Книга Исполнитель желаний - Александр Скрягин

– Полубонцев? – задумался, припоминая майор, – Нет, вроде не знаю, хотя фамилию как будто слышал…

– Еще когда за тупик война шла, Извольцев его сюда посылал – меня пугать! Да мы и не таких пугачей видали… Нас за колючкой уже так пугали, что в городе ничем не испугаешь.

Пахом снова взялся за борщ.

– Ну, а сейчас-то, что ему от тебя нужно? – спросил майор.

– Да, вроде, Извольцев хочет здесь вот, как раз у станции этот… как его… загородный боулинг-центр строить. А там вся территория моя. В аренде на десять лет. Ну, вот он меня и хочет на испуг взять. Он же, Валерка, – борзой! Из бывших комсомольцев. Удержу-то не знает. И крови, собака, не боится! Ему самому-то еще никто не пускал, вот для него человечья кровь, так, – дрянь, вроде краски…

– Так, помочь, что ли?

– Да, нет, Алексеич, не надо. Сам управлюсь. А то, знаю я вас, помочь – поможете, так опять шкурку требовать будете… А это дело такое… Раз прокатит, два… А потом, если большие люди заподозрят, что это от меня водичка течет, могут и на пику посадить. Знаешь ведь какие вокруг дури деньги крутятся. За такие деньги не то, что меня, министра любого в лапшу порежут…

Из соседней комнаты к ним заглянула загорелая мужская физиономия, видимо, хотела что-то спросить, но только заикнулась, как Пахом наставил на него свои васильковые глазки, и физиономия исчезла, плотно прикрыв за собой дверь.

– Слушай, Пахом Пантелеевич, – нарушил молчание Ефим, – а ты последнее время ничего такого… особенного… в поселке не замечал, а?

– Какого – особенного? – поднял свои васильки Ворон.

– Ну, например, люди незнакомые, чужие не появлялись?

Пахом задумался.

– Да, вообще-то есть в последние время в поселке какая-то суета… И люди непонятные мелькали…

Панкрашин замолчал и задумался.

За стеной густо закричал электровоз и покатился колесный стук несущихся мимо станции вагонов.

– И что думаешь? – спросил Ефим.

– Да, думал, что это Извольцев сети свои плетет… Хотя… – Ворон задумался.

– Что – «хотя»?

– Да, тут вот на прошлой неделе в поселке Геру Колебута видели… Я с ним в последнюю ходку в одном отряде строем ходил. А Гера мужик не простой. Столичная птица. Он на Валерку Извольцева работать не будет…

– А масть-то у него какая?

– Да медвежатник он высшей пробы. Банковские сейфы ломает.

Майор отложил ложку.

– Слушай, Пахом, а ты про то, что к профессору Вулканову кто-то давеча в дом залез, слышал?

– Поселок-то мне не чужой, с ноткой обиды произнес Панкрашин. – Знаю, конечно.

– У профессора ведь сейф из дома вытащили. В лесополосе, недалеко отсюда ломанули и выбросили… Имеешь, что сказать про это?

– Ну, это – не мои.

– А чьи?

Ворон пожал плечами.

– Что же, Пахом Пантелеевич, получается, в твоем поселке кто-то сейфы подламывает, а ты и не знаешь ничего? – с удивление в голосе произнес майор.

Панкрашин тоже положил ложку на стол.

– Да, сам голову ломаю… Ну, не мои, точно! Ну, сам подумай, Ефим Алексеевич, чего это я бы стал, в своем поселке пачкать? Да, и вообще, не занимается у меня никто такими делами! Если бы кто-то из моих, уж я бы знал… Городские сюда сунуться боятся… Знают – моя зона… На Калебута тоже не похоже. Не для него это дело. У профессора сейф-то какой? Жестянка, а не сейф! Его гвоздем открыть можно. Любой карась справится! А тут сам Колебут! Академик по сейфам! Он такие сейфы вскрывал, что нам с тобой и не снилось… Чего бы это он, ради такой жестянки из Москвы поехал? Какие такие деньги у профессора в сейфе могли быть? Пенсия его? Сбережения на похороны? Так всего этого Калебуту на один обед не хватит… Да, он за каждый заказ такие деньги берет, что хоть весь профессорский дом с обстановкой вынеси, все равно не хватит! Не он это сделал. – Пахом мотнул головой, будто отгоняя последние сомнения, и уверенно закончил: – Нет, не он! Может чужаки? Залетные какие?

«Конечно, ради двухсот долларов академик-медвежатник даже пальцем не шевельнет. – подумал Ефим. – Тут Пахом прав. Только вот деньги ли в профессорском сейфе искали… А, если там искали совсем другое… Такое, что ценнее любых денег? Тогда и самого Колебута из Москвы могли прислать…»

Обед они закончили в молчании и раздумьях. Каждый по своему поводу.

Когда майор Мимикьянов уходил, то из кухни выглянула Вера.

Ефим выразил свое восхищение борщом.

В ответ на его слова на круглом лице поварихи проступило по-детски искреннее удовольствие. Мимикьянов снова попытался и не смог представить себе Веру, совершающую преступление с ножом в руках. «Жизнь – то не математика!» – только и смог заметить он про себя.

Пахом проводил его до самой калитки.

– А с обидчиками твоими я разберусь… – сказал он на прощание.

– Не надо, – махнул рукой майор. – Ну, ошиблись ребята, перепутали, с каждым может случиться.

Идя вдоль тополиной стены, Ефим думал о том, что, похоже, старый Ворон за ужином говорил правду и ничего существенного не утаил.

Только вот от этого ситуация не становилась яснее. Напротив, она выглядела еще запутаннее. И тревожнее.

16. Гадалка Марта

Пока Ефим ужинал с Вороном, сумерки стали гуще.

Сиреневый оттенок воздуха превратился в фиолетовый. Наступил тот странный час перед наступлением ночи, когда окружающий мир кажется готовой к спектаклю сценой. И невольно ждешь: вот-вот на ней начнется совсем другая жизнь, – совсем не похожая на ту, что знают все.

Мимикьянов посмотрел по сторонам.

Улица была пуста.

Лишь вдали двигалась два темных силуэта. Майор пригляделся. Оба прохожих оказались ему знакомы. По улице бесшумно перемещались Евгений Ювеналов и Толя Кукарцев. Подойдя к углу, они повернули и скрылись в проулке.

«Интересно, куда это они так резво побежали?» – спросил себя Мимикьянов.

Майор тронулся с места и быстрым шагом направился к проулку, где скрылась беспокойная парочка.

Он успел увидеть, как друзья сворачивают на параллельной улице вправо. Там улица заканчивалась, и находился только один дом. Принадлежал он гадалке Марте.

Марта занималась гаданием профессионально, то есть регулярно и за деньги. Правда, никакие налоги, – ни в местный, ни в федеральный бюджет, – она не платила.

Одно время окружная налоговая инспекция пыталась прижать ее за получение доходов от незаконной предпринимательской деятельности. Но в самых строгих инспекциях тоже работают женщины, желающие знать свое будущее. Слегка помогли и органы в лице майора Мимикьянова. Он рассчитывал на откровенность гражданки Арталетовой в части получаемой ей от клиенток конфиденциальной информации. Атаки на Марту прекратились. Майор в своих расчетах не ошибся.