Книга Основная операция - Данил Корецкий

— Давай!

Он сделал большой глоток и поспешно запил водкой, а кружку передал Косилкину, тот с явным отвращением пригубил и протянул кружку дальше — заместителю губернатора. Теперь ни у кого выбора не было, причащаться пришлось всем. Кто пил, кто просто прикладывал к губам, Истомин, скривившись, наблюдал. Его подбородок был перепачкан кровью.

— Ну а ты сам-то? — тяжелый адмиральский взгляд уперся Мотину в переносицу.

— Запросто! — не тушуясь, он взял кружку у подавляющего рвотные приступы мэра. — Да тут уже почти не осталось!

Поведение кап-два было на грани фола, а может быть, уже перешло эту грань. Потому что держался он как равный с равными, что являлось недопустимым нахальством, если, конечно, подобная фамильярность не подкреплялась родством с кем-то из сильных мира сего. Но обычно высокое покровительство не хранится в тайне. А раз никто ничего не знает…

— Ты нам зубы не заговаривай! — тонким от возбуждения голосом вскричал мэр. — Пей давай!

Мотин пожал плечами.

— Какие проблемы? Я прям из кабана напьюсь и сырым мясом заем.

— Пошли, посмотрим! — Истомин вскочил первым, за ним поднялись остальные. Начинался эпизод, не предусмотренный программой.

С кабана уже сняли шкуру и вытащили внутренности, вскрытую грудину распирало полуметровое топорище. Мотин с ходу засунул голову внутрь, раздалось глухое чавканье.

— Во дает! — усмехнулся Косилкин. — Зверь!

В его голосе отчетливо звучало одобрение, и это почему-то не понравилось Истомину.

— Зверь, говоришь? Сейчас посмотрим!

Резким рывком он вырвал топорище. Раззявленная туша закрылась, ребра накрепко зажали мотинскую шею. Тот что-то закричал, но из сыромясного плена вырвались наружу лишь невнятные глухие звуки. Истомин рассмеялся, и еще пять человек зашлись в хохоте, только Косилкин не веселился: в глазах у него появилось выражение человека, которому бросили под ноги гранату с выдернутой чекой.

Мертвой хваткой вцепившись в скользкие ребра, Мотин разжал импровизированный капкан и выпрямился. Его лицо, волосы, шея были перепачканы кровью. И руки были в крови, это заметили все, потому что левая схватила висящие на поясе ножны, а правая выдернула тускло отблескивающий обоюдоострый клинок.

Смех оборвался. Глубоко посаженные глаза сейчас казались не буравчиками, а срезами пистолетных стволов. В этот миг ответственные флотские и гражданские руководители вдруг ощутили, как исчезла защищающая их аура должностной значимости, персонального авторитета, сословной кастовости. Шелуха цивилизации осыпалась, обнажив вечные и непреложные истины, которые невозможно толковать двояко: вот земля, вот огонь, вот нож, вот туша кабана, вот готовый на все человек. И через мгновение все они превратятся в точно такие освежеванные туши…

Стволы безошибочно остановились на Истомине.

— Павел! — предостерегающе крикнул Косилкин. Он лучше других представлял, что может сейчас произойти.

И тут же будто сработал невидимый выключатель — напряжение исчезло так же внезапно, как и появилось. Клинок полоснул по многострадальному кабану, отхватив небольшой кусочек кровавого мяса. Мотин сунул его в рот, пару раз жевнул и проглотил.

— Как и обещал, товарищ адмирал!

У Истомина дернулась щека.

— Ладно, пойдем выпьем, — главком тронул Косилкина за рукав. И тихо, чтоб никто не услышал, спросил:

— Зачем ты возишь с собой этого зверя? Он ведь мог меня запороть, как кабана!

— Не обращайте внимания, Александр Иванович. Паша надежный парень, я ему доверяю. Это он занимается лодкой.

— Да? Ну и что там?

— Завтра она будет на базе отстоя. Снимем ракеты, спишем экипаж, по документам она почти металлолом. На той неделе Богомазов подмахнет постановление правительства и мои люди отгонят ее корейцам. Там рукой подать. А деньги уже поступили, я проверял.

— Ладно, хватит болтать! Это твои дела и твой риск. Я ничего не знаю, если засветишься — первый с тебя шкуру спущу.

Кряжистые мужички в камуфляжных комбинезонах направились к столу, где их с нетерпением ожидали верные сотрапезники. Мероприятие шло по плану. Адмиралы гордились тем, что все их мероприятия проходят так, как задумано.

* * *

Вновь назначенный начальник только воссозданной Службы внутреннего контроля при Главном управлении охраны генерал Верлинов сидел в том же кресле, которое занимал много лет. Кресло стояло в том же самом кабинете, а кабинет находился в прежнем комплексе зданий, который ранее именовался одиннадцатым отделом КГБ СССР, а потом недолго — Управлением по безопасности специальных технических объектов. В последние годы к переименованиям и сменам вывесок попривыкли, к тому же Служба, как и многие специальные подразделения, не имела вывески как таковой. Поэтому для личного состава главным изменением стало возвращение бывшего начальника и связанные с этим кадровые перемены.

Вслед за Дроновым арестовали начальника оперативного отдела Бобрикова и его подчиненного Кирея. Подробностей никто не знал, но просачивающиеся сквозь любые двери слухи связывали аресты с провалом государственных заданий, гибелью людей и незаконными методами ведения дознания, приведшими к смерти начальника института Данилова.

Если первая волна проводимых Дроновым кадровых перемещений смела сотрудников, приближенных к Верлинову, то теперь процесс пошел в обратную сторону. В приемной генерала сидели те, кто после его ухода попал в опалу. В кабинете начальник Службы беседовал с отправленным в отставку майором Межуевым.

— Вы провалили операции «Передача» и «Расшифровка», — ровным голосом говорил генерал, рассматривая сидящего перед ним бывшего подчиненного. Прямая спина, широкие плечи, строгое, характерное для «комитетчика» лицо — даже удостоверения можно не предъявлять… Стандартный костюм, свежая сорочка, строгий галстук. Верлинов ценил аккуратность.

— Но вы не были замечены в непорядочности, подлости или своекорыстии. Вполне возможно, что прошлые неудачи вызваны неблагоприятным стечением обстоятельств.

— Так и было, товарищ генерал, — кивнул майор, уже понимая, какие перемены могут произойти в его судьбе. — Строго говоря, я не проваливал операций. Просто не смог добиться положительного результата. И вряд ли здесь моя вина. Асмодей оказался такой рыбой… Хотя, конечно, я должен отвечать за своего агента.

— Хотите вернуться на службу? — в лоб спросил генерал.

«Хочу», — чуть не вырвалось у майора, но он сумел сдержаться.

— Смотря кем. У меня уже голова седая, в этом году сорок восемь стукнет. Мальчиком на побегушках быть вроде поздновато…

— Вы стояли в резерве на замещение должности начальника оперативного отдела. Она вас устраивает?

— Да.

— Тогда пишите рапорт. Первоочередные задачи: разобраться с личным составом и найти трех человек — наших бывших сотрудников Скороходова и Попову, а также некоего Бузуртанова — коммерсанта, который может быть причастным к их исчезновению. Здесь исходные документы.