Книга Бегущая по головам - Марина Серова

Я, разумеется, хотела и, узнав адрес, тут же завела мотор. «Лада» кашлянула ржавым нутром и вползла на дорогу.

Длинная вереница из авто медленно текла по остывающей после полуденной духоты трассе, дружно замирала на светофоре, кружила по кольцевым улицам. В итоге поток из железных коней прибил мою машинешку к лавочке антиквара, расположенной на первом этаже многоквартирного панельного дома.

Я выбралась из салона и бодро зашагала к парадным дверям магазинчика, над которым красовалась зазывная вывеска «Мир чудес и подарков». Я усмехнулась. Ну, ладно, чудеса – еще куда ни шло, но назвать старое барахло, которое наверняка в изобилии представлено в местной лавочке, подарками?! Цукарин, конечно, большой оригинал!

Я распахнула дверь в магазинчик – над головой тут же затренькал колокольчик. Я поморщилась, сделала шаг вперед и провалилась на несколько ступенек вниз.

После яркого солнечного света здесь показалось совсем мрачно и неуютно. Повсюду стояли стеллажи с россыпями старинных вещиц. Чего тут только не было! Кубки причудливых форм, шкатулки, статуэтки и даже несколько курительных трубок. Интересно, и все это кому-то надо? В одном углу приютился резной стол и пара табуреток, очевидно, тоже выставленных на продажу. Но апофеозом всего этого был самовар огромных размеров. Вот уж точно крайне необходимая вещь в наш XXI век!

Я так и не успела как следует оглядеть все это добро, когда открылась боковая дверь, которой я раньше не заметила, и из нее вынырнул сутулый дядечка. Это и есть господин Цукарин?

– Добрый день, – разлюбезничался он.

– Добрый. А вы и есть Алексей Алексеевич? Я звонила вам недавно.

– Ах да, насчет старинных монет?

Я энергично закивала головой, мол, точно-точно, сплю и вижу эти монеты.

– А с какого года?

Вот незадача! А с какого года они считаются «старинными»?

– Мне самые редкие, – нашлась я. – Знаете ли, я-то сама не особо увлекаюсь, а вот муж... Хотела сделать ему сюрприз.

– Ну хорошо, – так и не получив вразумительного ответа, кивнул Цукарин. – Думаю, у меня есть кое-что для вашего мужа. Сейчас принесу.

Антиквар скрылся за той самой дверью, из которой так неожиданно появился. Я осталась одна в помещении, забитом всяким старьем, ломая голову над главным вопросом: «Как бы мне начать разговор о Солодове, Митрохине и его убитом племяннике?»

От нечего делать я уткнулась носом в один из стеллажей. «Может сказать, что мой муж Константин Нуштаев и это подарок для него? А потом плавно перевести тему на его брата – Леонида Митрохина, который, судя по рассказам, увлекался всем этим старьем?»

Мой взгляд бесцельно скользил от глиняных слоников к инкрустированным шкатулкам. В самом углу стеллажа приютилось семейство матрешек.

Или лучше не говорить, что я жена Нуштаева, а придумать что-то другое? Какая-то странная мысль пробежала у меня в голове, но я не успела поймать ее за хвост. «Хотя нет, лучше того, что я придумала, ничего нет. Ведь Цукарин не в курсе личных дел брата Леонида, зато сам Леонид ему очень хорошо знаком. Не будет же он молчать, когда услышит знакомое имя. Неприметно выдаст себя, а если нет...» Опять та же самая мысль вихрем скользнула мимо меня. Никак не пойму, что не так? Мой взгляд снова заскользил по полкам: все те же слоники, все та же тарелка и крошечные матрешки. По какому поводу сомнения? Я представляюсь женой Нуштаева, слоники, блюдо, матрешки – в чем проблема?

У меня в голове как будто зажглась лампочка. Матрешки!!! Совершенно одинаковые, крошечные сувениры в углу стеллажа – они были мне знакомы. Я уже видела точно такую же совсем недавно – несколько дней назад на пляже часть этой самой матрешки выпала у Димы из кармана! Я еще подобрала ее из песка и хотела вернуть, но потом события закрутили меня, и я совсем забыла. Да и некому уже было возвращать утраченный сувенир. Так что же получается – Дима виделся с Цукариным до оглашения завещания, он был в этом самом магазине и купил матрешку?

– Простите, что заставил вас так долго ждать, – прервал мои мысли Цукарин.

Я обернулась. В руках антиквар держал небольшой ящичек.

– Просто вспомнил, что у меня есть еще несколько интересных экземпляров, и пытался их найти.

– Я передумала, – заявила я. – Мне больше не нужны монеты.

– Нет? – Антиквар поставил свою ношу на стол. Внутри ящика что-то тихонько звякнуло.

– Нет. Мне нужно вот это, – я указала пальцем на матрешек.

– Простите, но это не продается.

– Как вас понимать? А зачем же тогда вы выставили их на витрину?

– Дело в том, что эти матрешки были изготовлены специально на заказ для одного человека. На днях он должен прийти за ними.

– А что это за человек? – уперев руки в боки, нагло поинтересовалась я.

– Имена клиентов не разглашаем, – расплылся в улыбке антиквар.

– Так, значит, не продаются? – еще раз переспросила я.

– Нет, – покачал головой мой собеседник.

– А почему тогда вы продали точно такую матрешку одному моему приятелю? – пошла я в атаку.

Антиквар изменился в лице.

– Какому приятелю?

– Дмитрию Нуштаеву. Вы продали ему эту самую матрешку. А мне теперь отказываете? – моему негодованию не было предела.

– Ах, Дмитрию. Ну, так бы сразу и сказали, – тут же засуетился антиквар.

«Так я и говорила!» – хотела возразить я, но не стала.

– Деньги у вас с собой, я надеюсь? В долг не даем!

– Конечно, с собой, – закивала я, а про себя думала: «Надо же, как он раскудахтался, едва заслышал имя Димы. Даже не стал отрицать, что они знакомы».

Цукарин вытащил из кармана связку ключей и открыл застекленный стеллаж. Его рука проворно пробралась мимо всякой всячины и схватила одну из матрешек.

– Сейчас запакую для вас подарочек.

– Сколько я вам должна?

Цукарин уронил матрешку в крошечный пакетик, протянул его мне и огласил сумму. Я еле сдержалась, чтобы не присвистнуть, когда услышала цифру. А неплохо устроился антиквар, однако, такие бабки сдирать за деревянную погремушку!!! Но пришлось держать марку «приятельницы Димы». К тому же я по опыту знаю, что разговор идет куда лучше, если твой собеседник получит некую мзду. Так что пришлось лезть за портмоне и расплачиваться за совершенно ненужную вещь.

– А сам Дима к вам давно заходил? – спросила я, когда пакетик с сувениром перекачивал ко мне.

Цукарин глянул на меня исподлобья.

– Давно что-то не был.

«Врешь!» – рвался с моих губ крик негодования, но вместо этого я нараспев протянула:

– Вот оно что...

В этот момент колокольчик снова противно зазвенел. В магазин явился очередной посетитель. Похоже, придется отложить разговор до лучших времен.