Книга Аномалия. «Шполер Зейде» - Ефим Гальперин

Дикий крик Гороховского несётся над толпой:

– «Гэволт»!

Он бежит сквозь толпу, расталкивая всех. Натыкается на сидящего в кресле-коляске рава Залцмана.

– О! Здравствуйте, реб Гороховский! – радуется рав Залцман. – Ну что? Вы встретили Исаака как положено? Учтите, я вам доверяю. Как себе. Что это на вас лица нет?

– Ага. На мне лица нет?! – Гороховский осматривает гипс на раве Залцмане. – Я вас раскусил, рав Залцман. Вы таки, как бы, ни при чём! Гипс нацепили! – передразнивает: – Реб Гороховский, реб Гороховский… А-а-а! – Гороховский бросается вниз по улице к реке. За ним механизатор Петро Онищенко и все селяне.

Берег реки. Утро.

Гороховский выбегает на берег и с обрыва бросается в реку. За ним бросается механизатор. Хватает Гороховского. Захлёбываются оба.

Потом механизатор догадывается и встаёт на ноги. Воды, оказывается, по колено. Гороховский рыдает на плече механизатора. Тот успокаивает, вытирает ему сопли.

Киев. Служба безопасности Украины (СБУ). Кабинет генерала Косолапова. Утро.

Генерал Косолапов вслушивается в запись радиоперехвата. За его спиной полковник Голодный. Из динамиков несётся крик миллиардера Финкельштейна на идиш. Это тот самый разговор с Гороховским из кабинета премьер-министра Франции.

Рыжий молодой человек, с погонами лейтенанта старательно вслушивается в запись. Это лейтенант Плоткин. Он пытается понять произносимое Финкльштейном, но никак.

Взбешённый генерал Косолапов резко поворачивается к нему:

– Чему же тебя учили, лейтенант, бля! Перевести не можешь. Что он здесь кричит, этот…

Полковник Голодный подсовывает генералу журнал «Форбс». На обложке портрет Финкельштейна. Полковник даёт справку:

– Мистер Финкельштейн, господин генерал. Один из богатейших людей мира. Вот…

– Так… – Генерал, сощурившись, вглядывается в портрет.

– Почему я всё так поздно узнаю? Начальника отдела кадров сюда! Будем безжалостно гнать всех, кто просрал историю с миллиардером. Тебя, лейтенант, в первую очередь!

– Товарищ генерал, я отличник академии… – лепечет лейтенант. – Семь языков… А это идиш. Умирающий язык! Резкое сокращение количества носителей языка в мире.

Нам так сам профессор Шматолоха…

– Толя! Шматолоха, бля! Профессор?! – ревёт генерал. – Самогон жрать литрами он профессор! А тебя, майор Бенюк, убить мало! – набрасывается он на остолбеневшего офицера, который в аэропорту допрашивал Жору. – Получаешь информацию и сутки никакой разработки!

– Так мы же сразу… того. Но авария и оба в больнице. Так что… – заикается майор.

Киев. Улицы. День.

По городу с сиреной и мигалкой несётся машина. Она въезжает в ворота СБУ.

Киев. СБУ Украины. Коридор и кабинет генерала Косолапова. Утро.

По коридору в инвалидном кресле на колёсах катят перепуганную интеллигентную старушку. Ввозят в кабинет генерала. Полковник Голодный представляет её:

– Моргеншвицер Броня Марковна. – Успокаивает старушку. – Вы только не волнуйтесь, бабуля. Просто без вас Украина сейчас не обойдётся. Нужно перевести…

Он одевает на неё наушники. Включает магнитофон. Броня Марковна слушает. На её лице появляется выражение блаженства.

– Боже мой! Как давно я не слышала такого чудного идиша. Можно поинтересоваться, кто этот мистер Финкельштейн?

– Нельзя! – рявкает генерал.

– Ну, ты, «поц»![87]– говорит старушка. Генерал вздрагивает. – Это я не вам, генерал. Хотя… Это уже перевод монолога этого вашего секретного мистера Финкельштейна. «Поц» на языке идиш – мужской половой орган. Причём необрезанный. Понимаете, генерал, есть разновидности. Обрезанный – это уже «шмок». «Шо» вы все стоите?! Это же вам нужно. Так записывайте!

Броня Марковна диктует. Лейтенант Плоткин записывает.

На столе генерала звонит телефон правительственной связи. Генерал становится по стойке «смирно» и снимает трубку:

– Генерал Косолапов. Так точно, господин президент. – Генерал быстро просматривает первую страничку перевода.

– Прилетает. Цель визита – разговор с внуком. Обижаете, господин президент. Наоборот, всё на контроле. Откуда взялся внук в Украине? Вчера самолётом своего деда из Нью-Йорка. Цель визита – посещение могилы еврейского праведника по фамилии Шполер Зейде. Что? Очень просто. Переводится «Дед из Шполы». Вот вы, господин президент, из Полтавы, и ваш дед по еврейскому уже будет «Полтав Зейде». Ха-ха. Самим разбираться? Есть! – Генерал кладёт трубку, вытирает пот и говорит лейтенанту Плоткину: – Говоришь, мёртвый язык, лейтенант? Мёртвым можешь стать ты или вот Бенюк, мать его… – Он кивает на бледного майора. – А язык… Пока на нём говорятся важные вещи… Живой! Понял?! Так как вы говорите, Броня Марковна, «шмок»? Беру на вооружение. Короче.

Полковник Голодный, накрываешь ситуацию! На место событий! Бабушку Броню и лейтенанта Плоткина с собой. И запомни. Нашей стране международный скандал не нужен. Особенно сегодня! Так что гостеприимство и хлебосольство! А если этого «шмока»… Гороховского. Эти евреи захотят… – он делает жест, обозначающий «перерезание горла», – А потом, когда наш президент по просьбе одного из богатейших людей мира… Короче, концы прятать в воду придётся нам!

Киев. Офис фирмы «Промiнь»[88](мафия). Утро.

Роскошный интерьер. Группа людей в полумраке. Среди них девушка Диана, которую мы видели в аэропорту. У магнитофона в наушниках старый еврей Рабинович записывает перевод с идиш. Передаёт листы серьёзной даме партийного вида – Юлии Свиридовне. Она читает и передаёт «Крёстному отцу».

– «Щинкер»[89]– это вонючка, а «малхамовэс»[90]– «ангел смерти», – уточняет Рабинович. – Да-а-а! Я бы не хотел оказаться ни на месте этого Гороховского, ни на месте этого дедушки, ну как его… Финкельштейна.

– Не загружайте память ненужными фамилиями, Рабинович, – жёстко предупреждает Юлия Свиридовна, – а то как бы вам не пожалеть, что вы оказались на своём месте.

Испуганного Рабиновича выводят.

– Да-а, – задумчиво произносит «Крёстный отец». – А что, этот еврей действительно очень большая фигура?

– Мирового масштаба, Микола Трофимович! – Юлия Свиридовна кладёт перед шефом журнал «Форбс» с портретом Финкельштейна на обложке.

– Ну, вы у нас тоже фигура не маленькая, Юлия Свиридовна. Так что вам эту «стрелку разводить»,[91]– командует «Крёстный отец». – Собирайте своих орлов и с Богом. Чую, на крючок идёт большая рыба.