Книга Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола - Джон Эрнст Стейнбек

Вышел тогда Балин из замка и рассказал сэру Гарнишу о том, что видел. Не поверил тот, захотел сам во всем убедиться. Проводил его Балин в сад и подвел к дереву. Как увидел Гарниш свою возлюбленную в объятиях другого, совсем потерял голову от горя и ревности. Забилось у него сердце как сумасшедшее, кровь хлынула носом и горлом. Не помня себя от ярости, выхватил он меч свой дареный, да и снес голову обоим любовникам. И тут же силы покинули несчастного Гарниша. Побледнел он как смерть, залился горькими слезами и стал упрекать Балина:

— Ах, зачем я вам доверился! Вы только приумножили мою печаль. Когда б не вы, я бы ничего не знал!

— Не понимаю я вас, сэр рыцарь! — рассердился Балин. — Разве не лучше узнать всю правду и излечиться от неразделенной любви? На вашем месте я был бы только благодарен за такую услугу.

— За что же мне вас благодарить, сэр Балин? За то, что вы сделали мою боль непереносимой? Ведь это по вашей вине я убил ту, которую любил больше всех на свете. К чему мне теперь жить?

И с этими словами Гарниш бросился на окровавленный меч и упал замертво.

В ужасе огляделся Балин по сторонам. Он знал: если его увидят рядом с трупами, то, скорее всего, обвинят в убийстве всех троих. Посему он со всей поспешностью покинул безлюдный замок и поскакал прочь. Рыцарь ехал по лесной дороге и мучился дурными предчувствиями. Видел он, что Мерлиново пророчество сбывается: куда бы он ни бежал, злая судьба следует за ним по пятам. Балин понимал, что жить ему осталось недолго, и ощущал свою беспомощность перед неотвратимостью рока.

Наконец увидел он перед собой на дороге каменный крест, а на нем было выгравировано золотыми буквами: «ДАЛЕЕ НИ ЕДИНОМУ РЫЦАРЮ ХОДА НЕТ». И, пока стоял он в раздумьях, показался из-за поворота седовласый старец. Приблизился к Балину и сказал:

— Коли поедешь дальше, пересечешь границу своей жизни. А посему поворачивай назад, Балин! Может, тогда и спасешься.

Произнеся эти странные слова, старец исчез.

А Балин услышал вдалеке финальный звук охотничьего рога, который обычно возвещает гибель загнанного оленя. И подумал рыцарь: «Не иначе как смерть меня призывает. Это я дичь, и на меня идет охота».

И тут вдруг окружила его толпа: сотня прелестных дам и рыцарей в сверкающих доспехах радостно приветствовали Балина и повели в близлежащий замок. Там его переодели в богатое платье, усадили в парадном зале и всячески ублажали с помощью музыки и танцев. И вот посреди всеобщего веселья подошла к нему владелица замка и сказала:

— О благородный сэр, настало время для рыцарского поединка. Таков уж наш обычай: всякий проезжий чужестранец обязан сразиться с одним рыцарем, который живет неподалеку и владеет островом.

— Не по душе мне такой обычай, — отвечал Балин, — когда честному рыцарю не дают проехать без боя. А если он не хочет или не может сражаться?

— Странно мне слышать подобное от благородного Рыцаря-о-Двух-Мечах! — воскликнула дама. — Речь ведь идет всего об одном поединке. Неужели великий Балин испугался какого-то рыцаря?

— Дело не в том, миледи, что я испугался, — возразил Балин. — Но разве допустимо принуждать путника к поединку? Ведь человек, который едет издалека, может быть уставшим, да и конь у него не первой свежести. Я не о себе говорю: в моем сердце нет усталости! Коли надо, я, конечно, сражусь.

— Да и что мне терять! — добавил он с безнадежностью в голосе. — Даже если суждено мне погибнуть на том поединке, я буду только рад обрести наконец мир и покой.

Тут обратился к Балину рыцарь, стоявший рядом с ним:

— Сэр, позвольте предложить вам свой щит. Ваш, я гляжу, не слишком хорош — маловат, да и ручка разболталась. Мой же сработан на славу, да и поболее вашего будет.

Не лежала душа у Балина к такому обмену, но рыцарь стал настаивать:

— Я же о вашей безопасности пекусь, благородный сэр! Обидно будет, если известный герой пострадает через свой негодный щит.

И Балин сдался. Он чувствовал себя слишком уставшим и угнетенным, чтобы продолжать спор. К тому же он вспомнил слова своего оруженосца и подумал: может, и вправду источник его бед лежит в излишнем упрямстве. Как бы то ни было, Балин облачился в доспехи, взял чужой щит — новый, ярко раскрашенный — и поскакал на берег озера, посреди которого на островке жил его предполагаемый противник. Остров располагался совсем недалеко от замка — был хорошо виден с крепостной стены. И все гости собрались наверху, чтобы наблюдать за поединком.

К берегу причалила лодка, достаточно просторная, дабы в ней поместился всадник с конем, и Балин поплыл на остров. Там его поджидала дева, которая обратилась с такими словами:

— О сэр Балин! Зачем же вы оставили свой щит с вашим родовым гербом?

— Я и сам не знаю, зачем, — отвечал рыцарь. — Наверное, слишком устал от неудач: с некоторых пор все, за что б я ни взялся, идет вкривь и вкось. Я уж сожалею, что заехал в здешние края, но теперь поздно поворачивать назад. Да и невместно рыцарю сдаваться. Пусть все будет, как будет. Жизнь ли, смерть — я приму все, что судьба мне уготовила.

С этими словами он стал привычно готовиться к бою: проверил оружие, подтянул подпруги у коня, помолился Богу. Затем сел верхом и, опустив забрало у шлема, поскакал к стоявшему поодаль жилищу рыцаря. А публика, собравшаяся на крепостной стене, за всем наблюдала.

И увидел сэр Балин, как выехал ему навстречу рыцарь в доспехах красного цвета, но не узнал в нем брата. А Балан отметил два меча у соперника и подумал: «Уж не брат ли это мой, благородный Балин?» Но затем увидел незнакомый герб на щите и отверг эту мысль.

В зловещей тишине два могучих рыцаря изготовили свои копья и помчались друг на друга. И оказались они в равной степени искусны: оба удара достигли своей цели, и копья не треснули. Так сильны были эти удары, что оба противника упали на землю и так лежали, оглушенные. Тяжелее пришлось Балину, ибо сильно устал он в пути и не успел отдохнуть перед поединком. А Балан вскочил на ноги и бросился на соперника с мечом. Ничего не оставалось делать Балину, как вставать и защищаться.

Первый удар он отвел, загородившись щитом. А затем и сам ударил снизу и пробил брату шлем. Пошатнулся Балан, но не отступил. Долго бились они, попеременно нанося удары и защищаясь. Совсем уж утомились рыцари и сбились с дыхания.

Им бы передохнуть, но Балин бросил взгляд на замок и увидел, что целая толпа прекрасных дам наблюдает за ними с крепостных стен. Взыграло в нем рыцарское тщеславие, и снова пошел он на противника со своим проклятым мечом. Рубили и кололи они друг друга жестоко, так что земля вокруг покраснела от крови. Никто из братьев и не думал просить пощады, каждый стремился поскорее добить противника, покуда еще оставались силы в израненном теле. Наконец упал Балан и лежал, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

Балин тоже остановился, опершись на меч. И спросил он:

— Кто ты, благородный рыцарь? Я хочу знать твое имя, ибо еще не встречал человека, который бы мог противостоять мне на бранном поле.