну, с разбитым сердцем?

Черт, черт, черт!

От замка до деревни можно было дойти минут за двадцать, если же спуститься по склону, то быстрее, только в наступивших сумерках приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не оступиться.

Тем не менее Торн рискнул и уже минут через пять влетел в деревню, миновал лужайку перед таверной и толкнул входную дверь.

Ничего себе! Ему показалось, что здесь собрались все до единого обитателя Спиндл-Коув: и местные, и ополченцы, и дамочки из «Рубина королевы». Как у рыб в неводе, их тела извивались, рты были открыты, глаза – выпучены.

Как один, они повернулись в сторону двери и замолчали, стоило ему переступить порог. Да и понятно почему: он задыхался, пот лил с него градом, из горла вырывалось рычание.

С трудом сдержавшись, чтобы не разнести здесь все, он гаркнул:

– Где она?

Толпа заволновалась и отхлынула, вытолкнув мисс Тейлор вперед, будто зерно, отделенное от плевел.

Торн окинул ее цепким взглядом с ног до головы, внимательно изучил лицо: вроде цела и невредима, глаза излучают спокойствие и даже вроде улыбаются, следов слез не видно. Ах как же она хороша! Он таких в жизни не видел. И это желтое платье с низким вырезом ей так шло! Дай бог, чтобы мерцающий шелк не скрывал синяки на теле или, того хуже, раны.

– Сюрприз! – воскликнула Кейт. – У нас вечеринка.

– Ага… – Торн с трудом перевел дух. – Вечеринка.

– Да. Вечеринка по поводу помолвки. Для нас.

Он оглядел битком набитую таверну. Это могло начаться как вечеринка, а в конце превратиться в чьи-нибудь похороны.

– Правда, прекрасная идея? – Кейт через силу улыбнулась. – Это ваши ополченцы придумали.

– О, неужели?

Торн повернулся в сторону бара, где столпились его люди, и увидел, что они едва сдерживаются, чтобы не рассмеяться в голос.

Ему захотелось убить их всех на месте. К несчастью, свой пистолет он оставил в замке, хотя тут наверняка имеются ножи.

Кейт подошла к нему так близко, что он ощутил исходивший от нее восхитительный аромат – лимона и цветущего клевера. Это остудило его гнев, но в то же время подхлестнуло иные чувства.

– Это не моя идея. Простите, что напугала и заставила волноваться.

– Ничуть и не напугали! – вспылил Торн, не желая, чтобы на него смотрели с такой болью. Иначе он развернется и пробьет кулаком стену.