Книга Будущее России. Алгоритм переворота - Олег Бобраков

Выше – биологическое движение. Оно свойственно только живым организмам, то есть различным комбинациям белковых тел. Понятно, что органическая природа – только часть общей природы.

Еще выше – психическая форма движения, присущая только венцу животного мира – человеку, существу, одаренному разумом и второй сигнальной системой.

И наконец, социальная форма движения свойственна созданному человеком обществу.

По отношению к данным формам движения можно легко классифицировать все предметы и явления, потребности, сферы деятельности и борьбы человечества. Нужно только помнить, что высшие формы содержат в себе элементы нижестоящих, но не наоборот. Общество, состоящее из людей, обязательно включает и физические тела, и химические реакции в них, и биологические организмы, и психические устремления людей. Но физический объект, например камень, не наделен биологическими качествами, психическими переживаниями и заботами о переустройстве мира.

Соответственно, потребности людей и общества включают и физическую составляющую, необходимую для выживания, и химические параметры, нужные для нормального обмена веществ (метаболизма) организмов. Как и всякое живое существо, человек в первую очередь должен удовлетворять свои биологические потребности и лишь затем – психические и духовные. В процессе развития общества и формирование, и удовлетворение этих потребностей шло снизу вверх. Так же развивалась и экономика. В древние времена элементарные, но необходимые для жизни потребности обеспечивали охота, собирательство, потом – земледелие. В начале XX века общество стало индустриальным, ориентированным на удовлетворение трех нижних классов потребностей. К середине века оно стало преобразовываться в постиндустриальное, характеризующееся развитой технологией. Когда три нижних слоя потребностей были в основном удовлетворены, настала очередь психической формы движения, информационных технологий. Здесь развернулась основная борьба между странами, которую мы безнадежно и бездарно проиграли. Здесь же наметился переход к следующему этапу развития человечества – к конкуренции в социальной, духовной сфере. И здесь у нас пока еще не утерян шанс выиграть.

Вторая пирамида характеризует развитие животного мира (рис. 2.2).

Рис. 2.2. Классификация животного мира

Как мы знаем, все началось с белкового бульона, находящегося в основании пирамиды. Этот уровень наиболее широк, поскольку все живое состоит из белков. Рядом идут одноклеточные, чуть выше моллюски, членистоногие и т. д. в соответствии с классификацией Карла Линнея. Венчают пирамиду приматы и, наконец, Homo sapiens. При этом венец природы впитал в себя качества низших форм животного мира. Есть в нем белковые тела, есть клетки разных видов, многое взял он от позвоночных, млекопитающих, приматов… И вот тут выявляется одна особенность человека.

Часть наших собратьев так и остановилась на уровне существа биологического с его примитивными потребностями. Такого и sapiens не назовешь. Это «человек биологический», «человек-животное». Основная масса народа добралась до уровня «человек мыслящий». А вот стать «человеком социальным» – со свойственными ему духовностью, совестью, состраданием к ближнему, пониманием, что путь к счастью каждого лежит через благополучие всего общества, – большинству пока не под силу. Это и было причиной краха красивых идей и моделей общества, создававшихся утопистами. Все они ориентировались на «человека социального» и забывали, что реальный человек еще не готов к долговременному подвижничеству, что ему присущи обычные биологические интересы. С другой стороны, элементарные интересы рядового человека практически всегда выпадали из поля зрения вождей, что особенно заметно сейчас. Это является основной причиной разрыва между правящей верхушкой и основной массой населения, что демонстрирует нам социальная пирамида (рис. 2.3).

Рис. 2.3. Социальная пирамида

Опять для иллюстрации выбрана пирамида как самая устойчивая геометрическая фигура, в наибольшей мере отражающая реальные жизненные модели. На этот раз в ее основании – рядовые члены человеческого сообщества (страны или мира в целом). Ни один элемент общества – человек или отдельная семья – не является самодостаточным со времен начала разделения труда. Даже если ты крестьянин и производишь все необходимые продукты питания, тебе все равно нужен портной, который сошьет тебе одежду; нужен водитель, который привезет тебе бревна на сруб; нужен врач, который будет лечить тебя и твоих детей. На этом уровне люди сами производят продукт, здесь осуществляется натуральный товарообмен, и все обладают примерно равным доходом, зависящим в основном от интенсивности и качества труда.

Но чем сложнее организация общества, чем разнообразнее ассортимент производимых продуктов, тем труднее обходиться прямым товарообменом. В свое время на помощь пришли деньги, поначалу ставшие эквивалентом труда и товара. Появились люди, у которых были и товары, и деньги, то есть которые были готовы к товарно-денежным отношениям. Сегодня к этой категории, видимо, принадлежат предприятия малого и среднего бизнеса, участников которого относят к пресловутому среднему классу. Они что-то производят, что-то потребляют сами, но большей частью продают. У них появляются свободные капиталы, они кредитоспособны и кредитоемки. Вне монополистических систем они могли бы представлять собой свободный, рыночный капитализм. Они занимают второй уровень социальной пирамиды.

А дальше идет крупный капитал. Чем крупнее, тем больше он оторван от реальной экономики, поскольку на первом месте в финансово-промышленных группах (ФПГ) не промышленность, а финансы.

На самой вершине пирамиды расположился международный финансовый капитал, который давно не является эквивалентом ни труда, ни товара. Он – средство произвольных виртуальных махинаций, ведущих к крушению мировой экономической системы. Не случайно один из ведущих западных экономистов назвал финансовый капитал «пометом дьявола».

Четвертая пирамида – управленческая (рис. 2.4). Некоторые специалисты считают, что достаточно было бы обойтись тремя пирамидами, поскольку сегодня миром правят деньги, а не нанятые за них политические властные структуры. Но, во-первых, так было не всегда. А во-вторых, будем надеяться, что так будет не всегда. Когда-то связи между людьми носили горизонтальный характер. Не было насилия в пределах одного сообщества. Люди объединялись в племена, потому что нужны друг другу: матери детям – как источники пищи и ухода, мужчины женщинам – как добытчики, вождь племени всем – как наиболее мудрый и сильный. Это было продолжение инстинкта из животного мира. Ведь и там вожак стаи не принуждает силой никого подчиняться ему. Его признают вожаком, потому что он жизненно необходим входящим в стаю особям.