Книга Волшебное очарование Монтаны - Кэтрин Лэниган

Остин рванулся на кухню за ключами от грузовика, схватил из-за двери грязные кроссовки и, прежде чем запрыгнуть в грузовик, из груды недавно купленного оборудования выхватил насос и длинный-предлинный шланг.

— Господи, я никогда ни о чем не просил Тебя так, как сейчас, — помолился он. — Убереги ее от несчастья…

Моника слышала ржание Старшайна в стойле. Огненные искры обжигали ей босые ноги. Если добраться до чердачного люка, то можно спуститься вниз по страховочному подъемнику и освободить Старшайна.

— Я иду! — крикнула Моника жеребцу. Она перепрыгнула через быстро прогорающие доски и вдруг вспомнила, что в последнее время пользовалась канатом и шкивом для спуска с чердака. Невозможно было дотянуться до каната с того места, где она стояла. Оставалось только одно прыгнуть и постараться зацепиться за канат. Перед прыжком она услышала неистовый лай Дэйзи.

— Все в порядке, девочка! — крикнула она, но вряд ли Дэйзи ее слышала.

Языки пламени бушевали вокруг Моники. С криком она прыгнула как можно дальше, но не поймала канат и зацепилась за край чердачного люка. Наконец ей удалось обвить канат ногами, как в детстве при гимнастических упражнениях. В следующее мгновение она уже висела на нем вниз головой. Тут же выправила положение, заскользила по канату и с глухим стуком ударилась о землю. Не теряя ни секунды, бесстрашно метнулась в сарай.

— Я иду, Старшайн!

Конь колотил передними копытами в дверь стойла. Моника понимала, что своими криками лишь напугает его еще больше, и постаралась успокоиться.

— Отойди назад! Я открою дверь.

В темных глазах Старшайна прыгали блики от бушующего в сарае пламени. Сверху падали горящие пучки сена, распространяя огонь по первому этажу…

Никогда еще Остин не мчался на грузовике с такой скоростью. К тому времени когда он добрался до дома Моники, чердак сарая был полностью охвачен пламенем, — Моника! — позвал он. Никакого отклика. Остин схватил противопожарное снаряжение и бросился к сараю.

Вцепившись в гриву Старшайна, Моника вывела коня из пламени. Ее волосы развевались в опасной близости от огня. В этот момент позади нее обрушился чердак и пламя охватило весь сарай. Грохот падающих бревен, шипение и свист бушующего огня, стук конских копыт вселяли ужас.

— Моника! — закричал Остин и кинулся к ней.

— Остин! — бросилась она к нему, отведя коня в безопасное место.

— Ты в огне! — Он опрокинул ее на землю и стал катать в грязи. Своей курткой сбил огонь с ее волос.

Она ощущала запах паленой плоти. Не Старшайна, а своей собственной.

— Помоги мне! — воскликнула она, всецело доверившись Остину.

Он сорвал с нее тлеющую блузку.

— Моника! О, Господи, я едва не потерял тебя! — Он сжал ее в объятиях, покрывая лицо быстрыми поцелуями. Она была в шоке, однако сильных ожогов или ранений на ее теле он не заметил. Она нервно сдавила его пальцы, когда он коснулся ее щеки.

— Ты весь дрожишь.

— Ты до смерти меня напугала. Ты в порядке?

— В порядке? — переспросила она, даже не вникая в смысл вопроса. — Я ничего не чувствую.

Шок, пронеслось у него в голове. Она в шоке.

— Надень мою рубашку. Тебе надо согреться.

— Ты сошел с ума. Я и так горю. Остин закутал ее обнаженное тело рубашкой, потом курткой.

Она дернулась в сторону сарая:

— Весь мой инвентарь там!

— Не глупи! — воскликнул Остин. — Слишком поздно. Нужно спасать то, что вокруг… и хижину.

— Хижину, — повторила она, оглянулась на дом и увидела Дэйзи.

— Пошли! — Он схватил противопожарное снаряжение. — Где у тебя электророзетка? Возьми шнур и воткни в розетку. А я опущу шланг в озеро.

— Что это такое?

— Огнетушитель. — Остин размотал шланг. — Отгони свой грузовик подальше от огня, — велел он Монике.

Остин отважно бился с пламенем, но огненная стихия набрала уже невиданную силу. Он окатил водой ближайшую к сараю стену хижины, чтобы не дать огню перекинуться на дом. Спасти сарай было невозможно, и единственное, что оставалось Остину, так это наблюдать, прижав к себе Монику, за тем, как строение догорает дотла…

К удивлению Моники, на пожар сбежалась половина населения Силвер-Спе. Одни, как доктор и Мирна, приехали помочь, другие — из любопытства.

Остин отбивался от горожан, отвечая на их нелепые, навязчивые вопросы, и в конце концов убедил разъехаться по домам. Из тех, кто искренне предлагал свою помощь, Остин организовал бригаду по разборке пожарища.

Доктор осмотрел Монику и счел, что, кроме нескольких ожогов на спине, у нее нет ничего серьезного. Он смазал ей руки и шею мазью и заклеил пластырем раны на спине.

— Со мной все обойдется?

— До свадьбы заживет. Будешь ходить ко мне каждый день в течение недели, юная леди. Нужно менять повязки.

— Доктор, я не могу…

— Брось, Моника, — прервал ее Остин. — Я буду возить тебя.

— Дело не в грузовике, — сказала она и повернулась к доктору:

— У меня нет денег на оплату лечения.

— Что-нибудь придумаем, — улыбнулся доктор и похлопал ее по колену. — Тебе очень повезло, что не опалила своего прекрасного лица.

— Зато сожгла половину волос, — заметила она.

— Отличный повод сходить в салон красоты, — усмехнулся доктор.

— На это у меня тоже нет денег.

— Думаю, что наскрести двадцать баксов мы сможем, — сказал с улыбкой Остин.

Моника хранила молчание. К ней никогда раньше не проявляли милосердия, и от этого она чувствовала себя странно.

Остин видел по лицу Моники, что за эту ночь она пережила многое. Что-то случилось с ней еще до пожара. Что она делала в сарае? Зачем полезла на чердак так поздно?

— Пойти отдохни немного, — посоветовал ей доктор. — Увидимся завтра — Я постараюсь, — промолвила Моника и бросила испуганный взгляд на пепелище.

— Ей нужно выспаться. — Доктор посмотрел на Остина. — Если будет упрямиться, напои ее.

— Сделаю все, что в моих силах. Доктор и Мирна уехали последними из тех, кто помогал погорельцам.

Глава 12

— Что произошло сегодня ночью? — спросил Монику Остин.

— Сгорел мой сарай! — воскликнула она, глядя на него как на полоумного.

— Но из-за чего? Что случилось?

— Не о чем больше рассказывать, — резко ответила она и села на стул с прямой спинкой напротив бабушкиного кресла-качалки. Вряд ли она сядет в него когда-либо. Скорее выбросит в огонь.

— Мне не нравится выражение твоих глаз, — сказал Остин. — Словно ты кого-то проклинаешь. Давай поговорим, объяснимся!