Книга Мужское дело - Алексей Макеев

Недолго думая, Гуров схватил с одного из столов графин и вылил воду внутрь кассеты, затем уронил и графин.

Дело было сделано! От воды видеопленка склеится и повредит информацию так, что считать ее будет невозможно. К тому же теперь и повреждение видеокассеты выглядит случайностью: кто-то поставил графин рядом с кассетой и опрокинул его, когда в спешке покидал помещение.

Вся операция заняла не более двух минут. С верхнего этажа еще спускались люди, когда Гуров вышел в коридор. В общей суматохе сыщик вышел из главка, никем не замеченный. Теперь связать его и повреждение сигнализации не придет в голову даже самому большому умнику. Верочка подтвердит, что Гуров ушел из здания минут за десять до начала пожарной тревоги.

Сыщик еще с утра планировал подобное развитие событий. Конечно, он не совсем представлял, что придется делать. Но то, что у всех должно сложиться впечатление, будто Гуров покинул главк почти сразу после совещания у Орлова, сыщику было необходимо. Именно поэтому он не поставил свою машину во дворе, как делал это обычно, а оставил «Пежо» на платной стоянке.

Подождав несколько минут, пока уляжется пожарная тревога, Гуров пошел к машине. Теперь ему предстояло выполнить заключительную часть плана. Полковник сел в салон, взял сотовый телефон и набрал номер Орлова.

– Слушай, Петр, я тут подумал, что кому-то нужно заняться убийством Стешенко, – непринужденным тоном проговорил Гуров, едва генерал ответил на звонок.

– А то я без тебя не знаю! – проворчал Орлов. – Что ты об этом так печешься, Лева?

– Просто ребята из аналитического информацию к сегодняшнему дню должны были подготовить, – изобразил заботу сыщик. – Поручи расследование кому-нибудь. Хоть тому же Филиппову. Он на место происшествия выезжал. Пошли его к аналитикам. Пусть пленочку заберет, да и расследует, с богом!

– Спасибо за заботу, радетель ты наш! – фыркнул Орлов. – Так ты твердо решил отказаться от дела о деньгах?

– Мы уже обсудили это! – холодно ответил Гуров и отключил телефон.

Сыщик облегченно вздохнул и завел машину. Он полностью выполнил задуманное. И информацию уничтожил, и пленку испортил, и с себя подозрения снял. Пусть теперь у Филиппова голова болит, что с испорченной пленкой делать и где киллеров искать! Гурову предстояло решать более важные проблемы.

Информация о убийцах Стешенко оказалась довольно скудной. Номер «Опеля» восстановить было невозможно. Изображение вышло слишком размытым. Удалось разобрать только код региона. «Опель» был зарегистрирован в Москве. Найти его владельца по таким приметам было делом безнадежным. Зато лицо одного из киллеров получилось как на хорошей фотографии.

Убийцей был некто Балабаев Валерий Викторович. В преступном мире известен под кличкой Балабол. Уроженец Подольска, 1974 года рождения. В семнадцатилетнем возрасте был судим за нанесение тяжких телесных повреждений.

Отсидел четыре года. После освобождения некоторое время вел спокойный образ жизни, но затем оказался замешан в разбойном нападении. Арестовать его не удалось. Уже год Балабаев числился в розыске. Предполагалось, что он покинул Московскую область. Может, тогда оно так и было. Но теперь Балабол находился в Москве.

Гурова не пугало то, что местонахождение Балабаева неизвестно. В преступном мире у него были свои источники информации. С деньгами шантажистов Гуров рассчитывал получить любые данные, какими только располагал его осведомитель.

Некоего Бродкина сыщик знал давно. Однажды Гурову удалось подцепить его, сыграв на жадности этого человека. И с тех пор сыщик хватки не ослаблял. Но и не часто пользовался услугами Бродкина. Его Гуров держал для экстренного случая, опасаясь «засветить». Теперь этот случай наступил!

Кличку Бродкин носил несколько странную. В преступном мире его звали Амбар. Никто уже не помнил, за что он получил это прозвище. Видимо, за жадность, которая и привела Бродкина в руки полковника.

Жил Амбар в трехкомнатной квартире на улице Лескова, организовав в своей квартире притон, исправно посещаемый всяческими преступными элементами.

Бродкин нигде не работал. И существовал, видимо, на подаяния посетителей притона. Свою квартиру он покидал редко, и Гуров предполагал, что застанет его дома. Сыщик оказался прав.

Бродкин недовольно посмотрел на Гурова, явившегося без договоренности, но в квартиру пустил. Амбар был не один. На кухне курила анашу довольно потрепанного вида девица. Бродкин бесцеремонно выпроводил ее, сказав, чтобы раньше чем через час не возвращалась. Девица пожала плечами, сунула недокуренную папиросу Гурову и вышла, захлопнув за собой дверь.

– Нехорошо, Лев Иванович, – проворчал Бродкин, едва они остались одни. – У меня могли люди быть, которые вас в лицо знают...

– Ты уж позволь мне решать, что хорошо, а что плохо, – перебил Бродкина Гуров. – Были бы у тебя люди, поехал бы со мной. Я к тебе не на блины пришел.

– Ну уж, вестимо, на блины вас сюда и калачом не заманишь, – усмехнулся Амбар, глядя, как Гуров с отвращением тушит в переполненной пепельнице окурок.

– Ты мне поостри еще! – Сыщик посмотрел Бродкину в глаза. – Лучше бы в квартире порядок навел. А то воняет, как в свинарнике...

– Вы меня еще жить поучите! – недовольно проворчал Амбар. – Говорите, с чем приехали, да и дело с концом.

– Ты с кем разговариваешь, лох? – Гуров намеренно перешел на преступный жаргон. – Я же тебя опущу прямо тут, а потом корешам твоим сдам. Вот они порадуются, когда узнают, кто их ментам продавал.

– Да ладно. Пошутить уж нельзя! – стушевался Бродкин. – Сразу и угрожать начинаете, Лев Иванович.

– Шутить со своими телками будешь. – Гуров достал купюру в сто долларов. – Это будет твое вознаграждение за труды праведные, если скажешь, где одного человечка найти.

Увидев банкноту, Бродкин замер. В глазах его было столько жадности, что Гурова передернуло. Сыщику казалось, что можно услышать, как шевелятся в голове Бродкина шестеренки, высчитывая, что можно сделать с такой немалой суммой.

– Что это, вам в ментовке зарплату стали баксами платить? – Бродкин сглотнул слюну.

– Не твое дело, – оборвал Гуров. – Где мне найти Балабола?

Бродкин замер. В этот раз в его глазах был только страх. Даже привычное выражение жадности стерлось, сменившись мертвенной бледностью.

– Э-э, нет! Мы так не договаривались, – замахал руками Бродкин. – Балабол сейчас с такими людьми крутится, что меня пришьют в шесть секунд...

– Может, мне нужно у тебя в квартире наркоту поискать? – оборвал его причитания сыщик. – Или твоим друзьям слушок пустить?

– Лев Иванович, вы же всегда по правилам играли! – взмолился Амбар. – Что же теперь давите на меня?

– Теперь и обстоятельства другие. – Гуров пожал плечами. – Так ты будешь говорить?

– Буду, – выдохнул Бродкин. – Только добавьте еще стольничек...