Книга Летний домик с бассейном - Герман Кох

— Отснять собираются тринадцать серий, — рассказывал Стэнли Каролине. — Тринадцать серий по пятьдесят минут каждая. Пожалуй, это будет самый дорогостоящий сериал в истории телевидения.

Мы с Каролиной сидели рядом, Стэнли и Эмманюель — напротив нас. Эмманюель курила длинную сигарету с фильтром, стряхивая пепел на свою тарелку с остатками сардин. Хотя уже стемнело, она так и не сняла солнцезащитные очки. Модель с непропорционально большими стеклами, которые не позволяли разглядеть, куда она смотрит.

— Вы видели «Клан Сопрано»? — спросил Стэнли у Каролины. — А «Прослушку»?

— У нас есть на DVD почти все сезоны «Клана Сопрано», — ответила Каролина. — Потрясающе. И актеры играют превосходно. А насчет «Прослушки» многие говорят, что фильм отличный. Но до него мы еще не добрались. А «Отчаянные домохозяйки»? Знаете «Отчаянных домохозяек»? Они у нас тоже есть на DVD.

— «Прослушка» вправду замечательный фильм. Непременно посмотрите, не оторветесь. Актеры там главным образом чернокожие. Поэтому рейтинг зрительских просмотров у него ниже, чем у «Клана Сопрано». А «Отчаянные домохозяйки»… Увы, должен сказать, на мой взгляд, местами этот сериал слишком неправдоподобный. И слишком потешный. Хотя, возможно, он предназначен скорее для женщин. Эмманюель, к примеру, находит его замечательным. Да? Эмманюель? You like «Desperate Housewives» a lot, right?[7]

Ему пришлось тронуть ее за локоть, только тогда она поняла, что он обращается к ней. Стэнли хочешь не хочешь повторил вопрос.

– «Desperate Housewives»… is nice[8], — в конце концов обронила она, не обращаясь ни к кому из нас.

— Ладно, с этим все ясно. — Стэнли с усмешкой посмотрел на Каролину. — Anyway[9], продюсировать новый сериал будет «Хоум бокс офис», как и «Клан Сопрано» и «Прослушку». Самый дорогой сериал всех времен. Или я уже говорил?

— Говорил, — кивнула Каролина. — Но это не страшно.

— Речь пойдет о становлении Римской империи. Вернее, о периоде ее расцвета. От Юлия Цезаря до Нерона. Пока еще не решили насчет названия. Никак не выберут — «Рим» или «Август». Но, поскольку семь серий из тринадцати посвящены правлению императора Августа, я думаю, все же остановятся на «Августе».

— А Ралф? — спросил я.

— Ралф сыграет императора, — ответил Стэнли. — Императора Августа.

— Да, знаю. Я не о том. Интересно, как ты вышел на Ралфа. Как подыскал его на эту роль.

— Много лет назад, когда еще жил в Нидерландах, я уже работал с Ралфом. Не знаю, может, вы видели «Молодчиков»?

Я порылся в памяти. И вспомнил-таки. Кажется, я видел этот фильм не когда он шел в кино, а гораздо позже, по телевизору. «Молодчики»… Что-то про молодежь, разъезжающую на мопедах, достаточно откровенный по тем временам секс и еще более откровенное насилие. Был там один эпизод, который помнят до сих пор. Такие эпизоды способны обессмертить даже плохой фильм. Несколько парней натягивают поперек дороги проволоку. На уровне головы. Затем приближается мопед, на большой скорости. А дальше — по асфальту катится голова. И останавливается в водостоке. Нет, в сточной канаве. Высовывается из воды. Среди тины виден изумленный глаз. Он мигает. Затем ракурс меняется. Мы видим, куда смотрит глаз. На лягушку у края канавы. Перепуганную лягушку. Которая смотрит на голову с таким же изумлением, как та на нее. Потом лягушка квакает, кадр расплывается и в конце концов становится черным. Намек совершенно ясен. Отрезанная проволокой голова еще жила, когда угодила в сточную канаву.

— Родители не пустили меня на этот фильм, — сказала Каролина.

— Вот как? — В глазах Стэнли плескался смех. — Ты была тогда совсем молоденькая?

— Ралф снимался в этом фильме? — спросил я. — В «Молодчиках»? Совершенно его не помню.

— До сих пор шея болит из-за того эпизода! — воскликнул Ралф, который явно следил за разговором. — Ха-ха-ха!

— Так это был он? — спросил я у Стэнли. Обернулся к Ралфу: — Это ты был в канаве? Вот уж не думал не гадал.

— Во всяком случае, отрадно слышать, что ты знаком с отечественной классикой, Марк, — сказал Ралф. — Как по-твоему, Стэнли? Приятно все ж таки, что люди до сих пор помнят эту сцену, а?

— Черт побери, я тоже вспомнила! — воскликнула Каролина. — Отрезанная голова в сточной канаве! Ох, я бы даже глянуть на экран не посмела. И после целиком согласилась с родителями, что они тогда не пустили меня в кино.

Ралф раскатисто захохотал. Стэнли тоже невольно рассмеялся. Эмманюель приподняла голову. На ее лице появилась мечтательная улыбка, однако она не спросила, почему все смеются. А я подумал о более поздних фильмах Стэнли Форбса. Снятых в Голливуде. Я видел не все, но и в них режиссер опирался исключительно на откровенные сцены. В этих фильмах, как говорится, видишь все. Как оторванные конечности и кровавые обрубки, так и испещренные синими жилками болтающиеся гениталии. О чем шла речь, быстро забывалось, но откровенные сцены стали его товарным знаком.

— Где же Юдит? — спросил Ралф. — Я умираю от жажды.

А правда, где Юдит? Минуту-другую назад она встала из-за стола, пошла за белым вином и до сих пор не вернулась. Ее мать, сидевшая на дальнем от меня конце стола, начала зевать, прикрывая рот рукой.

— Да-да, — сказала она. Единственные ее слова за минувшие полчаса.

Я откинулся на спинку стула, глянул по сторонам. Сперва на каменную лесенку, ведущую на второй этаж. Потом на крытую веранду у боковой стены дома, где в желтоватом свете люминесцентной лампы Лиза и Томас играли в пинг-понг. Они наелись сардин и получили разрешение выйти из-за стола. Как и Юлия с Алексом. Но куда подевались эти двое, я не заметил. Посмотрел на бассейн, где тем временем включили подводное освещение. Ни всплеска. Зеленый надувной крокодил неподвижно лежал у бортика. Я, пока копался с сардинами, не смел смотреть на Юдит. В свою очередь она, пожалуй, не давала себе труда бросить взгляд на меня. Один раз громко рассмеялась какому-то не слишком остроумному замечанию Каролины и положила руку ей на предплечье. Я быстро спросил себя, уж не пропустил ли чего. Взгляд. Жест. Что-то, чем она дала мне знать, что через несколько минут я должен последовать за нею в дом. Может, пойти глянуть, куда запропастилась Юдит? Несколько раз я мысленно повторил эту фразу, но она осталась фразой из плохого фильма.

И тут вдруг наверху лестницы возникло движение. Сперва я увидел Алекса, потом Юлию, они спускались вниз, а в нескольких шагах за ними шла Юдит. Когда Юлия подошла ближе, я заметил, что волосы у нее растрепаны, щеки разрумянились. Алекса я пока знал мало и не мог сказать, растрепаны у него волосы или нет.