Книга Похороны ведьмы - Артур Баневич

– Надеюсь, он не понимает, что мы…

Закончить он не успел. Щелкнула собачка спуска, свистнуло, и короткий болт пробил шасси тележки. Довольно высоко, но пространства под тележкой было кот наплакал, и ни один нормальный человек…

– Ах ты, стерва! – В крике прозвучал и страх, и гнев, но боли не было. Там, ближе к передней оси, у Вильбанда были только воспоминания о ногах. – Дебрен, у него арбалет!

Прелестно! Рассылающий заклятия голем в каске, а теперь еще и с арбалетом? Одна радость, что дурной. А дурной – точно, иначе при таком преимуществе давно уже вылез бы из-за скалы и запросто прикончил их.

– Ладно, мы уходим! – закричал Дебрен, пытаясь говорить уверенно и с достоинством. – Я вижу, вы рыцарственный противник! Другой бы сразу воспользовался арбалетом, а вы делаете это только в ответ на наш лук! Это меняет суть дела! Слушайте, господин голем! Зачем нам драться, если вы вполне порядочное… ну… существо.

Ответа не последовало, если не считать ответом шелест падающей соломы и тихий щелчок собачки… У голема либо была присущая каменному существу сила, либо его арбалет – из тех легких машин, тетиву которых натягивают без воротка. Рыцаря или щитоносца это бы слегка утешило, но ни у Дебрена, ни у Вильбанда не было лат, и даже самый скорострельный арбалет не приносил радости.

– Предупреждаю! – бросил Дебрен, опускаясь на колени и осторожно выглядывая из-за угла будки. – Если ты еще раз в него выстрелишь, мы поговорим с тобой по-другому! Я знаком с магией!

Поперек двора пронеслось коническое, постепенно расширяющееся заклинание. Не очень прицельное: правда, верхняя часть сторожевой будки покачнулась, сыпанула щепками досок, но тележка Вильбанда даже не дрогнула. Вероятно, поэтому голем подкрепил заклинание арбалетным болтом. Болт упал точно у передней оси, однако в крике хозяина тележки слышалась не боль, а одна только злость.

– Коробку скоростей раздолбал! Не трепись понапрасну, заколдуй скотину!

Дебрен уже бежал. Ни о чем не думая, выставив перед собой палочку. Веревку он прихватил лишь потому, что в тот момент держал ее в другой руке. Только ударившись пару раз ногой о "кошку", он понял, что это далеко не самый плохой снаряд, к тому же многоразового использования.

Мул наконец задел бочкокатом за какой-то столб и остановился. Как назло. В неожиданно наступившей тишине удары подошв были прекрасно слышны, и реакция голема не заставила себя ждать. Над скалой, точно там же, где и раньше, сверкнуло.

Дебрен послал гангарин. Глупо – он ведь понятия не имел, есть ли у големов среднее ухо, но в пылу боя глупые реакции, как правило, бывают нормой. Противник тоже оказался не умнее – вместо того, чтобы хоть немного высунуть из укрытия шлем и долбануть подбегающего врага, он сначала ударил заклинанием по прислоненным к скале балкам, а потом спрятался целиком.

Балки разлетелись во все стороны довольно эффектно, но не причиняли никакого вреда, потому что полетели вовсе не туда, куда собирался бежать Дебрен. Пришлось метнуться к скале, прижаться к ней плечом. Краем глаза он заметил переднюю часть тележки Вильбанда, быстро падающую на манер подъемного моста.

– Давай вместе! – завопил Вильбанд, отталкиваясь от сарая и молниеносно напирая всем телом на рычаг управления. – Иду, Дебрен! Держись!

Дебрена слегка замутило. Все шло не так. Они не поняли друг друга. Скала защищала его от скрывавшегося по другую сторону существа, но то же относилось и к его противнику. В первый момент он надеялся что-нибудь придумать, однако теперь строить планы было поздно. Правда, голем издал какой-то ужасно неприятный нутряной звук, характерный для человека, получившего сильный удар гангарином, но кто знает, что это означает у созданий из глины и камня. Может, к примеру, язвительный смех.

В порыве отчаяния он взял палочку в зубы, ухватился обеими руками за концы веревки и, взмахнув ею, как девочки, которые прыгают через скакалку, перекинул за скалу. Еще прежде, чем веревка упала, он быстро скрестил ее концы, образовав что-то вроде слабого узла. Краем глаза заметил двигающуюся в могучем размахе правую руку камнереза. Тележка мчалась со скоростью человека, и Вильбанд был уже близко для прицельного броска.

Но в тот момент, когда Дебрен втискивал четырехрукий якорь-"кошку" между скалой и узлом, выше разогнавшейся платформы замерло все: и рычаг движителя, которым Вильбанд управлял левой рукой, и занесенная для удара правая рука, и базальтовый груз, которому предназначалась роль снаряда. Магун закрутил лапами "кошки", как рулем корабля, вывернул голову, пытаясь понять, что произошло, но не успел. Вильбанд – в противоположность Дебрену ничего не пытавшийся понять – по-прежнему словно загипнотизированный смотрел на кандидата в жертву, и тут левое переднее колесо тележки угодило в скрытую соломой выбоину. Тележку развернуло не меньше, чем на десять румбов, а сам камнерез вылетел из нее, словно снаряд из плохой катапульты.

По волосам наклонившегося магуна прошел уже знакомый порыв ветра. Довольно сильный: сорванные с вершины скалы песчинки ударили в лоб, словно рой выпустивших жала пчел. Если бы удар пришелся по глазам… Но сам по себе он был не слишком опасным: импульс оказался чересчур коротким. Точнее, та часть импульса, которая попала в цель. Потому что большая часть впустую прошла стороной. Похоже было на то, что колдующий ослеп и швырялся мощью как попало.

– Убью…

Странный голос. Собственно, даже не голос, а шепот. Их разделяла скала с шершавой поверхностью, и по степени натяжения веревки Дебрен не мог определить, то ли это сильный нажим на легкие, то ли умеренный на горло, – но в хриплой угрозе полупридушенной жертвы страха и отчаяния было, пожалуй, больше, чем ненависти. Веревка явно попала куда надо, а он оказался удачливее того, кто пытался ее стряхнуть.

Удачливее… кого? Что представляет собою задыхающееся, натужно хрипящее существо, по голосу определить трудно. Но Дебрен, хоть он за всю свою жизнь ни разу не беседовал с големом, совершенно иначе представлял себе возможный голос существа из глины и камня.

Что-то тут не так.

– Брось арбалет! – Сомнения сомнениями, но в одном он был уверен: прежде всего чудовище надо обезоружить. – Не то затяну петлю! Слышишь? Я затяну веревку!

"Кошкой" он уже больше пользоваться не мог – и без того чуть не выломал себе суставы при последнем четвертьобороте. Это облегчило ему решение. Он прыгнул направо, ближе к перевернутой тележке и лежащему рядом Вильбанду. Сейчас между ними было не больше дюжины шагов.

Дальше идти нельзя. Его остановила вспышка солнца на стальной дуге. Арбалет был нацелен на Вильбанда и готов к выстрелу.

– Стреляю, – прохрипел тот, кто держал оружие. Держать у него получалось лишь немногим лучше, чем говорить, оружие несколько мгновений покачивалось во все стороны, но расстояние и впрямь было невелико, и Дебрен мгновенно понял, что только в одном случае из двух болт пройдет мимо цели.

Решение пришло само.

– Тогда я тебя удушу, – проворчал он, вжимаясь спиной в нагретый солнцем камень. Он потерял из виду дугу арбалета, зато обрел куда как большую возможность выйти невредимым из-под действия какого-нибудь хитроумного заклинания.