Книга Девочка и сигарета - Бенуа Дютертр

X

Целый месяц телезрители всего мира следили за судьбой Дезире Джонсона; в конце апреля напряжение на рынке рекламы достигло кульминации благодаря последней сигарете смертника. Но после президентского решения о помиловании публика снова чуть не впала в летаргический сон. Рекламодатели уже собирались сокращать свой бюджет, когда ужасный проект Martyre Academy вновь приковал граждан к экранам, а Audimat побил рейтинги последнего Кубка мира по футболу. Некоторые полемисты не преминули выдвинуть теорию заговора: не розыгрыш ли весь этот конкурс, организованный необычной террористической группой? Не играет ли он на руку медиагруппам? Но мысль о столь циничной манипуляции с жизнями заложников тут же с негодованием была отвергнута. Присоединившись к избирательной кампании в пользу жертв и призвав «голосовать сердцем», Дезире заткнул рот экспертам по дезинформации.

Через месяц после выхода первой передачи стало наконец известно имя проигравшего в первом туре. Ко всеобщему удивлению, им оказался немецкий журналист, тот самый, что столь свободно чувствовал себя на конкурсе современного танца и неустанно повторял в камеру: «Я приехал сюда за информацией. Убить меня — значит убить свободу прессы». Неужели против него сыграло шумное возмущение коллег (борцов за свободу во всем мире, уверенных, что их собрат по профессии заслуживает особого снисхождения)? Или голосующие сочли, что журналист должен был предвидеть опасности этой командировки? Или что лучше первым убить сорокалетнего, чем подростка, женщину или старика? Во всяком случае, проанализировав общественное мнение, специалисты единодушно заявили, что не происхождение и не вероисповедание кандидата сыграли решающую роль. Против него проголосовали большинство уроженцев и Запада, и стран «третьего мира», и Азии, и арабских стран. А юный Кевин и старая Франсуаза вышли в фавориты. Четыре недели конкурса доказали зрелость и самостоятельность общественного мнения. Соревнование становилось почти захватывающим, когда даже самых азартных зрителей отвлек от игры страшный вопрос: выполнят последователи Джона Уэйна свою угрозу или проявят милосердие?

Каждое утро зрители ожидали известия о помиловании журналиста, хотя подсознательно и жаждали жуткого зрелища. Объявление о трансляции казни охладило пыл заигравшейся публики. Приговоренного со связанными за спиной руками бросили на колени, и главарь коммандос лично перерезал ему горло, а затем потряс перед камерой его окровавленной головой. Во многих зрителях это зверство пробудило угрызения совести. Пользователи Интернета объявили коллективный бойкот чудовищному шоу; большинство телеканалов отказалось транслировать Martyre Academy, предоставив освобождение заложников секретным службам.

Может быть, все бы на том и закончилось, если бы некто, обвиняемый в растлении пятнадцати малолетних, не объявил о желании «сдаться коммандос в обмен на жизнь одного из заложников». В коммюнике сообщались мрачные подробности преступления, приведшего этого человека на скамью подсудимых: попытка изнасилования пятилетней девочки и подозрения в организации притона, жертвами которого должны были стать дети из Административного центра. Сочувствия преступник не вызывал… Он разрушил не только будущее пятилетней девочки, но и собственную жизнь, потерял свободу, работу и жену. В предложении, переданном через адвоката Марен Патаки, он пояснил: «Я надеюсь психологически поддержать Амандину, помочь ей справиться с бедой и искупить свою вину спасением жизни невинного человека».

Такой сенсации никто не ожидал. Прочитав коммюнике, Марен Патаки возликовала. Еще одного ее клиента осенила удачная мысль!

Предложение мерзкого преступника могло изменить ход Martyre Academy. Новость прозвучала по всем каналам и стала предметом живейшего обсуждения в обществе. Одни выступали за обмен; другие считали, что нельзя нарушать юридические нормы даже ради спасения заложника. Восторжествовало первое мнение. В теленовостях его резюмировал тридцатитрехлетний программист Франсуа: «Этот человек совершил ужасное преступление. Он психически болен. Но если он хочет искупить вину ценой собственной жизни, значит, он еще не потерял человеческое достоинство. Почему бы не дать ему шанс?» Мать Амандины, нарядившаяся по случаю интервью на канале «У-ля-ля» в брюки из искусственной кожи и лиловую блузку, выразила несогласие с этой точкой зрения. Возмущенная матрона заявила: «Этим моей дочери не помочь! Она все время молчит и отказывается ходить в детский сад. А я еще не получила компенсацию морального ущерба. Пусть этот монстр наконец-то раскошелится, тогда я смогу оплатить лечение Амандины!»

Марен Патаки развеяла опасения разъяренной мамаши, заверив ее, что перед отправкой на Ближний Восток заключенный перечислит все свои средства на возмещение ущерба. Развитие событий тормозила лишь позиция властей: «Никаких переговоров с террористами». Правительственное мнение все более открыто оспаривалось. Члены ассоциации жертв терактов раздавали на улицах листовки «За обмен мерзавца на невинного!». Решающим в жарком споре стало заявление экуменического сообщества епископов, имамов и раввинов. Они призывали гражданские и церковные власти «сделать все возможное для осуществления акта милосердия, спасительного для невинного и очистительного для виновного». Государственные мужи прислушались к совокупному голосу представителей разных конфессий. Позиция Церквей восторжествовала. В телевизионном интервью Президент Республики положил конец дебатам и разъяснил, почему, учтя все факты, правительство в конце концов присоединилось к мнению религиозных деятелей.

Вот тут-то и выяснилось, что никто не удосужился узнать мнение самих террористов. Согласятся ли бандиты обменять невинного на преступника? Пойдут ли они на такой риск? Послание террористов разрешило эти вопросы и обозначило их официальную позицию: откликаясь на призыв церковных властей, они пожелали явить миру гуманизм своего дела и восстановить репутацию террористического движения; они согласились на обмен. Операция должна была состояться во второй половине июня. Точная дата не разглашалась.

Несколько месяцев спустя в эксклюзивном интервью одному из религиозных телеканалов отец Эль Гури поведал о тех драматических событиях.

* * *

Операция развернулась в пустыне, в нескольких километрах от сирийской границы.

С разрешения церковных властей местное христианское ополчение охраняло экспедицию. Согласно совместно разработанному плану, спецслужбы конвоировали арестанта до Бейрута, а представитель Маронитской церкви должен был сопровождать его до самого места обмена. Отец Эль Гури, католический прелат и прирожденный секретный агент, уже много лет участвовавший в подобного рода сделках, гарантировал успех миссии.

Как только добровольный смертник под охраной двух полицейских в штатском прибыл в аэропорт Бейрута, ливанская полиция эскортировала его в епископат. В этом здании за высокой белой стеной решались секретные вопросы церковной дипломатии. Посреди благоухающего жасмином дворика журчал фонтан. Когда закованный в наручники заключенный вышел из машины, он впервые со дня ареста почувствовал себя свободным от гнета допросов. На крыльце дома его встретил крепкого телосложения загорелый небритый священник в черном костюме, с маленьким серебряным крестиком на лацкане пиджака и с сигаретой в зубах. Спустившись по ступенькам, старый вояка хриплым голосом с раскатистыми «р» радушно приветствовал гостя: