Книга Повеса в моих объятиях - Селеста Брэдли

«Надо было больше играть с ним, — думала она. — И серьезнее заниматься его воспитанием». Слишком многим пришлось пожертвовать ради элементарного выживания.

Но даже сквозь пелену грустных мыслей Пруденс не могла не рассмеяться, когда Эван умудрился по колено провалиться в ручей и теперь с веселой гримасой выбирался на берег. Мелоди была под таким сильным впечатлением от его «смелого» поступка, что села рядом на бережку и принялась болтать ножками.

Пруденс встала и оправила платье, пора было приступать к прямым обязанностям няни. Но к ее удивлению, мистер Ламберт сам поднял хихикающую девчонку с земли.

— Будет тебе, Мелоди, ты не найдешь здесь русалок, разве ты не знала, что они живут только в море?

Пруденс протянула руки:

— Я возьму ее, сэр.

Мистер Ламберт широко улыбнулся, держа Мелоди на вытянутых руках, и ответил:

— В этом нет необходимости, мисс Филби. Я вполне способен сам поменять ей одежду.

Колин развернулся, крутанув Мелоди, отчего та восторженно завизжала. Затем он внимательно осмотрел девочку.

— Так-так, — проворчал он. — Ты же вымокла до нитки. Это никуда не годится, — сказал он и стал крутить ее. Лужайка огласилась визгом и смехом.

Когда же Колин остановился, то поймал на себе завистливый взгляд Эвана. Поставив Мелоди на землю, он внимательно посмотрел на мальчишку.

«Он не твоя забота. Он тебе не сын».

Впрочем, у бедолаги не было отца. Каково это, расти без сильной мужской руки, без отцовского совета? Каково это, быть таким маленьким и немощным? Что вырастет из этого оборвыша?

— Эван, мне понадобится мужская помощь с Гектором. Если искупаешь его и причешешь, он будет сверкать, точно каменный уголь.

Эван посмотрел в глаза Колину.

— Но я не умею.

Парнишка поник, но Колин видел, что Эван очень хочет помочь, от напряжения у того даже шея покраснела. Он ободряюще кивнул.

— Никогда не поздно научиться. — Он посадил мокрую Мелоди на плечи и направился к карете. У самого экипажа он замедлил шаг и повернулся. Надо бы довести его до ручья.

Наживка была проглочена. Рыбка крепко села на крючок. Эван боготворил огромного черного жеребца. Колин повернулся спиной и услышал шаги по траве.

Колин бросил взгляд на мисс Филби, которая несла скатерть и остатки обеда к карете.

«Точь-в-точь как наши пикники», — сказала она.

Чьи пикники? Ее и Эвана? Неужели раньше они жили другой жизнью, где могли себе это позволить?

Глава 15

— Нет, я не хочу снова в карету!

Поспешное бегство Молоди на ближайшее дерево привело Пруденс в замешательство лишь на несколько коротких мгновений. Пикник был слишком скоротечен, поэтому мисс Филби не винила девочку в том, что та так расстроилась. Зато Гектор был свеж и чист и стоял запряжен и нетерпеливо бил копытом, а день уже подходил к концу, и пора было отправляться в путь.

— Эван, дуй за ней и смотри, чтобы она не успела залезть слишком далеко.

— А зачем мне за ней лазить? — набычился парнишка.

Пруденс повела бровью:

— Тебе ведь самому хочется залезть на дерево, я же знаю.

Эван улыбнулся и скрылся в густых ветвях с такой прытью, что мистер Ламберт лишь диву давался. Он хмыкнул, и Пруденс повернулась к нему.

— Вы так ловко с ним управляетесь. — Он улыбнулся. — Ему повезло, что у него такая сестра.

От его похвалы и улыбки у Пруденс перехватило дыхание. Она вернулась к карете и принялась загружать вещи.

Но его крепкие мужские руки взяли на себя вес корзины еще до того, как она успела его почувствовать. Пруденс вздрогнула от неожиданности и повернулась только для того, чтобы оказаться с мистером Ламбертом нос к носу. Боже, какой же он крупный мужчина! А она уже и забыла. Не слишком ли быстро?

Ей на протяжении всего дня удавалось держаться от него подальше и не вспоминать события прошлой ночи. А теперь все это нахлынуло на нее с удвоенной силой.

Его губы на ее губах. Его руки на ее теле. Ее сосок, набухающий под нажимом его пальцев.

Бежать!

Она попыталась. Но что толку, ведь позади карета, в которую она уперлась спиной.

Колин, нахмурившись, смотрел на нее, стоя все еще слишком близко.

— Вам снова нездоровится?

«Нездоровится? Дайте-ка подумать. Сердце учащенно бьется, ладони вспотели, а колени, словно из киселя. И все, о чем я могу думать, — это о том, как ты прижимался ко мне прошлой ночью, когда зацеловал меня до потери сознания! Я могу думать лишь о твоих больших сильных руках, ласкающих мое тело. О твоих губах. Как тебе такой поворот?»

— Я… со мной все в порядке, спасибо, пробормотала Пруденс торопливо. — Просто вы меня напугали.

Колин наклонил голову.

— Что вы говорите?

Она снова ляпнула лишнее. «Надо помнить, кто ты и чего не следует делать».

Пруденс посмотрела на мистера Ламберта с некоторой наглостью.

— Я говорю, что вы выскочили, словно чертик из табакерки, вот я и не в себе. Нечего к честным девушкам подкрадываться, будто лис деревенский.

Колин недоуменно моргнул. — Я? Лис? Деревенский?

Сама мысль была в корне нелепой. Но отступать было уже поздно.

— Нет, а чего вы, в самом деле? Хоть бы топотали, что ли, а то крадетесь еле слышно.

Колин рассмеялся от души, и от его раскатистого смеха и у Пруденс перехватило дыхание. Затем он улыбнулся ей с высоты своего роста, и дышать ей стало совсем уже нечем.

— Спасибо, конечно, но на этот раз я, пожалуй, воздержусь от ваших рекомендаций. — Колин еще раз улыбнулся, коротко кивнул и развернулся. — Нет, ну надо же — лис деревенский!

Когда слова мистера Ламберта растаяли в прогретом воздухе, Пруденс услышала, как мелодично бежит по камням ручеек. От этого умиротворяющего звука ей захотелось остудить в холодных водах разгоряченную кровь.

Пруденс посмотрела на мистера Ламберта и поняла, что он занят с каретой и Гектором, а Мелоди и Эван все еще с энтузиазмом лазают по дереву. Никто не хватится ее ближайшие десять минут.

Следуя зову сирен, она пробиралась по зарослям кустарника, пока те не расступились, пропуская ее к притоку чья, протекавшего по заросшему сочной травой лугу. Здесь берега ручья пестрели яркими полевыми цветами, чей сладкий дурманящий аромат наполнял прогретый солнцем воз дух. Птицы встревожено взлетали из-под ног, спасаясь от вторжения, но тут же, забыв о человеческом присутствии, садились на ближайшие кусты. Здесь было так красиво, как бывает только на картинах.

Сначала она прошлась вдоль берега в поисках знакомой с детства травы. Пруденс сорвала несколько непослушных стебельков и растерла в руках, после чего, наклонившись, опустила руки в холодную воду и стала смывать грязь и сок травки. Нет, этого не достаточно! Ну, никак не достаточно!