Книга Право на возвращение - Леон де Винтер

— БЕННИ!

Коридор повернул, Брам преодолел последние пятнадцать метров и распахнул дверь в большую комнату, подняв облако пыли.

Под скрещенными стропилами просевшей от старости крыши спиною к нему стоял Бенни. Сквозь чердачное окно широким потоком лился солнечный свет, и в нем таинственно мерцали поднявшиеся в воздух пылинки. Малыш смотрел вниз, в провал, на краю которого стоял. Хендрикус беспомощно гавкал рядом с ним.

Брам схватил Бенни за руку прежде, чем тот успел обернуться. Он оттащил сына от дыры и крепко обнял. Потом, задыхаясь, опустился перед ним на колени и вгляделся в лицо, ища на нем виноватое выражение.

Ничего подобного: Бенни продолжал мечтательно смотреть в сторону дыры. Он мог свалиться с высоты в пять метров. Мог сломать себе шею.

— Бенни, Бенни, послушай меня.

Голос Брама дрожал, он не знал, какое из его чувств сейчас сильнее: злость или облегчение. Бенни выглядел сонным и заторможенным, словно не успел проснуться или наглотался наркотиков.

— Бенни, пожалуйста, — никогда-никогда больше так не делай, ладно? Слышишь? Никогда больше не приходи сюда. Ты можешь упасть туда, вниз. Это очень опасно. Сперва тут надо все починить и исправить. Тогда ты сможешь здесь играть. Слышишь?

Бенни кивнул, но Брам не был уверен, что сын понял его слова. Малыш был словно в полусне. Может быть, он спит на ходу? Может быть, Бенни — лунатик?

— Бенни — никогда, ты меня слышишь? Обещаешь?

На лице малыша появилось изумленное выражение, но он все еще молчал.

— Бенни? Ты помнишь, как оказался здесь?

Только теперь Бенни, наконец, очнулся. Он поглядел вокруг.

— Папочка, мы где?

Точно, лунатик. Надо будет сказать Рахель. Может быть, она знает, что с этим делать.

— Ты сам сюда пришел, Бенни. Ты что, забыл?

— Нет, — удивился Бенни.

Показать его врачам. Это или лунатизм, или «рассеянное внимание» — короткие периоды потери сознания, как при легкой форме эпилепсии.

Браму хотелось защитить его, он протянул вперед руки и сказал:

— Иди сюда, малыш.

Шагнув вперед, Бенни оказался меж его сильных рук, и Брам крепко прижал к себе хрупкое тельце малыша. Не о том ли предупреждали ночные кошмары, что сын может провалиться сквозь дыру в потолке? Не для того ли отец подарил им Хендрикуса, чтобы пес успел предупредить Брама? Все это беспочвенный магический бред. Брам проглотил готовые пролиться слезы, взял сына на руки и понес вниз. Пес вовремя поднял тревогу, и Брам решил ничего не говорить Рахель.

3

Рахель нравилось обедать около восьми вечера, а Брам считал, что Бенни не должен есть так поздно. Но сейчас она сидела в самолете и не могла помешать Браму поставить перед сыном полную тарелку спагетти в шесть пятнадцать. Брам был абсолютно не способен к готовке, этим занималась Рахель. Когда она подавала им сложные индийские блюда, приправленные травами, названий которых он так и не сумел запомнить, дом наполнялся азиатскими ароматами, незнакомыми этим старым стенам. А Брам перемешал спагетти с тефтельками в томатном соусе и шпинатом. На сладкое, конечно, мороженое. Узнай об этом Рахель, она бы его отругала: слишком мало витаминов, запретная говядина (Бенни был без ума от мяса). Вдобавок он сидел на полу у телевизора, поставив тарелку на низкий стеклянный столик, и обедал под аккомпанемент своей любимой программы: они купили спутниковую антенну и могли принимать две сотни каналов.

— А зачем нужны червяки? — спросил Бенни.

«Странная ассоциация, — подумал Брам, — наверное, из-за спагетти».

— Я не знаю, зачем. А зачем птички?

— Потому что есть воздух, — заметил малыш, облизывая губы.

— Может быть, червяки заводятся оттого, что земля влажная, — нашелся Брам.

— А в доме откуда столько червяков?

Бенни сидел на полу, спиной к Браму. Хендрикус лежал возле него в ожидании подачки.

Они смотрели мультик, герои которого выглядели странно и странными голосами несли полную чушь.

Брам не понял, что Бен имеет в виду. Он спросил:

— Где червяки?

— Наверху.

— Где наверху?

— Наверху, — повторил Бенни.

Брам заметил, что Бену трудно справляться с длинными макаронами.

— Погоди. — Не вставая с пола, он придвинулся к сыну и порезал спагетти так, чтобы их было удобнее есть. Рахель пыталась научить Бена накручивать спагетти на вилку, но уроки не имели успеха.

— Я червяков не видел, — заметил Брам.

— А я видел.

Может быть, где-то есть гнездо — всякое может случиться, когда крыша течет. Или у червяков не бывает гнезд? Или это какие-то особенные червяки?

— Ты должен как-нибудь показать их мне, — сказал Брам.

— Они там, наверху. Но мне ведь туда нельзя ходить?

— Наверху? Где наверху?

— У той дырки.

— Там были червяки?

— Да, внизу. Если сверху посмотреть.

Оттаскивая Бенни от дыры, Брам видел пол комнаты в нижнем этаже. Чистые голые доски. Никаких червей. Дождя не было уже несколько недель. Черви там просто бы не выжили.

— Правда?

Что случилось с его ребенком? Иногда у Брама бывало чувство, что Бенни где-то далеко, заблудился в своих мыслях. Может быть, у него — легкая форма аутизма? Он был сильным и добрым мальчиком, легко ладил со всеми и не имел проблем с учебой. Но периоды бешеной активности сменялись минутами полного отсутствия, словно сознание его на время отключалось или он полностью погружался в себя, увлекшись блужданием в лабиринте собственных мыслей.

Четыре года назад, в тель-авивских яслях, за десять минут до теракта Рахель пришлось вынуть Бенни из кроватки и вынести наружу, потому что он плакал так громко, что мог разбудить остальных малышей. Она вышла на улицу и пошла по тротуару, укачивая его и напевая песенку. Когда она отошла довольно далеко, Бенни успокоился. Но стоило ей повернуться и сделать всего несколько шагов в сторону «Тихого океана», как Бенни заплакал с новой силой. Она остановилась. Что делать? Купить ему укропной водички? Или самой сварить корень сладкого укропа, остудить и дать малышу попить? Она снова повернулась в сторону яслей и увидела вспышку пламени. Взрыв был так силен, что ветер ударил ей в лицо, взметнув волосы. И она побежала прочь, оберегая свое дитя. Бенни плакал.

Через несколько дней, когда они немного успокоились и снова смогли разговаривать друг с другом, Рахель сказала:

— Знаешь, я все время это чувствую — Бенни нас спас. Если бы он не заплакал…

— Его мучили газы, — ответил Брам. — Мы должны благодарить газы в его животе? Или бактерии? Вирусы?