Книга А может, это любовь? - Рейчел Гибсон

— Только с одной, — сказала она и отправила латук в рот. Джо взял свой стакан чая и тихо засмеялся. Они оба знали, что, будь он жабой, она бы не отвечала так бурно на его поцелуй.

— Расскажи мне о себе, — попросил он. Капля воды скатилась по запотевшему стакану и упала на его футболку, оставив маленький мокрый кружок на груди.

— Это допрос?

— Боже упаси!

— Разве у тебя нет на меня досье с подробными сведениями о том, сколько у меня, к примеру, незапломбированных зубов и штрафных квитанций за превышение скорости?

Джо взглянул на нее поверх края стакана, сделал большой глоток и поставил стакан на стол.

— Я не проверял записи твоего дантиста, а что касается штрафных квитанций, то в прошлом году, в мае, ты ехала со скоростью тридцать пять миль в час там, где принято ограничение до двадцати. А когда тебе было девятнадцать, ты разбила свой «фольксваген» о телефонный столб, отделавшись лишь легкими синяками и тремя швами на макушке.

Габриэль не удивила его осведомленность, однако ей было как-то не по себе общаться с человеком, которому известны такие подробности ее жизни, тогда как сама она почти ничего о нем не знала.

— Отлично! И что же еще ты скажешь?

— Что тебя назвали в честь твоего деда. Ну, это тоже неудивительно.

— Мы принадлежим к тем семьям, где детей называют в честь бабушек и дедушек. Моих бабушек звали Юна Берил Поф и Тельма Дорита Кокс Бридлав. Я считаю, что мне еще повезло. — Она пожала плечами. — Что еще?

— Я знаю, что ты училась в двух университетах, но ни один не закончила.

Ага, все ясно. При всей своей осведомленности он решительно ничего о ней не знал.

— Я училась не ради диплома. — Девушка поставила полупустую салатницу на тарелку и отодвинула грязную посуду в сторону. Она съела совсем немного мяса: сидевший через стол Джо почему-то лишал ее аппетита. — Я ходила на занятия, чтобы узнать вещи, которые меня интересовали. Когда я узнала то, что хотела, я заинтересовалась другими вещами и перешла в другой университет. — Она поставила локоть на стол и подперла щеку ладонью. — Диплом или степень может получить любой. Невелико дело! Бумажка об окончании университета еще не характеризует личность. По ней нельзя узнать, что я за человек.

Он взял с колен льняную салфетку и положил ее рядом со своим стаканом.

— Так расскажи мне, что ты за человек. Открой мне то, чего я еще не знаю.

Это что, попытка уличить ее в каком-то преступлении? Но она ни в чем не виновата. И Габриэль решила сказать про себя то, о чем он никогда бы не догадался:

— Я читала у Фрейда про фетиши. Согласно его учению, у меня оральная фиксация.

Он приподнял уголок рта в легкой полуулыбке и опустил глаза к ее губам.

— Вот как?

— Только не надо обольщаться, — засмеялась она. — Фрейд был блестящим философом, но вся его философия крутилась вокруг пениса, а это абсурд. Только мужчина мог выдумать подобную чепуху. Я никогда не встречала женщин, которые хотели бы пенис.

Он смотрел на нее через стол, и другой уголок его рта медленно изгибался в усмешке.

— А я знал нескольких женщин, которые хотели мой. — Габриэль, хоть и исповедовала свободные взгляды на секс, все же почувствовала, как щеки ее наливаются стыдливым румянцем.

— Я не это имела в виду.

Джо засмеялся и откинулся на стуле, балансируя на двух ножках.

— Расскажи, как ты познакомилась с Кевином. — Интересно, зачем ему это надо? Кевин наверняка ему все рассказал. Может, он хочет поймать ее на лжи? Но ей совершенно нечего скрывать.

— Кевин, наверное, говорил тебе, что мы с ним встретились на распродаже частной коллекции за несколько лет до открытия нашей «Аномалии». Он приехал сюда из Портленда и работал антикварным дилером в деловой части города. А я работала дилером в магазинах Покателло, Твин-Фолса и Бойсе. После той распродажи мы сталкивались с ним еще пару раз. — Она помолчала и смахнула со стола хлебную крошку. — А потом меня уволили, и он предложил мне заняться совместным бизнесом.

— Вот так просто — ни с того ни с сего?

— Он узнал, что меня уволили из-за покупки траурных картин. Владелец магазина предвзято относился к подобным вещам. Я возместила ему затраты, но он все равно меня уволил.

— И тогда Кевин предложил тебе работать вместе? — Он скрестил руки на груди и слегка качнулся на стуле.

— Да. Он хотел торговать исключительно старинными вещами, но мне антиквариат успел порядком надоесть, и мы пошли на компромисс: основали художественный салон. Я внесла шестьдесят процентов стартового капитала.

— Где ты их взяла?

Габриэль терпеть не могла разговоры о деньгах.

— Ты, конечно, знаешь, что у меня есть небольшой трастовый фонд.

И больше половины этого фонда она вложила в «Аномалию»! Обычно, когда люди слышали ее фамилию, они думали, что у нее бездонный банковский счет, но это было не так. Если ее салон прогорит, она окажется на грани банкротства. Однако мысль о потере своих финансовых инвестиций пугала ее не так сильно, как мысль о потере времени, сил и душевной привязанности, которую она питала к своему предприятию. Большинство людей измеряло успех денежной прибылью. Но Габриэль не относилась к их числу. Конечно, это хорошо, когда есть возможность оплачивать счета, но для нее главным мерилом успеха было счастье. Она считала себя очень преуспевающей.

— А что же Кевин?

Габриэль знала, что Кевин несколько по-другому смотрел на вещи. Для него успех был осязаемым и воплощался в новых вещах, машинах и одежде. Это выдавало в нем человека непросветленного, но еще не говорило о том, что он преступник. К тому же прагматизм делал Кевина замечательным партнером.

— Остальные сорок процентов он ссудил в банке.

— И ты не стала наводить никаких справок перед тем, как открыть салон?

— Конечно, нет. Я же не дура. Для мелкого предприятия местоположение — главный фактор успеха. В Гайд-Парке имеется постоянный приток…

— Постой, — он поднял руку, заставив ее замолчать. — Я не об этом. Я хотел узнать, не возникало ли у тебя мысли проверить прошлое Кевина, прежде чем вкладывать столько собственных денег?

— Уголовного расследования я не проводила, но побеседовала с его бывшими работодателями. Все они дали о нем отличные отзывы. — Она знала: то, что она скажет дальше, Джо все равно не поймет, но молчать не стала. — К тому же я медитировала, прежде чем дать ему ответ.

Он выпрямился на стуле и хмуро сдвинул брови.

— Медитировала? Неужели ты не знаешь: для того, чтобы основать дело с малознакомым человеком, одной медитации мало?

— Нет, не знаю.

— Черт возьми!

— Это была карма.