Книга Синдром бодливой коровы - Галина Куликова

Наконец голоса приблизились, и невнятное бормотаниеразделилось на слова, обретшие смысл:

— Сейчас вы вернетесь в номер, сконцентрируетесь исделаете это, — повелительно сказал Аврунин.

— Да, да! — с жаром ответила женщина.

Настя не могла разглядеть ее толком, видела лишь, что онанебольшого роста, с темными волосами и очень хрупкая.

— Вы не должны торопиться, — продолжал Аврунинтоном оракула. — Необходима полная сосредоточенность. В общем, сделаетевсе так, как я вас учил.

— Да, да! — снова подтвердила женщина полушепотом.

— Доверьтесь мне, Инга!

Настя, державшаяся двумя руками за ствол сосны, переступилас ноги на ногу. Раздался хруст ломающейся ветки. Ахнув, женщина вскинулась иповернулась лицом к лесу — Что это? — дрожащим голоском спросила она.

— Наверное, кабан! — со знанием дела ответилчеловек-поросенок, и в ту же секунду мимо Насти просвистела большая шишка.

«Если они начнут за мной охотиться, придется изображатькабана и бежать сквозь бурелом с громким хрюканьем», — подумала она.Впрочем, Аврунин решил, что шишки вполне достаточно, и снова повернулся лицом ксвоей собеседнице:

— Вы возвращаетесь первой. Встречаемся, какдоговорились, в два часа ночи под зонтиком, о'кей?

— Да, да! — словно заводная, повторила женщина.

— А теперь идите. И не волнуйтесь: все будет хорошо.Только сделайте это!

«Боже мой, да что же эта Инга должна сделать?» — подумалаНастя, раздираемая любопытством. Держа в уме самоубийство Любочки Мерлужиной,она решила сначала, что Аврунин приказывает Инге ни больше ни меньше, какпокончить с собой. Но нет! Ведь он назначил ей свидание на два часа ночи.Значит, это «Сделайте!» относится к чему-то другому.

Информации не хватало, словно воздуха. Настя поняла: надо вочто бы то ни стало проследить за Ингой и посмотреть, чем же она займется,возвратившись со свидания. «Хорошо, если эта Инга живет в коттедже, —размышляла Настя, торя дорожку в высокой траве. — А если в большом доме?Как мне проскользнуть вслед за ней?»

— Ах, невезуха! — шепотом воскликнула она, когдаувидела, как Инга побежала как раз к двухэтажному корпусу — тому, что стоялближе к лесу.

Ее розовая кофточка трепетала за плечами, а каблукивыстукивали нервную дробь по выщербленному асфальту. Настя метнулась было заней, но через стекло увидела, что прямо в холле, на стуле возле входа, сидиттолстая старуха. Старуха была знатная: второй подбородок лежал прямо на груди,делая ее похожей на жабу И глаза у нее были в точности как у жабы — пустые иравнодушные. При взгляде на нее сразу становилось ясно, что со всяким комаром,подлетевшим слишком близко, будет покончено на счет «раз».

Настя беспомощно наблюдала за тем, как, влетев в холл, Ингабросилась к лестнице и помчалась на второй этаж. Второй этаж! Это означало, чтов окно не подсмотришь. И внутрь никак не пробраться.

— Интересно, что делают в таких случаяхпрофессионалы? — пробормотала Настя себе под нос.

Она осторожно обошла корпус, опасаясь наткнуться по дорогена Аврунина, и успела увидеть, как на втором этаже вспыхнуло окошко. Прямо подэтим окошком росла большая липа с мощным стволом и густой кроной.

— М-да, — сказала Настя, имевшая обыкновениеразговаривать вслух, когда ее никто не слышал. — Покой, по определению,нам может только сниться.

Самым трудным, поняла она, будет путь до развилки. Там,выше, в темноту уходят толстые ветки, но добраться до них непросто. Подпрыгнув,она обхватила ствол руками и ногами и зависла на высоте собственного роста.

— Со стороны я, скорее всего, напоминаю мишкукоала, — пробормотала она и тут же свалилась вниз, ударившись мягкимместом.

Можно было попрыгать по полянке и потереть это самое местоладонями, но окно наверху не позволяло расслабляться. Собрав всю свою волю вкулак, Настя доползла-таки до развилки и уселась верхом на толстый сук. Листвапахла изумительно, и, если бы не желание заглянуть в проклятое окно, она,пожалуй, посидела бы так некоторое время, вдыхая сладкий липовый дух. Но делоесть дело. Проявив чудеса смелости и ловкости, гордясь собой до невероятности,она покорила такую высоту, которая позволяла заглянуть в комнату Инги. Ксчастью, занавески оказались не задернуты.

И что же? Разочарованию ее не было предела! Инга сидела застолом, держа ручку над листом бумаги, и о чем-то напряженно размышляла,уставившись в стену.

Настя следила за ней минуту, две, пять. Еще немного — и рукиее ослабеют, после чего она шарахнется оземь и наверняка себе что-нибудьсломает. Может быть, даже шею.

Теперь-то она поняла, почему кошки, взобравшись на дерево,начинают орать как оглашенные. Спускаться вниз гораздо труднее, чем лезтьнаверх. Может быть, перевернуться лицом вперед? Тогда зад окажется гораздо вышеголовы и придаст всему телу нежелательное ускорение. Исступленно вращая пятойточкой, Настя медленно поползла назад. Но едва добралась до первой серьезнойразвилки, как услышала внизу возбужденные голоса — мужской и женский. Голосастремительно приближались — кто-то шел прямо к этой самой липе.

Вглядевшись в полумрак, царивший внизу, Настя обнаружила,что это уже знакомая ей парочка — хихикающая девица и слегка потасканныйловелас лет сорока. Вероятно, обойдя всю территорию, они не нашли лучшегоместа, чтобы предаться страсти.

— О нет! — сквозь зубы процедила Настя.

Ей очень не хотелось поднимать шум, а это неизбежнопроизойдет, если она обнаружит свое присутствие. Ее волновала не Инга, аАврунин, который в настоящее время находился неизвестно где. Может быть, онмаленьким толстым призраком бродит по окрестностям. «Впрочем, —спохватилась она, — он ведь не знает меня в лицо!»

Эта благословенная мысль пришла Насте в голову слишкомпоздно — влюбленные уже впились друг в друга, словно вампиры.

— Вадик, не надо! — неожиданно прохныкала девица,вяло отбиваясь руками.

— Почему? — сальным басом переспросил Вадик, наголове которого Настя заметила лысинку размером с пробку от бутылки.

— Мама не велит мне…

— Она не узнает, — проникновенно сказал гнусныйВадик.

— У меня голова кружится, — продолжала нытьдевчонка, тряся своими лохмами.

— Это от вина! — успокоил ее Вадик, не собираясьсдавать завоеванных позиций.

«Наверняка поил ее портвейном», — с отвращениемподумала Настя. Насколько она успела разглядеть, у соблазнителя был курчавыйчуб, свободно падавший на правый глаз, и бледная кожа. В целом коварный Вадикпроизводил впечатление малооплачиваемого конторского служащего, много летпросидевшего в женском коллективе: изрядно потасканный, он все еще считал себяпервым парнем на деревне.