Книга Алхимистика Кости Жихарева - Михаил Успенский

– Вполне разумно, – сказал Колобок. – Хотя вяз уже не сказать чтоб сильно червлёный…

Полицейских наручников (ты гляди, блатота и этим запаслась!) ушкуйникам хватило только на Пыпу и Дрона, остальных связали верёвками.

– Ключ есть? – спросил Костя.

– Всё выгребли, – сказал Дрон. – Подчистую. Голяк.

– А гранаты? – сказал ботан.

– Их два штука было, – подал голос Отарик Батумский. – Один штука в реку бросали, хотели их пугать. Потом рыба собирали, уха варили, медовуха пили. Второй штука ты поломал.

– Так. Ещё оружие было?

– Два ствола, – сказал Дрон. – Старенький китайский парабеллум и мой личный «глок». Новьё. Муха не сидела. Подарок от правления «Кислобанка»… Ох, и десять пачек патронов…

– А что такое предохранитель, вы им объяснили? – не унимался дотошный Джульверн.

– Если бы тебя так лупили, ты бы тоже объяснил, – мрачно сказал Дрон. – Я же говорю – полный беспредел… Только они всё равно ничего не поняли. Мне так кажется.

– Слабая надежда, – сказал ботан.

– Быстрее, ребята, – поторопил Колобок. – А то кому-нибудь приспичит выйти до ветру…

Костя взял руки Дрона в свои и резко развёл их в стороны.

Дрон взвыл, цепочка лопнула.

– А ты боялся, – сказал Костя. – Беги теперь, куда сказали.

– С Пыпы браслеты не снимай, пожалуйста, – попросил Дрон. Ведь теперь он автоматически становился главным!

– Пахана Ваське на память оставите? – сказал Филимонов.

– Русские своих не бросают! – заявил, обретя достоинство, новый пахан Дрон. – Мы его сами на сходняке раскоронуем за ссучиванье и крысятничество.

Закинул бесчувственного главаря на плечо и потрусил по дороге.

Потом богатырь освободил Гарика Сатану.

– Выведем гада из совета директоров! – пообещал Гарик и тоже отбежал на указанное место.

– Резать будем! Кишки-мишки! – страстно воскликнул вольный Отарик.

– Костя, прости, нас заставили, – забормотал на прощание Брусок-старший. – Заставили и подставили…

А у младшего Бруска Костя спросил тихонько:

– Юра, где ладья?

– Ушкуй-то? В кустах у берега спрятали. Хватило ума у Васьки не светиться в порту.

– Найдёте?

– Не вопрос.

Тут и Джульверн явил человечность: вручил Бруску-младшему одну из своих зажигалок – вещь в здешних краях не лишняя.

– Дай-ка я им на прощание инструкцию доведу! – сказал он.

В трактире тем временем звучала уже другая песня:

Некогда десять разбойников

В море купаться пошли.

Первый с акулою встретился —

И сапогов не нашли!

Вздумали девять разбойников

Буйный устроить набег.

Несколько раз посчиталися —

Снова пропал человек.

Восемь разбойников в городе

Грабить пошли на базар.

И есаула лишилися —

Я, говорит, завязал.

Семь молодцов подрядилися

Местных крестьян охранять…

К сожалению, дослушать балладу до последнего разбойника не удалось.

– Значит, так, – сказал Филимонов, обращаясь к бандитам, скучковавшимся поодаль. – Переводить вас через рубеж Смородины мы не будем, некогда нам. Можете ночью выкрасть Куковяку, если смелости хватит. Пусть он вас вытаскивает, коли завёл сюда. Если смелости всё же не хватит – убирайтесь побыстрее. Грести вы, как я понял, научились, доплывёте до Новгорода, если у Морского царя к вам вопросов не возникнет. Найдёте место, где переходили, – ваше счастье, ждите нас там. И никаких подлостей! Старшим назначаю Отарика Батумского… А теперь – бегом!

Урки развернулись – и побежали в сторону моря.

– Всё под контролем, – объявил Кузьма-Демьян.

– А почему ты Отарика назначил старшим? – спросил Костя.

– Потому что врагов надо держать в состоянии раздора, – сказал ботан. – Я и зажигалку отдал Юрке Бруску не просто так. Из-за этой зажигалки у них…

– Поздравляю, синьор Макьявелли! – воскликнул Колобок. – Теперь осталось только решить маленькую проблему – куда нам идти?

Глас подземельный

…В лесу Кузьма-Демьян скинул морскую маскировку, поскольку очутился в своей стихии, и сразу принялся мрачно ухать, перелетая с ветки на ветку.

Вначале они старались идти параллельно дороге, но мало-помалу загребали в сторону, пока, наконец, не очутились в чаще.

– Может, всё-таки на дорогу вернёмся? – сказал Джульверн.

– Нет. Я не могу вами рисковать, – возразил вожатый. – Я за вас отвечаю.

– Перед кем?

– Да хотя бы перед Патрикеей Маркидоновной.

Этого было достаточно.

Они шли и шли незнамо куда, пока не притомились. Кстати, и мрачное средневековое солнце стало опускаться за невидимый горизонт.

– Остановимся на ночлег, – объявил Колобок. – Вот здесь, у камня.

– Страшновато, – честно признался Филимонов. – Даже с фонариком.

– Всё под контролем, – успокоил его откуда-то из темноты сторожевой филин.

– Разведём костёр, – сказал Жихарев. – Порубаем и спать.

– Что страшновато – это даже хорошо, – сказал Колобок.

– Чего уж хорошего…

– А того хорошего, что здешние люди больше твоего боятся заходить в чащобу. В своё время человек слез с дерева и стал жить в лесу. Потом освоил подсечно-огневое земледелие, расчистил землю и начал глядеть на своё бывшее убежище со страхом. А уж когда появились города, то их обитатели и вовсе старались сюда носа не казать, тем более в ночные часы… Доставай, Константин, эти окаянные туески! Хорошо, что у меня рёбер нет!

Ботан обошёл с фонариком ближние окрестности, набрал сушняка, потом стал соображать костёр, пока Жихарев не отобрал у него зажигалку:

– Дай-ка я, Менделеев…

За время жизни в Былинной Руси он уже научился обходиться без достижений цивилизации, но сейчас кремня, кресала и трута под рукой не было…

– Ты и сковородку взял? – удивился Колобок.

– И котелок. Не вчера родился! – сказал Костя. – Сейчас мы прабабушкины пироги разогреем…

– Хозяйственный! – похвалил вожатый.

После пирогов, запитых новгородским квасом, совсем было наладились спать, как вдруг из-под земли стали доноситься мощные глухие удары.

– Это ещё что? – вскинулся Жихарев.

Мало того, к ударам присоединился чей-то страшный, низкий бас: