Книга Ключи от Рая. Часть 1 - Антон Медведев

— Вон отсюда... — лениво бросил ей Корриган.

Девушка с побелевшим от страха лицом про­шла вдоль стены, опасливо косясь на Повелителя, и выскочила за дверь. Бе хозяйка тоже слегка по­бледнела, но сохранила самообладание.

— Господин Корриган... — Графиня поднялась ему навстречу и улыбнулась. — Рада вас видеть.

Она присела в реверансе, Корриган с удовлет­ворением отметил, что у графини весьма недур­ная грудь.

— К чему эти условности? — Корриган подо­шел к графине и посмотрел ей в глаза. — Думаю, мы теперь будем видеться довольно часто.

— Это для меня большая честь, — на лице гра­фини проступил румянец, она снова улыбнулась.

Улыбка была не вымученной, это Корриган от­метил особо. Да и глазки сверкают как-то уж че­ресчур сильно — и не скажешь, что это заплакан­ные глаза несчастной вдовы.

— Вы очаровательны, графиня.

Корриган обнял ее за талию, слегка прижал к себе. Графиня не отстранилась, лишь с губ ее со­рвался тихий, едва заметный вздох.

Корриган припал губами к атласной шее гра­фини, та лишь тихо всхлипнула, ее руки шарили по спине Корригана.

— Восхитительно, — сказал Корриган, отстра­нившись от графини. — Просто восхитительно...

Он деловито развернул графиню и стал мед­ленно расстегивать ее платье.

Разбираясь с многочисленными крючками и за­вязками, Корриган думал о том, какой, в сущно­сти, отсталой является местная мода. Лучше всего обстоят дела у гасклитов, там с этим совсем про­сто. У сваргов хуже: чересчур целомудренны, нет той простоты и свободы отношений, к которым он успел привыкнуть за проведенные в Петербурге и Москве годы. О, что это было за время...

Покончив с завязками, Корриган плавно потя­нул платье вниз: графиня извивалась всем телом, стараясь быстрее освободиться от одежды. Потом вышагнула из упавшего на пол платья, оставшись в кружевных панталонах и столь же аляповатом бюстгальтере с глупыми рюшечками. Наверное, она казалась себе очень привлекательной в этом наряде, но Корриган лишь устало покачал головой. Не то, совсем не то. Они понятия не имеют, что та­кое бикини...

Приходилось довольствоваться тем, что есть. С улыбкой взглянув на зардевшуюся от свалив­шегося на нее счастья графиню, Корриган поднял

ее на руки и понес к кровати.

# * *

Уже совсем рассвело, когда мы вышли из дома. Сначала я думал, что у Альвароса где-то есть ло­шади, но быстро понял, что идти придется пешком. Я даже обрадовался, потому что не имел ни малей­шего желания связываться с этими длинноносыми тварями. Странные, конечно, животные. Интерес­но, чем они питаются?

Через ручей мы перешли по тому же узкому мостику. Сразу за мостиком я на секунду снова ощутил знакомый уже мне звон, обернулся, чтобы взглянуть на дом, — и не увидел ни дома, ни мо­стика. Говоря откровенно, я ждал чего-то подоб­ного, поэтому не слишком удивился. Мне хотелось узнать, как это получается, но я все же предпочел пока не докучать Альваросу расспросами.

На этот раз мы шли совсем в другую сторону. Тропинка узкой змейкой вилась среди зарослей, поэтому идти приходилось цепочкой. Впереди шел Альварос, держа в руке посох, за ним — Алина. Я, соответственно, замыкал процессию, переки­нув через плечо тощий мешок с одеждой: если нам удастся вытащить сварга, все это ему пона­добится.

Пока мы шли, я снова обратил внимание на то, как тихо и бесшумно идет старик. Сначала я думал, что он просто избегает наступать на сухие ветки, но потом понял, что дело в другом. Когда Альварос наступал на ветку, она просто не трещала.

Где-то через час нам снова встретился ручей, мы перешли его по выступавшим из воды кам­ням. Я хотел было напиться, но Альварос запре­тил мне это.

— Здесь плохая вода, — сказал он. — Закол­дованная.

— Козленочком стану? — с невольной усмеш­кой спросил я.

— Это плохая вода, — с нажимом повторил Альварос, слово «козленочек» ему явно было не­знакомо. — Болеть будешь, а много выпьешь — умрешь.

— Много — это сколько?

— Хватит пяти глотков, — уже более мягко объяснил Альварос.

— А расколдовать нельзя? — спросил я.

— Нет.

— А как узнать, что вода заколдована?

— Посмотри на нее. Она не блестит.

Я пригляделся. И в самом деле, вода в этом ру­чье казалась необычайно тусклой, в ней словно не было жизни. Впрочем, именно так оно и было.

— А трава? — спросил я. — Деревья? Им эта вода не вредит?

— Нет. Ее колдовали для людей.

Альварос пошел дальше, я вынужден был пре­кратить задавать вопросы, хотя их у меня было множество. Например, такой: если ручей впадает в реку, не отравит ли он и ее?

Всю дорогу я с любопытством смотрел по сторо­нам. Теперь, когда надо мной не висел страх смер­ти, я живо интересовался всем встречающимся на пути. Мое внимание привлекало все: птицы, звери, трава и деревья. Глядя на окружающее нас разно­образие, я думал о том, как здорово было бы пока­зать все это Андрею. То-то бы он обрадовался...

А потом мы пришли: я понял это, лишь когда Альварос остановился, повернулся ко мне и взял меня за руку. Потом без лишних слов шагнул впе­ред, через пару шагов я ощутил знакомый звон. Еще несколько метров, и я увидел чью-то землянку. Или не землянку — не представляю, как правиль­но назвать это сооружение. Это был невысокий, за­росший травой и деревьями холм метров десяти в диаметре, чуть сбоку из него торчала кособокая труба, выложенная из плоских каменных плиток. Над трубой колыхалось едва заметное марево, но дыма как такового не было.

Землянка имела два окна: одно маленькое, вто­рое еще меньше, оба «застекленные» кусками льда. Низкая, почти квадратная дверь была навешена на большие ржавые петли. Она находилась в не­большом углублении холма, защищенном от дож­дя примитивным соломенным навесом. Ведущие к двери ступеньки были выложены большими пло­скими камнями, неподалеку от входа лежало тол­стое бревно. Наверное, оно служило скамейкой.

— Я туда не пойду, — заявила Алина. — Мы с ним опять поругаемся.

— Не глупи, Аля. Он обидится, — возразил дед.

— Ну и пусть... Ну хорошо, хорошо... — согла­силась девушка, наткнувшись на тяжелый взгляд деда.— Но если он опять будет надо мной сме­яться...

Первым, оставив посох у бревна, вниз спустил­ся дед, за ним, положив мешок, я, и только потом Алина, делала она это с явной неохотой. Дед от­крыл дверь и пролез внутрь, следом протиснулся и я. Спустился еще на пять ступенек — сосчитал специально — и только тогда смог во всех деталях рассмотреть открывшуюся мне картину.

Внутренне убранство этого странного жили­ща было под стать наружному. Простой глиня­ный пол, с глинистого же свода там и сям свисали корни кустов и деревьев. Три дерева росли снизу, пронзая свод насквозь, между ними были натяну­ты веревки. Около стен стояли несколько грубых деревянных шкафов, комод и короткая кривобокая кровать. Справа от входа расположилась камен­ная печь, вверх тянулась уже знакомая мне тру­ба. Печь была проще, чем у Альвароса, здесь огонь горел под большим металлическим листом, поряд­ком помятом и проржавевшем. Похоже, в центре листа прорезали отверстие, сейчас его прикрывал большой металлический чайник. Самым смешным было то, что это оказался мой чайник, — только сейчас я понял, что он уже давненько не попадался мне на глаза. А ведь лежал он в подвале, я поло­жил его туда после того, как купил новый чайник, электрический. Выходит, я и не заметил, как его позаимствовал этот маленький негодяй.