Книга Большие деньги - Джон Дос Пассос

Да хранит тебя Господь!

Эмиска.

Моя подруга тоже на мели. Ты зарабатываешь такие большие деньги, что такой пустяк, как десять долларов, для тебя ничего не значит. Обещаю, что больше ничего у тебя просить не буду, Чарли, если не можешь выслать десять, пришли хотя бы пять».

Чарли, сделав кислую гримасу, разорвал письмо на мелкие клочки и сунул их в карман. От этого письма ему стало еще хуже, но зачем так сильно расстраиваться? Этим делу не поможешь. Он дошел до отеля «Астор», умылся там в мужском туалете. Посмотрел на себя в зеркало. Его серый костюм пока вполне сносный, на голове новая соломенная шляпа, чистая рубашка. Правда, галстук кое-где потерся, но со стороны этого не видно, если застегивать пиджак на все пуговицы. Хорошо, если не зачастят дожди. Он уже заложил свой второй костюм, шинель и офицерские сапоги. В кармане позвякивала мелочь – доллара на два наберется. Он решил почистить ботинки. Потом пошел на почту, написал Джо, сообщил ему, что он в полном дерьме, и попросил прислать ему «молнией» двадцать пять долларов. «Ради всего святого, – умолял он, – приезжай поскорее в Нью-Йорк!» Отослав письмо, неторопливо пошел вниз по Бродвею к даунтауну.

Оставалось только одно место, где он мог пожрать на дармовщину, – дом Джонсонов, и он свернул с Пятой авеню на их улицу.

Пол, открыв ему дверь, протянул руку.

– Привет, Чарли, сто лет не видел тебя!

Переезжал, понимаешь, – заикаясь объяснил он, чувствуя себя полным мерзавцем. – В этой моей дыре полным-полно клопов… Видишь ли, я зашел просто так, чтобы узнать, как поживаешь.

Заходи, заходи, сейчас я приготовлю чего-нибудь выпить. Эвелин вернется через минуту.

Чарли покачал головой.

– Нет, не нужно, я же сказал, что заглянул, чтобы узнать, как вы поживаете, вот и все. А как пацан? Передай мой привет Эвелин. У меня свидание.

На углу Восьмой улицы он в киоске купил все газеты. Пошел в знакомую пивную, где за кружкой пива, разбавленного спиртом, устроил себе сеанс ознакомления с колонками предложений о работе. Он медленно попивал желтовато-серый напиток, записывая нужные адреса на листке бумаги, который стащил в отеле «Астор». Одно из мест – дилер по продаже подержанных автомобилей в салоне, где менеджером был приятель Джима. Чарли с ним встречался еще там, дома.

Уже загорались уличные фонари, за окнами наступал поздний душный летний вечер. Заплатив за выпивку, он обнаружил, что у него в кармане остался всего один два-дцатипятицентовик.

– Будь все проклято, в последний раз я оказываюсь в таких тисках, как сейчас, клянусь Богом, – цедил он сквозь зубы, бродя по улицам даунтауна.

Он долго просидел на Вашингтон-сквер, размышляя о том, как он продемонстрирует свой скудный словарный запас продавца в разговоре с менеджером этой автомобильной свалки.

Начал моросить дождик. Только этого еще не хватало! Улицы уже опустели. Подняв воротник, он встал и пошел дальше. Через дыры рваной обуви просачивалась вода, и Чарли чувствовал, как она хлюпает между пальцами при каждом его шаге. Под фонарным столбом он снял свою соломенную шляпу, внимательно осмотрел ее. Солома промокла, стала клейкой, а поля разбухли. Интересно, черт подери, в каком же виде он предстанет перед этим менеджером, чтобы попросить у него работу?

Резко повернувшись на каблуках, он быстро зашагал назад, к дому Джонсонов. С каждой минутой дождь усиливался. Под знакомой табличкой, на которой были написаны от руки их имена «Пол Джонсон – Эвелин Хэтчинс», он нажал кнопку звонка. Ему пришлось звонить довольно долго, покуда, наконец, ему не открыл Пол в пижаме, с заспанным лицом.

– Послушай, Пол, нельзя ли переночевать у тебя на кушетке?

– Но она жесткая… Входи, входи… К тому же не знаю, есть ли у нас чистые простыни.

– И так сойдет… всего одну ночь… Знаешь, я продулся под чистую в кости. Завтра у меня будут деньги. Я уже хотел поспать на скамейке в парке, но, как на грех, пошел дождь, сукин сын! Завтра у меня кое-какие дела и мне нужно этот костюм сохранить в приличном виде, понимаешь?

– Конечно… Но, кажется, ты весь вымок… Я дам тебе пижаму, халат для ванны… Так что тебе лучше все это снять…

На кушетке Джонсонов ему было уютно. Главное, сухо. Пол вернулся в спальню, а Чарли лежал на спине в его халате, уставившись в потолок. Через высокое окно он видел, как поблескивают в бликах уличных фонарей струйки дождя, слышал, как они дробно стучат по тротуару. Проснулся ребенок, заплакал, в другой комнате зажегся свет. Он слышал сонные голоса Пола и Эвелин, шарканье их домашних туфель, когда они оба суетились возле кровати малыша. Вскоре тот успокоился, снова заснул, свет в комнате погас. Вновь стало тихо, только слышалась негромкая барабанная дробь дождя. Он заснул.

Подъем и унылый завтрак с хозяевами никак нельзя было назвать сплошным удовольствием. Чарли коробило от необходимости занять у Пола двадцать пять долларов, хотя он и был уверен, что вернет ему долг дня через два. Пол первым ушел на работу, за ним вышел и Чарли, не обращая внимания на лукавые, заигрывающие взгляды Эвелин. «Никогда больше я не буду в таких тисках!» – снова клялся он себе.

Прежде всего он пошел к портному. Там он сидел за занавеской в нижнем белье, читая газету «Амэрикен» и ожидая, пока погладят костюм. Потом купил себе новую соломенную шляпу, зашел в парикмахерскую, постригся и побрился, попросил сделать массаж лица, маникюр, в общем, все как полагается. Потом – к сапожнику, чтобы тот прибил ему новые подметки и до блеска надраил его потрепанные ботинки.

Время шло, был уже почти полдень. Сев в метро, он доехал до «Коламбус сёркл» в верхней части города, где находился этот магазин по продаже подержанных автомобилей, менеджером которого был приятель Джима. Ему удалось, прибегнув ко всему своему красноречию, убедить того взять его к себе на работу. Правда, когда друг Джима спросил, как там все поживают в Миннеаполисе, пришлось нагородить с три короба черт знает какой чепухи.

Вечером он забрал свое постиранное белье в китайской прачечной, выкупил в ломбарде все, что заложил, и вновь вернулся в Чаттертон-хаус, правда в другую каморку, на сей раз с коричневыми обоями. Устроив себе роскошный ужин, лег спать очень рано, так как смертельно устал за день.

Через несколько дней пришло письмо от Джо Эскью с двадцатью пятью баксами. Тот сообщал, что наконец снова на ногах и очень скоро приступит к работе. В это время Чарли зарабатывал кое-какую мелочь в качестве комиссионных и снова пристрастился к игре в покер. На Шестьдесят шестой улице, в одном укромном местечке, куда его привел один из продавцов, его коллега, ему удавалось иногда за вечер выиграть целую сотню, а порой столько же и проиграть. В игре принимали участие в основном продавцы автомобилей и рекламные агенты. Они не жалели денег, швыряли их направо и налево, иногда срывая довольно солидный куш. Чарли отправил Полу свой долг – двадцать пять долларов – по почте, а когда ему позвонила Эвелин, то сказал, что он ужасно занят и вряд ли в ближайшее время к ним зайдет. Нет, с него хватит этого вздора, милашка! Половину своих карточных выигрышей он откладывал на свой счет в банке. Чарли всегда носил свою чековую книжку во внутреннем кармане. Похлопывая себя по карману, чувствуя, что она на месте, он лишний раз убеждался, какой он мудрый, дальновидный парень.