Книга Наследники Земли - Шон Уильямс

— Ты считаешь, что в каждой из башен может быть только один объект? Почему?

— Это одна из загадок, которые еще не раскрыты, — ответил он, и щупальца робота дернулись. — Есть еще так много не понятого нами — несомненно, сложнейшие машины должны обладать способностями к производству потребного нам количества этих вещей. И знает ли кто-нибудь ответ?

Вполне возможно, что знает, предположила Лючия, проводя аналогию с уже изученным ею И-костюмом. В то же время эта техника казалась настолько чуждой людям, что полной уверенности у нее не было. Она сама имела достаточные — более чем у всех остальных — способности для исследования Даров, но в любом случае для этого требовалось время, запас которого уже исчерпан. И таким запасом не располагал уже никто.

В то же время где-то внутри Даров Лючия ощущала присутствие скрытых структур, несущих неведомый еще потенциал. В одной только Библиотеке находилось достаточно знаний, чтобы дать работу сотне исследователей на сто лет. Но за всем явно видимым было еще что-то, что имело назначение или несло функцию, ей неведомую и едва уловимую. Такая ситуация повторялась во всех составных частях Даров — и каждая из башен скрывала что-то от своих исследователей.

Из всех исследованных объектов именно корабли пришельцев — прорезатели пространства — не вызывали у Лючии никаких сомнений в своем назначении: они были стержнем, на котором держалась возможность спасения человечества. Без них не существовало ни мгновенной коммуникации, ни пути для физического перемещения между колониями. Как не могло быть и единого шанса на спасение.

И это в конечном счете казалось тем средством, что она сознательно искала. Не хотелось бы уподобиться зайцу, пойманному в лучи фар, и метаться, стараясь найти спасение перед волной нападающих Морских Звезд. Тор вернула Лючию назад помимо собственной воли, а Питер абсолютно ясно подтвердил, что ждать ей нечего. Душевная боль хуже, чем простая боль или тоска, поскольку она прошита глубоко в ее коде и вызывает или непроизвольные скачки и переходы от одной эмоции к другой, или быстрые смены кадров пережитого — всякий раз, когда она думает о Питере. Все это способно вызвать полную потерю ориентации — если только сама Лючия не предпримет немедленных шагов по смягчению ситуации.

— Знаешь, — Роб тем временем продолжал говорить, — иногда мне кажется, что мы проводим слишком много времени, ожидая раскрыть мотивацию Прядильщиков и Морских Звезд, и при этом мы забыли о главном.

— О чем это?

— Что, если их мотивация выше, чем уровень нашего понимания? — сказал Роб. — И что, если еще хуже: они могут вовсе не иметь какой-либо мотивации. Я имею в виду, что обычно ответ дает эмпирическая наука — по крайней мере именно она обещает его дать. Однако в нашем случае ответа может и не существовать вовсе. Прядильщики предоставили нам свои Дары, и мы увидели в них альтруистов. Однако имея в виду такое количество оставленных символов, как можно быть уверенным в том, что именно альтруизм был основной мотивацией? Почему они не могли предупредить нас о Морских Звездах? И почему ограничили коммуникацию с Дарами одним человеком на колонию — причем лицом, очевидно лишенным определенных возможностей? Почему дали нам коммуникаторы — зная, что это привлечет внимание? Мы ищем ответы, в то время как, по сути, возможно, Прядильщики просто не задумывались об этом.

— Что явно идет вразрез с концепцией изначального альтруизма, — подытожила Лючия, вроде бы поддерживая его позицию.

— Точно так, — заявил Роб. — Мы пытаемся понять движущие ими силы или пробуем объяснять их действия логикой, тогда как реальность может оказаться непостижимой для таких примитивных существ, как мы. Их резоны могут оказаться выше любых возможностей нашего понимания.

Лючия смогла распознать прозвучавшее в его голосе смущение. Оно заслонялось более реальным обстоятельством: расколоть эту головоломку для человечества значило сделать выбор между жизнью и смертью.

— Есть, однако, другая возможность, происходящая непосредственно от существа Морских Звезд.

Питер замолк, чтобы убедиться, слушает ли его Лючия.

— Продолжай, — отозвалась она.

— Обе расы явно имеют высокий уровень технологического развития и относительно просто подходят к осуществлению собственных массированных операций. Мы исходили из того, что Прядильщики пришли сюда, ориентируясь на радиосигналы от передатчиков наших поселений, но это вовсе не факт. Они могли наткнуться на нас случайно, по ходу некоего путешествия или движения расы по Вселенной. Мы точно так же предполагаем наличие какого-то метода — ясной системы в передаче их Даров, но до настоящего момента мы проявили неспособность выделить эту систему. Не все колонии получили Дары, и тот факт, что одни из них попали в поле внимания Прядильщиков, а другие — нет, все еще не нашел никакого объяснения. То же и с Морскими Звездами. Мы знаем, что они приходят на испускаемые сигналы, затем их волна идет сферическим фронтом, сметая одну систему за другой. Однако для этого вовсе не нужен высокий разум — достаточно простого искусственного интеллекта.

— Машины? — Предположение выглядело столь же удивительным, сколь и тревожным. — Думаешь, это все, что они собой представляют?

— Вполне вероятно. Они могут оказаться автономными системами, приведенными в действие тысячи лет назад — возможно, даже миллионы. Если Прядильщики запрограммированы для поиска новых цивилизаций и помощи их становлению, тогда Морские Звезды — аналогичные автоматы, с той же легкостью перепрограммированные на пресечение таких поисков. И если это действительно так — несомненно, что мотивы такого программирования неясны нам сейчас и, возможно, совершенно непостижимы в будущем.

Питер вдруг запнулся, и в этой короткой тишине она услышала неуверенность.

— Из того, что мы знаем, Лючия, — пробормотал он после минутного раздумья, — ясно, что до нас с этой ситуацией встречались сотни цивилизаций. Вполне вероятно, что Практик и Юлы — единственные, кто выжил, причем вряд ли благодаря лишь своему упорству. Мой Бог, Лючия, эти штуки ответственны за смерть миллиардов и миллиардов живых созданий. И все потому, что когда-то давно, вероятнее всего в отдаленной от нас галактике, кто-то привел в действие машины, не позаботившись снабдить их выключателем.

Представление о техногенной волне, неистово идущей в направлении любого сигнала, стремясь уничтожить все проявления нарождающейся цивилизации, растревожило воображение Лючии. И хотя план Сол и Питера вставить палки в колеса этой технологии казался весьма неплохим, уверенности в его конечном осуществлении совершенно не было. Никто еще не смог совладать с ними в прошлом — так что же делает человечество отличным от других?

Только его самоуверенность, сказала себе Лючия. Только изначальная вера в свое особое место во Вселенной и во всех ее порождениях. Хотя Коперник сделал свое открытие несколько веков назад и доказал, что звезды и планеты вовсе не вращаются вокруг Земли, все равно где-то в глубине своего сознания человечество продолжает верить, что именно оно — центр Вселенной…