Книга Рождественская история - Лора Брантуэйт

Алекс с удивлением воззрился на друга, который едва сумел смягчить резкость первой фразы. Патриция внутренне ликовала. А еще глубже в душе — плакала, сама не зная отчего.

Поздно вечером от Алекса поступило предложение поехать куда-нибудь потанцевать. Патриция была в кураже, поэтому не замечала усталости и с радостью согласилась. Дитрих, соответственно, тоже выразил величайшее удовольствие по этому поводу.

— Знаешь, что я тебе скажу? — Патриция осматривала гардероб в поисках подходящего к случаю и настроению наряда.

— Что? — отозвался Дитрих, который лежал на кровати, заложив руки за голову.

— Что я была бы рада сама поверить в ту сказку, которую мы с тобой разыгрываем. Идеальные отношения, — задумчиво пробормотала Патриция, вертя в руках черную блузку-сетку с вышивкой.

— Я же говорил, что ты будешь довольна. Кстати, этот парень, Эрик, похоже, сильно на тебя запал.

— С чего ты взял? — Патриция постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более безразлично.

— Он ненавидит меня.

— Громко сказано.

— Да брось. Ты же сама все слышала. И видела, как он на меня смотрит.

— Может, у него голова болит?

— Ой, не шути так, это не смешно. Правда, он злился ужасно. И это было заметно. Он, часом, не твой бывший?

— Нет… — Патриция задумалась, но пришла к выводу, что их отношения вовсе не подходят под такое определение.

— Ну, значит, считал, что у него есть шансы. — Дитрих перевернулся на бок.

— Он спит с Кэтрин.

— Что?! Она же помолвлена…

— Да. С его другом. И все равно.

— Я бы ни за что не догадался.

— Я тоже, пока не застала их.

— Прямо в постели?! А почему она до сих пор тут с твоим братом?

Патриция коротко обрисовала ему ситуацию.

— Вот это да! — Дитрих присвистнул. — А я было решил, что попал в рай, в идеальную семью, где меня заждались, а тут…

— Не обольщайся. К тому же ты на работе.

— Да, любовь моя.

Патриция пошла переодеваться в ванную.

Клуб назывался «Тантра» — стильное место, даже с некоторой претензией, Патриции понравилось. Она предполагала, что Эрик откажется ехать, но ожидания ее были обмануты.

От ритмичной музыки подрагивали пол под ногами и стены, даже кровь, казалось, пульсирует в жилах в такт этим звукам. В такой обстановке хорошо искать себе партнера на одну ночь, напиваться с горя и просто не думать.

Они отлично провели ночь — с шампанским и танцами. Патриция, разумеется, танцевала с Дитрихом. Двигался он отменно. Алекс и Кэтрин много целовались, Эрик… Непонятно, зачем он с ними поехал. Разве что пообщаться с барменшей. Он провел за стойкой бара три часа. Барменша, красотка с поджарым телом и оливковой кожей (наверное, бразильянка или пуэрториканка), много ему улыбалась и то и дело перебрасывалась парой фраз.

Патрицию сильно раздражало, что девица строит ему глазки, и от этого она только откровеннее и откровеннее прижималась к Дитриху.

Домой собрались ехать часа в два ночи. Патриция пошла в дамскую комнату. Когда она вышла из кабинки, напротив умывальников, прислонившись к стене, стоял Эрик. В искусственном ярко-белом свете его лицо на фоне перламутрово-черной плитки казалось слишком бледным.

— А что ты забыл в женском туалете? — осведомилась Патриция.

— В женском — ничего. Здесь общие умывальники.

Патриция увидела справа дверь в мужской.

— Может, дашь мне пройти?

— А я что, мешаю? — Он смотрел на нее, запрокинув голову, из-под полуопущенных век.

Патриция протиснулась между ним и рядом умывальников и включила сильную струю холодной воды.

— Ты пьян?

— Нет.

В воздухе висело напряжение, будто Эрик чего-то от нее ждал, но она еще не знала чего.

— Тогда почему ты меня преследуешь? — Патриции не хватило времени и трезвости сознания, чтобы сформулировать вопрос получше. Она ополоснула руки и приложила холодные мокрые ладони к ушам и шее, пытаясь немного прийти в себя.

— Кто он тебе?

— Дитрих?

— Ага.

— Любовник.

— Правда? — с непередаваемой интонацией переспросил Эрик.

— Ага. — Патриция передразнила его интонацию.

— У меня такое чувство, что ты мне кое-что должна.

Патриция заметила, как напряглись его плечи.

— Ого! И что же это может быть? — едко спросила она.

— Это.

Он неуловимо быстрым движением сжал ее в объятиях и впился ей в губы агрессивным и пылким поцелуем. Патриция рванулась, но это было бесполезно. Эрик держал ее крепко.

Самое ужасное, что поцелуй ей нравился. Жгучий и яростный, даже немного болезненный… Она не представляла, что Эрик, этот спокойный, уравновешенный мужчина с иронической улыбкой и мудрыми глазами, способен на такое. У нее подкашивались колени, сердце стучало, как молот по наковальне, страшно хотелось его ударить, убить — и одновременно Патриция страстно жаждала, чтобы это не кончалось.

Это должно было произойти. Еще тогда, когда он пришел к ней в спальню. Так должно было быть. Патриция еще посопротивлялась, но постепенно это сопротивление стало ненастоящим. Ее тело немного расслабилось, губы стали мягче…

В тот же момент Эрик отстранился от нее. Посмотрел ей в глаза взглядом, полным какого-то нечеловеческого страдания.

— Теперь все.

Он вышел хлопнув дверью, а Патриция едва удержалась, чтобы не сползти по стене на пол и не забиться в угол, сжавшись в комок.

Какой кошмар. То, что творится, иначе не назовешь. Но об этом можно подумать позже. Или не думать никогда. Нужно его убить. И Патриции хотелось сделать это не фигурально, а в самом прямом смысле.

Она никому ничего не сказала. Когда спустя четыре или пять минут она вышла в зал, то макияж на ней был в полном порядке, губы — аккуратно накрашены, походка хищницы исключала всякую возможность неуважительного обхождения.

Одна только Патриция знала, чего ей это стоило. Но это не важно. По дороге домой она внимательно смотрела в окно. Алекс вел машину. Эрик сидел рядом с ним с закрытыми глазами.

Ночью она лежала без сна в своей постели, которая показалась маленькой из-за присутствия в ней чужого человека, и думала.

Дитрих не волновал ее чувств совершенно. Да, он красив, сексуален и умеет быть обходительным. Пожалуй, даже не глуп. Странно, что он все-таки не стал финансистом, из их разговоров с Алексом Патриция сделала вывод, что Дитрих на самом деле неплохо разбирается в экономической системе.