Книга Железный бастион - Андрей Альтанов

– Расчёт наличкой! – Гость поспешил заинтересовать мастера.

Следует заметить, что пока Глобальная Комм-Сеть только восстанавливалась, расчёты не всегда можно было проводить в электронном виде и в ходу была весьма своеобразная «наличка». Так как единственная денежная единица всего человечества (энерго) была привязана непосредственно к вырабатываемой Корпорациями энергии, то и наличные средства являлись именно энергоресурсами. Самым распространённым видом налички стали унифицированные капсулы с небольшим количеством гелия-3. Это были голубые акватиновые контейнеры, содержащие в своей структуре дейтерий, напоминали по форме кристаллы и являлись топливными элементами для любых современных двигателей, установок и реакторов. На этих «кристаллах» работали как легковые машины, так и межпланетные круизёры, курсирующие внутри Солнечной системы. Реже в качестве натуральной валюты использовали бензин, дизельное топливо и уголь, добываемые из довоенных хранилищ. Как ни крути, но в глубинках всё ещё работали машины с двигателями внутреннего сгорания, по ночам дырчали дизельные генераторы, а в печах потрескивал уголёк.

– Петруха, где ты, демон?! Придержи Гаврюшу, пропусти клиента! – крикнул сердитый дед своему помощнику.

Тут же откуда-то материализовался рыжий веснушчатый парнишка, который в один миг угомонил животное и проводил Лукаса в мастерскую.

Внутри ангара царил рабочий беспорядок. Над всевозможными станками нависали грузовые стрелы с элементами собираемых машин и конструкций. Вдоль стен тянулись стойки с гусеничными башмаками, опорными катками и прочими восстановленными деталями и узлами танков. Один юркий «Васпик», лишённый углеритовой брони, был переделан в автопогрузчик. Он сновал между этих стоек и доставлял мастеру нужные элементы для сборки достаточно крупного комбайна, чем-то похожего на марсианский харвестер. Как позже узнал Дабл, это был конвейерный дезактиватор для очистки заражённых химией и радиацией земель.

– И с кем имею честь?.. – Пожилой дядька окинул гостя оценивающим взглядом и снова стал копошиться во внутренностях машины.

– Лукас Левицкий, танкист Красных Траков. И я по соответствующему вопросу.

– И чем же простой деревенский кузнец может помочь господину танкисту? – Прохладные нотки в голосе и презрительный взгляд исподлобья выдали отвращение мастера к упомянутой профессии.

– Ну, зачем же так, Владислав Аркадьевич, – Дабл попытался несколько смягчить тон беседы, – я же, как и вы, настоящий, не игрушечный специалист. Вы заслуженный российский учёный, который не остался в тылу, а латал танки в каких-то ничтожных километрах от линий фронта. А я герой армии Израиля, прошедший через огонь многих сражений, и теперь пытаюсь выжить в этом послевоенном обществе. Мы с вами нюхнули пороху, и неизвестно, кто больше…

– Но даже и не думайте, что это вам обеспечит хоть какую-то скидку на мои услуги, – оборвал его речь мастер.

– А никто о скидках и не заикается. Вопрос не в скидках, а в правильном ко мне отношении. В конце концов, я ничего плохого ни вам, ни вашему поселению не сделал.

– Хм, думаю, мы договоримся. – Мастер окончательно отвлёкся от своего комбайна, повернулся к Лукасу лицом и сложил на груди руки в замок. – Так что от меня, собственно, нужно?

– Мне тут одна птичка накуковала, – начал Дабл, – что вы были одним из тех двадцати двух учёных, которые в течение трёх лет в сибирском бункере разрабатывали плазмомёт «Рикошет».

– Хорошенькая у вас кукушечка, – хмыкнул дядька, – даже не буду спрашивать, из каких таких часиков она кукует, если владеет настолько закрытой информацией. И я так понимаю, вам нужно усовершенствовать именно это орудие?

– Так точно. Интересуют любые улучшения – величина урона, дальность, скорострельность и особо любопытна сила удара при попадании. У большинства орудий это критично сбивает прицел, а при лобовой атаке даёт огромное преимущество.

– Дайте подумать, – мастер погладил седую бороду, – усилить урон «Рикошета» на значимую величину невозможно. Скорострельность, при имеющиемся у меня оборудовании, поднять нереально. А вот увеличить плотность плазмы и сжать сами сферы – это можно. Жрать, конечно, пушка станет значительно больше, но появятся неоспоримые плюсики. Сжатие сферы даст хорошее усиление удара при схлопывании минус-поля. Уменьшенный диаметр увеличит скорость полёта и время жизни «апельсина».

– «Апельсина»? – хихикнул Дабл. – А я всё думал, кто придумал это название плазменным зарядам.

– Да, это была наша сибирская команда, но не будем отвлекаться. Кроме плюсов выплывут и незначительные минусы этого апгрейда. Уменьшение диаметра сферы соответственно уменьшит область срабатывания «умного» поля на броню танка, а потому придётся целиться точнее. Да и траектория полёта будет немного непривычная. Вам надо будет переучиваться и какое-то время обкатывать пушку.

– Замётано. Делайте! – махнул рукой Лукас. – А сколько это будет стоить?

– Ну, такому решительному человеку я готов уступить, но не в деньгах. Я дам вам бонусы – бесплатно поставлю новый ствол с микродоводками и увеличенный по объёму бак-хранилище плазмы. А за всё остальное сдеру полную стоимость. Пятьдесят шесть тысяч энерго, разумеется, наличными. Ну, сами понимаете, скоро уборка урожая, и нам нужен гелий-три. Все эти тракторы, – мастер обвёл взглядом собираемую технику, – работают именно на нём. И наличие достаточного количества топлива для нашего поселения – вопрос выживания.

– Договорились! – Дабл протянул мастеру руку. – Танк сюда пригнать или как?

– Гоните, мистер, господин или как там вас обычно называют.

– Друзья зовут меня Дабл…

Спустя двадцать минут контейнер с голубыми капсулами, по десять энерго каждая, был доставлен в мастерскую. Туда же Лукас пригнал и лёгкий тренировочный «Васп» с «Рикошетом» третьей модификации. Этот плазмомёт был излюбленным орудием Валерии, которым она владела в совершенстве, и желание модифицировать его возникло с самого начала их совместных боёв. Но сложность заключалась в том, что никто не мог улучшить установку, абсолютно не зная теоретических основ её работы. И возможность это сделать появилась лишь сейчас, когда стараниями Феликса удалось обнаружить одного из непосредственных разработчиков «Рикошета». А пока мастер трудился в своём ангаре, Дабл решил прогуляться по посёлку, посмотреть, чем он живёт.

Планировка городка практически не отличалась от подобного довоенного поселения. Разве что посёлок был очень компактным и опоясывался оборонным периметром из колючей проволоки, защищающим лишь от случайных бродяг, изгоев-одиночек и приблудившихся особей диких животных. Сбитые в кучу домики стояли впритык друг к другу, что отразилось на ширине местных улочек. Здесь были лишь две широкие транспортные дороги, расходящиеся крестом по сторонам света. А вдоль них расположились все крупные объекты местной инфраструктуры – склады, магазины, столовые, административные здания, клуб и даже церкви.

Церквей в поселении было несколько. Местные обитатели съехались сюда из разных мест, и каждый молился своему богу или богам. Более крупные группы, верующие в одно и то же всемогущее создание, и отстроили здесь скромные земные филиалы своих божеств. Кто был в меньшинстве, молился в соответствующем уголке своего собственного дома. Но никто из местных в чужие храмы со своими уставами не лез и не пытался склонить к своей «истинной» вере. Народ, уставший от минувших религиозных кровопролитий, наконец-то понял, что формула «каждому своё» единственно верная во всех вопросах, касающихся религии. Из всей экзотики местных духовных заведений Лукаса поразило лишь одно, которое было отгрохано не в честь каких-то мифических созданий, а прославляло выдающихся людей, многие из которых ещё топтали своими ногами землю.