Книга Звездочка и Коробок - Дарен Кинг

— Леонард, котик. — Девочка с длинными волосами говорит: — Я тебе задала вопрос. Вопрос очень простой.

— Э... ну... — Кукловоду не очень удобно сейчас говорить; у него рот набит стразами. — Это один мой приятель, из Лондона. Ты его не знаешь.

— Это когда же ты был в Лондоне?

— Слушай, Бекки, это просто знакомый, и все.

— Ага. — Девочка с длинными волосами говорит: — Круто.

Все молчат.

Звездочка говорит этой девочке с длинными волосами:

— Тебе нравится тут, в Дуркчестере, Бекки?

Это вообще никакой не Дуркчестер. Это вообще Вульвергемптон. У нее все перепуталось в голове. Нам надо срочно принять таблетки. А то ей совсем поплохеет.

Девочка с длинными волосами говорит:

— Э...

— Звездочка, — говорю. — Это вообще никакой не Дуркчестер. Это вообще Вульвергемптон.

Звездочка говорит:

— Я знаю. Я просто хотела сменить тему.

— А ты здесь живешь, правда, Бекки. — Я даже запомнил, как ее зовут. Когда я произношу ее имя, она снова трогает свои волосы, которые очень красивого цвета. Как грецкий орех.

— Да, живу. Мы все учимся в универе. Я, Ленни и Уэйн. — Бекки говорит: — А вы тоже где-нибудь учитесь? Еще в школе, наверное?

— Мы. Ну...

Звездочка говорит:

— Мы не учимся, мы изучаем. Мы изучаем друг друга, да, Ствол?

Я пожимаю плечами.

Звездочка говорит:

— У нас с ним большое взаимное изучение.

Бекки улыбается мне и говорит:

— Ствол — это твое настоящее имя?

— Ага.

— Или это какое-то сокращение?

— Нет. Хотя да. Сокращение. Ну, чтобы было удобнее ко мне обращаться.

— Ага.

Кукловод говорит:

— Странное имя.

Бекки говорит:

— Очень хорошее имя.

Кукловод, похоже, решил проявить интерес. Он говорит:

— А чем занимаются ваши родители?

— Ну... я не помню.

Да и откуда мне знать?

— А твои? — Теперь кукловод обращается к Звездочке. Звездочка говорит:

— Чем занимается папа, не знаю. А мама работает на шпинате.

— Где работает? — Кукловод вообще ничего не понял. Звездочка поясняет:

— На шпинате.

— А это что?

— Я не знаю. — Звездочка пожимает плечами.

Бекки говорит:

— И давно вы, ребята, принимаете стразы? Судя по всему, давно.

— Мы их всегда принимали, да, Звездочка?

Звездочка говорит:

— Поэтому мы всегда все забываем.

Бекки говорит:

— Я как раз собиралась об этом сказать.

— Мы всегда принимали стразы. — Я смотрю на них со значением. На Бекки и кукловода. Ну, чтобы они меня слушали, чтобы уделили внимание. — Мы их принимали, когда еще в школе учились, там был один дяденька, в школе, который всегда трогал Звездочку, и она очень сердилась, потому что он трогал ее между ног, ну, где дырочка, и ей было страшно. И я дал ей стразов, которые продавали рядом с кондитерским магазинчиком, ну, где конфеты, потому что хотел ей помочь, чтобы ей больше не было страшно. Мы тогда еще в школе учились. И ей понравились стразы, Звездочке, и она стала их кушать, ну, когда их удавалось достать, и мы принимали их в школе, и после школы, и еще в выходные, когда школы не было. А потом мы вообще перестали ходить в школу и только ели таблетки. Без школы. Мы их всегда принимали. И мой папа их принимал, и его папа, который мой дедушка, тоже их принимал, еще до папы. У нас в семье это традиция.

Кукловод говорит:

— Значит, потомственные дебилы.

Звездочка говорит:

— Иди в жопу.

Все молчат.

Девочка с длинными волосами говорит:

— Может, задержитесь на денек? Сейчас закинемся таблами, посидим, а завтра все вместе пойдем на концерт. Это в «Виндзоре», тут, за углом. Выступает известный певец. В стиле ретро. Будет круто.

Я уже не помню, как ее зовут.

— Ага. — Звездочка говорит: — Мы задержимся.

Парень в широких штанах возвращается в дом из ночного сада. Ну, куда он ходил.

Мы со Звездочкой сидим на цветастой ладошке большого сказочного великана. Ну, на диване в цветочек. Мы сидим на диване, уже на таблетках. Не в смысле, что эти таблетки у нас под попой, а в смысле, что мы их съели. Эти таблетки, которые кукловод бросил Звездочке, и она не смогла их поймать, и потом собирала их с пола, потому что он так на нее посмотрел, кукловод, что нам сразу же стало ясно: если их не собрать все до одной, он вообще ничего нам не даст. И это после того, как мы столько проехали в поезде. Просто чтобы отдать им таблетки. Ну, этим людям, которым мы их отдали. Этим людям, которые впустили нас в дом и усадили на эту ладошку сказочного великана, где мы сейчас и сидим. На таблетках. Это их дом, и рука великана — тоже вроде как их рука, ну, то есть она великанская. В смысле, принадлежит великану. Который из сказки.

Звездочка говорит:

— Это не их рука.

— Что?

— Это не их рука.

— Да.

Это не их рука, а великанская. Это...

Звездочка говорит:

— Точно не их.

— Что?

— Ну, рука.

— Да, — говорю. — Это рука большого сказочного великана, и мы сидим у него на ладошке.

— Нет, я хотела сказать...

— Он нас держит в руке, — говорю. — Держит и не дает упасть. Потому что он добрый. Ну, великан.

— Нет, я про руку. Не про великана. Это не их рука, правда?

— Нет, — говорю. — Это рука великана.

Звездочка говорит:

— Ну, тогда все в порядке.

Это рука большого сказочного великана, который держит нас на ладошке и не дает нам упасть. А мы на таблетках, и нам хорошо и уютно.

Все-таки классно, что есть таблетки.

И классно, когда они есть у тебя и их можно съесть.

Мы со Звездочкой всегда принимали таблетки. Еще со школы, когда были маленькими. И всегда будем их принимать, даже когда станем совсем-совсем взрослыми, и пойдем на работу в фирму, и будем делать там всякие умные вещи, ну, которые делают люди, кто работает в фирмах, и у меня будет костюм, такой темно-серый в белую полоску, и даже галстук. Но мы все равно будем кушать таблетки. В туалете, в автобусе, дома на кухне, пока наша жена накрывает стол к ужину. И после ужина — тоже. И на улице, когда переходишь дорогу, сначала — туда, а потом - обратно. Вообще это очень непросто: быть взрослым, Но мы будем кушать таблетки. И даже Звездочка, даже когда у нее в животе заведется ребенок, и когда он родится, и ему надо будет придумывать имя.