Книга Уловки любви - Лора Лэндон

До того как Каролина ушла, Грейс взяла ее за руку и вернула ей дарственную.

— Линни, сохрани этот документ для меня. — Она сомкнула пальцы сестры вокруг бумаги. — Если у меня когда-нибудь возникнет в нем нужда, я буду знать, где его найти.

— Не забывай. Дом твой, если он когда-нибудь тебе понадобится.

С этими словами Каролина вышла из комнаты. Грейс несколько мгновений смотрела на закрытую дверь, и у нее перед глазами все расплывалось от слез. Ее переполняла благодарность, которую она не могла передать словами. Радость от сознания, что ей не придется заниматься малоприятным делом — поисками мужа. Утешение от мысли, что у нее будет место, где она сможет жить, не становясь обузой для сестер. У нее не было сомнений, что ее месячные возобновятся. Это лишь вопрос считанных дней, и герцог Рейборн сразу перестанет за ней ухаживать. Тогда ей нужно будет серьезно задуматься, что ей дальше делать со своей жизнью. Она снова села на диванчик и прижала к груди подушку. Прошлой ночью она мысленно подсчитала, через какое время после первой брачной ночи ее сестры забеременели. Каролине потребовалось на это три месяца, Джози — четыре, Фрэнси — чуть меньше двух, Саре — три, Мэри — четыре. Энни вышла замуж меньше месяца назад, так что про нее пока ничего не известно. Это доказывало, что ни одна из ее сестер не забеременела в первую брачную ночь, так что, вероятнее всего, с ней это тоже не случилось, хотя, конечно, ночь, которую она провела с герцогом, не была брачной. Так что ей осталось подождать только неделю или около того, пока природа не докажет правоту ее расчетов.

Потом, возможно, она воспользуется предложением Каролины и поселится в деревне, будет вести тихое, уединенное существование. Нельзя сказать, что она не в состоянии себя содержать. Она может наняться к кому-нибудь домашней учительницей и давать уроки музыки. С этих заработков она не разбогатеет, но по крайней мере сможет прокормить себя и ей не придется рассчитывать на других.

Мысленно говоря себе, что ей нечего бояться, Грейс встала с дивана. Она твердила себе, что должна радоваться, что с ее плеч свалилась такая огромная тяжесть. И все-таки ее не покидала какая-то саднящая печаль. Это была печаль от того, что ей придется отказаться от мечты всей своей жизни: мечты о теплом гостеприимном доме, наполненном взаимной любовью между мужем и женой. О доме, в котором звучит детский смех. Воистину ее обман обойдется ей очень дорогой ценой.

Грейс стояла справа от парадной лестницы в бальном зале Пендлетона в кругу друзей. Рядом с ней с одной стороны стояла Каролина, с другой — Джози. Вокруг нее разговаривали, Грейс старалась сосредоточиться на беседе, но ее мысли то и дело уносились в сторону. Она обнаружила, что способна думать только об одном. Об одном человеке. Она с точностью до секунды знала, когда он приехал. Знала, в какой момент он поднялся по лестнице парадного входа. Знала, что он здесь, еще до того, как о его приходе было объявлено. Комната стала казаться меньше, а воздух — теплее. Грейс говорила себе, что не будет поворачиваться, не посмотрит в его глаза цвета черного дерева, не залюбуется благородными чертами его лица. Что она не заметит безупречный крой его одежды, его широкие плечи, его мускулистые бедра. Что она не будет вспоминать, как его обнаженное тело прижималось к ее собственному, как она водила руками по его напряженным мускулам, бугрившимся на его плечах, на руках. Но она все это сделала.

Грейс обернулась. Их взгляды встретились. Грейс почувствовала себя неуютно, обнаружив, что он смотрит на нее с собственническим выражением. Хотя он не сделал ни шагу, его мощное влияние, казалось, опускалось вниз по лестнице и, распространяясь по всей комнате, как густой туман, достигло того места, где стояла Грейс, окутало ее со всех сторон. Тогда она не почувствовала себя такой же частью его, как в ту ночь, когда разделила с ним постель. Ее желудок сжал нервный спазм, грудь сдавило так, что она едва могла дышать. Комната, казалось, закружилась вокруг нее. Было бы намного легче, если бы герцог не влиял на нее так сильно. Если бы она могла забыть, какой была та единственная ночь с ним. Если бы десять лет назад случилось чудо и он заметил бы ее тогда. Если бы сейчас она не знала, что его привел к ней только ее обман. Что он проявляет к ней внимание, только потому что должен — пока не убедится, что она не носит его ребенка.

— Грейс, с тобой все в порядке? — спросила Каролина, дотрагиваясь рукой до плеча сестры.

Грейс удивленно ахнула и приклеила на лицо улыбку.

— Конечно. Я просто задумалась.

Прежде чем сказать еще что-нибудь, Каролина посмотрела куда-то поверх плеча Грейс. По этому взгляду и по кокетливым улыбкам стоящих вокруг нее дам, по тому, как их небольшой кружок расступился, Грейс поняла, что герцог здесь, позади нее. Она чувствовала тепло его тела, исходящую от него силу. Она повернулась посмотреть на него, и у нее захватило дух.

— Леди Грейс, дамы, добрый вечер, — сказал герцог Рейборн.

— Ваша светлость.

Несколько минут он как ни в чем не бывало вел светскую беседу. Он держался так, словно никто в комнате не заметил, куда он направился, как только прибыл, какую даму он одарил вниманием. Он не мог бы выразить свои намерения более очевидно, даже если бы повесил над головой плакат и нанял трубачей, чтобы возвестить о них на весь зал.

— Леди Грейс, музыканты собираются играть следующую мелодию. Не окажете ли вы мне честь танцевать со мной этот танец?

Грейс улыбнулась и оперлась на его руку, зная, что именно этого от нее ожидают. Она вышла с ним на площадку для танцев, чувствуя, что на них все смотрят. Она знала, что если бы сейчас посмотрела на лица гостей, то прочла бы на них изумление: никто не мог понять, почему герцог Рейборн за ней ухаживает. У нее же нет ни богатого приданого, ни уважаемой фамилии. Она не может похвастаться даже молодостью и хорошеньким личиком. Не говоря уже о том, что за последние пять лет, после того как вторая жена герцога умерла в родах, он ни к кому не проявлял интереса, и все решили, что он больше не собирается жениться. Так почему же он выбрал ее?

На Грейс накатила волна паники. Наверняка кто-нибудь поймет, что она что-то натворила, чтобы заполучить такого выгодного поклонника. Ее сердце громко застучало. Конечно, никто не может знать, как далеко она зашла, но все равно они довольно скоро придут к выводу, что она каким-то образом заманила его в сети. Иначе с какой стати блистательный герцог Рейборн вообще обратил на нее внимание? Грейс даже слышала, как кузен герцога объявил кому-то шепотом, что он потрясен, потому что Рейборн однажды дал клятву, что больше никогда не женится.

— Вы сегодня удивительно красивы, миледи, — сказал герцог, ведя Грейс на место для танцев.

Он обнял ее. Грейс предпочла бы, чтобы музыканты играли не вальс, а какой-нибудь другой танец, чтобы она могла держаться по крайней мере на каком-то расстоянии от герцога. Но это было невозможно. Он крепко держал ее в своих объятиях, и они вместе кружились по залу. По ее телу прошла дрожь.

— Что-нибудь не так?

Она замотала головой: