Книга Поединок Марса и Венеры - Алиса Берг

– Или силы, – негромко заметила Лера.

Мстислав посмотрел на нее и отвернулся.

– Пожалуй, уже поздно. Даже самое увлекательное общение не заменит здоровый сон.

– Если вас это беспокоит, то напрасно. – Лере не хотелось, чтобы он уходил. Интуиция подсказывала ей: он не получил то, зачем пришел. Но что она может еще сделать? – Я успею выспаться.

– И все же надо знать, когда следует вовремя уходить. Разве это не главное качество любого гостя, – улыбнулся Мстислав.

– Только не в этом случае.

Они посмотрели друг на друга и отвели глаза.

– И все же не буду злоупотреблять, Лера, вашим гостеприимством. Надеюсь, мы снова скоро увидимся.

– Буду рада.

– Скажите только что-нибудь на прощание, – попросил Мстислав.

– Жизнь складывается из мелочей. И именно из-за мелочей она не складывается.

– Забавный парадокс.

Мстислав вышел из квартиры так стремительно, словно бы от чего-то бежал. Лера закрыла за ним дверь, прошла в комнату и села на стул. Она испытывала неудовлетворенность от этой встречи.

Глава 17

Лера сразу же поняла, что на этот раз Ольга пришла с новым настроением. Даже одета она была по-другому; в предыдущие посещения она пеленала себя в темные, если не мрачные тона при полном отсутствии украшений, а сейчас на ней был светлый элегантный костюм, на пальцах – кольца, а в ушах – серьги. Даже глаза были иные, в них уже не было той вселенской скорби, которой они были наполнены до краев. Теперь они смотрели можно сказать совсем обыкновенно, как у любого нормального человека, не считающего себя самым несчастным созданием на земле.

Лере стало любопытно, совпадет ли их разговор и с возникшими у нее впечатлениями.

– Я много думала над вашими словами, – начала Ольга. – И готова начать новую жизнь. Вы правы, назад никому еще не удавалось возвращаться. Я была последней дурой, когда на это надеялась. И вы правы так же в том, что все мои чувства были сплошь иллюзиями. Мой муж сильно отличается от того человека, которого я представляла в своем воображении. Следовательно, мне нужно найти опору в чем-то ином.

Ольга закончила спич и посмотрела на Леру точно так, как смотрит ученик на учителя, желая услышать подтверждение в правильности своего ответа.

– Я рада, что вы пришли к таким выводам, – выполнила ее невысказанную просьбу Лера.

– Да, это все хорошо, только все равно я пока слабо понимаю, что же мне делать. Он спит с этой женщиной, а я должна… Раньше я хотя бы знала, как мне следует поступать. А теперь… Что я по-вашему должна делать теперь?

– Понятие не имею.

Ольга едва не подпрыгнула в кресле.

– Как вас понять? Вы мне все уши прожужжали, что следует себя вести по-другому, а сейчас выясняется, что вы не знаете, как я должна поступать.

– Не знаю и даже думать об этом не собираюсь. Принимать решения – это ваша прерогатива.

– Выходит, что вы меня обманывали? – возмущение Ольга лилось через край, как в сказке каша из горшка.

– Я никогда не обещала жить за вас. Принимать решения касательно своей жизни должны вы и только вы. Свою задачу я видела и вижу в другом, в том, чтобы избавить вас от иллюзий, научить реально смотреть на действительность. И кажется, в какой-то мере это начинает получаться.

– Легко вам говорить. А что делать мне?

– Знаете, Ольга, если хотите моего совета, не принимайте пока никаких решений. Вы еще не готовы к ним. Самая большая опасность в том, что многие объявляют о начале новой жизни. Но все остается по-старому. Подождите.

– Я готова ждать, вы верно заметили, к принятию решений я еще не совсем готова. Но помогите мне, прошу вас, – с мольбой в голосе произнесла Ольга.

– Этим мы с вами и занимаемся. Постарайтесь отвлечься от прежних мыслей, пристрастий, представлений. Придите домой, и взгляните на супруга другими глазами. Подумайте примерно так: ты мне интересен тем, что ты тот человек, которого я лучше всего знаю. И я хочу понять, что ты из себя представляешь. Мне интересно любить тебя не вслепую, мне интересно разобраться в том, а достоин ли ты моей любви. И только после этого я приму обоснованное решение о том, были ли наши отношения ошибкой с самого начала или мы в силу разных обстоятельств не сумели их построить. И нам надо исправить наши недочеты. Попытайтесь настроить себя примерно на такую волну.

Вы заметите, что даже если ничего не будете говорить, муж начнет по-иному реагировать на вас. Ведь первоначально мы воспринимаем идущие от человека вибрации, а уж затем чувства, слова, дела.

– А когда же смогу начать разговаривать с мужем по-другому?

– Когда почувствуете, что готовы к этому.

– И что я ему скажу?

– Когда вы будете готовы, слова сами появятся. Слова лишь завершают наше преображение. Мы же часто хотим с них начать – и говорим невпопад. Мой совет: не спешите, проделайте до конца внутреннюю работу.

– Вы мне поможете? – с надеждой посмотрела Ольга.

– Я к вашим услугам ровно столько времени, сколько вы будете испытывать в этом потребность.

– Спасибо. – Ольга встала, направилась к выходу. Внезапно остановилась. – Скажите, а откуда вы все это знаете?

Лера задумалась, несмотря на внешнюю простоту вопроса, вопрос был очень непростой.

– Я могла бы ответить, что этому училась. Но это не так, хотя я действительно этому училась. На самом деле, я не знаю, откуда у меня эти знания. Они есть и больше мне нечего добавить. И я их хочу передать другим. На следующем приеме мы с вами будем обсуждать самый важный вопрос, от которого зависит семейное счастье.

– Вы мне не скажите, что за вопрос?

– Скажу, но в следующий раз. Всему свое время.

Глава 18

Теперь Мстислав уже не сомневался: диагноз его заболевания – хандра. Та самая воспетая в стихах и описанная многократно в прозе. Все признаки на лицо. Ничего не хочется, сплошным потоком, как тучи перед грозой, идут мрачные мысли. Все видится исключительно в черном свете, даже самые светлые тона. А впереди сплошная темень и мрак.

Мстислав даже перестал работать над своей программой, она ему стала не то что не интересна, а начала вызывать непреодолимое отвращение. Зачем это все, когда и так ясно, что за основу преобразований будет положен план его конкурента?

Впрочем, какая ему к черту разница, ведь, если разобраться, его беспокоит даже не это. Им овладело смятение. И он не знает, что с ним делать, куда и как его отправить подальше, чтобы оно не возвращалось. И все чаще кажется, что эта расплата за излишнюю самоуверенность. Еще недавно в нем жила твердая убежденность, что ему все по плечу, что покорится любая вершина, любая женщина. А он при этом останется независимым от всех. Но он забыл неумолимый закон жизни, который, между прочим, сам и вывел: все в мире, в конечном счете, является иллюзией. И сколько бы нам не казалось, что мы пребываем в мире реальности, рано или поздно она непременно проявится и возьмет свое. И нанесет безжалостный удар по тому, кто чересчур глубоко в ней укоренился.