Книга Дар или проклятие - Джессика Спотсвуд

— Спасибо, дорогая, вы не должны бы это делать, — говорит миссис Космоски.

— Ничего, — отвечает Тэсс.

Когда она расстроена, ей всегда нужно что-то упорядочивать. Маура возвращается к прилавку. Она якобы просматривает каталог, но по тому, как быстро мелькают страницы, я понимаю, что она нервничает не меньше Тэсс.

— Что ж, я знаю, что Братьям виднее, но это всегда так печально, — миссис Космоски встает и потирает руки, словно желая стряхнуть осадок от тягостной сцены. — Вы определились с тканями?

И на этом все. Миссис Космоски, Елена и Маура возвращаются к обсуждению сравнительных достоинств квадратного выреза и выреза в форме сердечка, а также ремешков с пряжками и матерчатых кушаков. Я просто не могу поверить, что их действительно занимает розовая тафта или синий шелк.

Габриэль невиновна. А вот обо мне этого не скажешь. Я грешила и обманывала. Я использовала ментальную магию против своего собственного Отца. Слова Братьев гремели у меня в голове, как барабанный бой. Это я — ведьма. Они должны были увести меня, а не Габриэль.

Но я благодарна Господу за то, что этого не случилось. И кто я после этого?

Через полчаса мы заканчиваем, наконец, все наши дела и выходим на ласковое сентябрьское солнце. Через дорогу настежь распахнуты двери шоколадного магазинчика, и до нас доносится восхитительный горьковато-сладкий запах темного шоколада. Теперь мы идем в канцелярскую лавку за визитными карточками.

Мы с Тэсс отстаем.

— С тобой все нормально? — спрашивает сестренка; ее серые глаза ищут мои.

Я киваю. От моей младшей сестры трудно что-то скрыть, она слишком проницательна. Если они с Маурой узнают, что я что-то от них скрываю, они придут в ярость, независимо от того, какие указания оставила Мама. Что ж, во всяком случае, я могу списать свою тревогу на безобразную сцену, свидетелями которой мы недавно стали.

— Настолько нормально, насколько это возможно после всего этого. А как ты?

Тэсс прикусывает губу:

— Бедная Габи. Мне так хотелось, чтобы мы могли что-нибудь сделать, чтобы… — Она вдруг замирает на полушаге и прижимает ладони ко рту. — Господи, что с ней такое?

Бренна Эллиот стоит перед воротами дедовского дома. Она поворачивает было назад, но потом, видимо решив, что так будет лучше, снова возвращается на улицу. Она повторяет это движение снова и снова, словно ее поврежденный разум не может сосредоточиться и принять решение, и что-то бормочет себе под нос. Капор свалился, и всякий может видеть ее спутанные каштановые волосы. Маура и Елена обходят ее по широкой дуге, и Тэсс что-то сердито тихонько шепчет.

— Мисс Эллиот? — спрашивает она, осторожно приближаясь к Бренне. — Вам нездоровится?

— Тэсс, — предостерегающе шиплю я. Совершенно незачем, чтобы кто-то увидел, как мы разговариваем с безумицей.

Но Тэсс слишком добра, чтоб ей было до этого дело. Доброта — лишь одно из хороших качеств, которыми она отличается от меня.

Бренна поворачивает к нам искаженное лицо. Из ее голубых глазах словно ушла жизнь. Длинные рукава ее платья скрывают шрамы на запястьях, зато подчеркивают худобу ее сгорбленных плеч и мертвенную бледность лица.

— Дедушка умирает, — говорит она. У нее какой-то глухой, бесцветный голос, как будто она в последнее время совсем им не пользуется.

— Я не знала, что он был болен. Мне очень жаль, — говорит Тэсс, переводя взгляд на дом Брата Эллиота, перед которым, однако, не стоит коляска доктора Аллена и не наблюдается череды родственников, спешащих в последний раз засвидетельствовать свое уважение умирающему.

— Сейчас с ним все в порядке. Он умрет на той неделе, — продолжает Бренна.

Мы с Тэсс потрясенно переглядываемся. Я-то думала, что Харвуд излечил Бренну, ну или, по крайней мере, навсегда отучил пророчествовать на улице. Внезапно она в тоске вцепляется себе в волосы и начинает рвать их, приговаривая:

— Это плохо. Это очень плохо. Это очень нехорошо для всех.

— Мы можем что-то сделать? Может быть, привести кого-то, кто вам поможет? — спрашивает Тэсс.

— Я думаю, мы не сможем оказать Бренне ту помощь, которая ей действительно нужна, — шепчу я.

Бренна всегда жила в собственных фантазиях, которые не имеют ничего общего с внешним миром. Но то, что происходит сейчас… Это просто жутко!

— Ты… — Бренна хватает меня за руку. Она высокая, стройная и красивая девушка, поэтому раньше люди охотно прощали ей странности. Но сейчас она так исхудала, что, кажется, достаточно порыва ветра, чтобы сбить ее с ног. — Ты получила записку? Я была очень осторожна. А она умна.

Мое сердце подпрыгивает. Я испытываю огромное желание сбежать, но боюсь, что это только ухудшит ситуацию.

— Я не понимаю, о чем ты.

Голубые глаза Бренны теперь не мертвы; в них полыхает неистовство.

— Хорошая девочка. Не надо вопросов. Не задавай вопросы. Они придут за тобой. — На ней нет перчаток, и ее ногти впиваются мне в руку.

— Все хорошо, — я успокаиваю ее, как успокаиваю Тэсс после ночного кошмара. — Все будет хорошо.

— Твоя крестная, она слишком много спрашивала. За ней пришли вороны.

Я холодею. Записка. Неужели это Бренна доставила записку от Зары?

— Вот что они делают с плохими девочками. Запирают двери и выбрасывают ключи.

— Ты имеешь в виду Харвуд? — Так вот что случилось с Зарой? Бренна видела ее там?

Бренна кивает и постукивает пальцем по виску:

— Счастливица. Не сошла с ума. Пока нет.

Кого она имеет в виду, себя или Зару? Я нервно озираюсь по сторонам, будто крестная может сидеть где-нибудь в придорожных кустах.

— У вас все нормально? — кричит Маура. Они с Еленой остановились в нескольких ярдах от нас.

— Да! — кричу я в ответ, пытаясь высвободиться из цепких пальцев Бренны. — Мы уже идем!

— Не уходи! Не дай им себя схватить. — Бренна опускает взгляд на Тэсс, а потом снова смотрит на меня. Ее глаза словно два печальных синих пруда. — Сильная. Очень сильная. Ты можешь все исправить. Но ты должна быть осторожна.

— Ладно, я буду осторожна, — обещаю я, чувствуя, как слабеет мой дух.

Вначале пророчество, теперь вот Бренна. Что, если она не безумна? Что, если она прозревает будущее? Я не хочу быть сильной. Я хочу быть обычной. Нормальной.

— Ты тоже должна быть осторожна, — говорит Тэсс, беспокойно оглядываясь по сторонам. Если кто-то еще услышит от Бренны подобные речи, ей прямая дорога обратно в Харвуд.

— Для меня уже слишком поздно. — Бренна вваливается обратно в ворота, и ее спутанные волосы падают на лицо. — Теперь уходи. Я очень устала, и мне надо повидать дедушку.

Ладошка Тэсс скользит в мою, мы разворачиваемся и спешим к канцелярскому магазинчику, перед входом в который нас ждут Елена с Маурой.