Книга Не теряя времени. Книжник - Режис де Са Морейра

Бен вытаращил глаза, Фонтанна села.

Они изумленно переглянулись.

— Что??? — рявкнули они, уставившись на Ковбоя безумным взглядом.

Так-то лучше, подумал Ковбой, и злость его прошла.

— Ну да, — сказал он. — Сегодня ровно год, как вы пропали.

Бен и Фонтанна сидели совершенно ошарашенные. Ковбой явно не шутил.

— Черт… — вырвалось у Бена.

— Не может быть, — уронила Фонтанна.

Ковбой не обиделся на эти дурацкие реплики, так он был рад и счастлив, что его друзья нашлись.

— Да где ж вы были? — спросил он.

— На озере, — ответил Бен.

— У самого леса, — уточнила Фонтанна.

— Все это время? — не поверил Ковбой.

Бен и Фонтанна, подавленные, едва могли говорить.

— Да мы не знали…

— Мы не нарочно.

— У нас…

— … там…

— … прошел…

— … всего один день.

— Возможно, — сказал Ковбой. — Ну, а тут — целый год.

Теперь он понял, что они не притворялись. За этот год он не раз и всерьез злился на Бена с Фонтанной, но если для них это время действительно было одним затянувшимся днем, то злиться и не на что.

Он поставил себя на их место и подумал, что такую новость нелегко переварить. И что теперь, пожалуй, разозлиться вправе они. А потому предпочел на время удалиться.

— Я подожду вас внизу, — сказал он и вышел из спальни. А прикрывая дверь, добавил:

— Как здорово, что вы нашлись!

Бен и Фонтанна, потеряв в смятении дар речи, отправились в ванную. Бен встал под душ, Фонтанна влезла в ванну, оба мылись, стараясь, и не без успеха, отогнать прочь все мысли.

Но не могли не вспоминать про озеро, про весь проведенный там день, и мало-помалу в души их закрадывалось подозрение, что все действительно могло так быть. И подозрение, чем больше они думали, тем вернее перерастало в уверенность. И в ужас: как они могли пропустить целый год?

Бен вышел из-под душа и опустился на колени около ванны.

— Подумай только! — сказал он Фонтанне. — Целый год, как мы вместе.

— Целый год живем вместе, — послушно подумав, сказала Фонтанна.

— Целый год болтаем…

— Целый год в постели…

— Целый год сидим за столом…

— Целый год купаемся в озере…

— Целый год напиваемся по вечерам, — усмехнулся Бен.

— Целый год едим консервы! — рассмеялась Фонтанна.

— Целый год… — раздумчиво сказал Бен, — целый год мы прожили в лесу, у озера, в глуши.

В конце концов они смирились с этой мыслью.

— С годовщиной, любимый! — сказала Фонтанна, обнимая Бена.

Они оделись и уже выходили из спальни, но Бен вдруг удержал Фонтанну:

— Постой!

Он достал свою ручку и попросил, чтобы она кое-что написала у него на лбу. Фонтанна, улыбнувшись, написала. Потом и он ей что-то написал, и оба вышли.

Ковбой ждал их у стойки бара, перед тремя большими чашками кофе.

Бен и Фонтанна подошли, прижимая ладони ко лбу.

— Что, голова болит? — спросил Ковбой.

В ответ они встали навытяжку и убрали ладони.

«Прости», — прочел Ковбой на лбу у Бена, а на лбу у Фонтанны: «Ковбой».

Ковбой улыбнулся, но простить их не смог, потому что и так уж простил, пока готовил кофе.

— Пейте! — кивнул он на чашки.

Все втроем они чокнулись чашками и произнесли:

— Против быстротекущего времени!

— …быстротекущего времени!

— …времени!

— Холодный! — удивился Бен.

— Вкусный! — восхитилась Фонтанна, слизывая усы из пены.

— Взбитый, — объяснил Ковбой.

Они поведали Ковбою обо всем. Бен рассказал про дом, который приютил их, про чердак Али-Бабы и про музыку на закате. Фонтанна описала озеро: какое оно утром, днем и ночью, как хорошо в нем купаться, какие в нем живут звери и какое над ним небо в звездах.

Ковбой восторженно слушал и представлял себя вместе с друзьями.

Потом он тоже рассказал, как провел год, — провел, считай, впустую. Сначала он искал их повсюду… (но особенно распространяться о том, как он сходил с ума от беспокойства, рвал на себе волосы, не спал ночами, он не стал, чтоб не расстраивать друзей). Сто раз ходил к Бену, и все безуспешно, потом откопал адрес Фонтанны, пришел, постучал…

— …И тут меня ждал успех в виде орущего, голодного, царапающегося за дверью кота. Я взломал замок, кот вцепился в меня всеми когтями (может, хотел сожрать), но я схватил его за хвост и оттащил в лавку к Фабиану накормить. Там он прямо при нас в один присест слопал пять банок овощного рагу, и я отнес его обратно. И с тех пор стал заходить к нему каждый день — ну, врать не стану, раз-другой случалось пропустить, — но в целом кот всегда бывал накормлен. Все отлично устроилось: разнесешь поскорее почту, перекусишь у Фабиана круассанчиком — и к коту. Вас не было, а одному так тошно.

Ковбой заподозрил, что это город сыграл с ними скверную шутку, потом подумал про заброшенный дом, вспомнил, что Бен мечтал в нем поселиться, и, поскольку дом в последнее время тоже куда-то запропастился, решил (отчасти успокоения ради), что они, должно быть, в нем.

— Я расспросил всех почтальонов — никто давным-давно его не видел. А еще, — говорил Ковбой, — я утешался тем, что вы пропали вместе: думал, вдвоем, наверно, вам неплохо.

Бен и Фонтанна улыбнулись.

Они спросили, как поживает бакалейщик, и оказалось, он уехал в Африку.

— Уже давно, — сказал Ковбой. — Все уверял, что хочет отыскать свои корни, но я-то знал, что каждую неделю он получал надушенные письма в розовых конвертах. Он сам не знал, на сколько едет: то ли на неделю, то ли на год, — и на всякий случай устроил за день до отъезда гранди… — Ковбой чуть не сказал: «грандиозный праздник», но не хотел, чтобы друзья жалели, что их там не было, как на их месте пожалел бы он (но он там был!), а потому поправился: — симпатичный праздник. И до сих пор из Африки ни весточки… зато надушенные письма больше не приходят.

— И как был праздник, ничего? — как будто невзначай осведомился Бен. Он сильно сомневался, что Ковбой сказал всю правду.

Тот опустил глаза:

— Да так себе… обыкновенный.

Ковбой почувствовал, что врет неубедительно, и поспешил прибавить:

— Тот, на котором были вы, гораздо лучше!