Книга Евроняня - Наталья Нечаева

Свой план покорения ЕВРа она держала в строгой тайне, не признаваясь в истинных намерениях иногда даже себе самой.

Кроме отца и двойняшек, в доме появлялась приходящая по утрам кухарка. Жан, мажордом, вошел в дом ЕВРа уже при Нике, потому в домашней иерархии считался заведомо младшим.

С собаками вообще не было никаких проблем, потому что большую часть времени они молчали. Даже если и пакостили, сжирая какую-нибудь книжку из ЕВРовой библиотеки или его же туфли, то все равно молча. К тому же они были очень дружелюбными и игривыми, почти как двойняшки, и точно так же сразу полюбили Нику.

* * *

Отношения с ЕВРом у Ники складывались непросто. Дома он бывал редко, поэтому поначалу Ника его сильно стеснялась.

Первые пару месяцев ЕВР относился к ней довольно холодно, каждый раз за завтраком словно недоумевая, откуда она взялась в его квартире. Но, видя, как липнут к Нике двойняшки, как весело бывает по вечерам в доме, стал постепенно оттаивать, все чаще вступая в общие разговоры и даже иногда шумные игры. Ника этому обстоятельству чрезвычайно радовалась, пока не поняла, что ЕВР к ней просто привык. Как к горке с коллекционным хрусталем или как к одной из собак. Неважно какой.

– Теть Валь, – жаловалась Ника. – Он ко мне как к мебели относится! А женщину во мне не видит, что делать?

– Не торопись, деточка, – утешала мудрая тетя. – У этих аристократов все начинается с привычки. Значит, ты просто обязана стать его главной привычкой. Они же все консерваторы! Вот что он любит?

– К чаю булочки с изюмом.

– Вот! А ты что, хуже булочки? Нет! У него женщина есть? Тоже нет. А когда понадобится, кто перед глазами первым окажется? Вот. Да не просто женщина, а привычная и любимая, как булочка с изюмом! Тогда и надо не оплошать.

– Это как? – замирая, спрашивала Ника.

– Совет вовремя умный дать, помощь оказать. Ну и завлечь красотой, конечно. Хватит уже тебе по дому в свитерах да брюках ходить. У вас там что, холодно?

– Наоборот, жарко даже.

– Ну и ходи как на пляже.

Ника к мудрым советам прислушалась, брюки на юбки поменяла, свитерки – на скромные футболочки. И так это естественно все вышло, что ЕВР и не заметил.

Сколько бы еще времени тянулась такая волынка, одному Богу известно. Но тут как раз наступило Восьмое марта.

ЕВР находился в отъезде, и на общем семейном совете, в котором участвовали по случаю праздника исключительно женщины, было решено устроить вечеринку. Пригласили тетю Валю, Жан приобрел традиционные мимозы, Петр самолично накрыл стол, уставив его всем, что приготовила кухарка, и тем, что нашлось в холодильнике. Врубили на полную громкость музыку!

По случаю праздника и отсутствия строгого хозяина было решено всем красиво нарядиться. Марфушка щеголяла в новом платье, тетя Валя явилась в вечернем длинном туалете, а Ника наконец смогла надеть изобретенный накануне ярко-желтый, в крупных черных лошадях сарафан. Сарафан, понятное дело, предназначался для грядущего жаркого лета, потому состоял сплошь из бретелек, декольте и мини. По правде сказать, за все время пребывания в доме ЕВРа Ника, ни разу не позволившая себе столь откровенного, прямо-таки пляжного наряда, теперь просто купалась в удовольствии от созерцания собственных стройных ног, красивой линии плеч и упругой высокой груди. Жан, нацепивший праздничный красный бант в виде импозантной бабочки, лишь восхищенно ахнул, а тетя Валя, поцокав языком, как всегда совершенно точно подметила:

– Именно так следует каждый день одеваться. Тогда многие проблемы сами собой отпадут.

Петруша, не найдя в своем гардеробе ничего подходящего торжественному случаю, облачился в рваные джинсы, которые, стоит отметить до начала вечеринки были совершенно целыми, напялил широкую шелковую отцовскую рубаху, сплошь в оранжевых пальмах, и принялся мастерски изображать таинственного рыцаря – покорителя женских сердец.

Сначала чинно поздравились, выслушав приятные слова от мужчин, потом отведали угощения, начав, как и положено, с конфет и пирожных, запили все это безалкогольным шампанским – и пошли в разнос! Гулять так гулять!

Ника вспомнила все свои познания по организации детского досуга. Попрыгали наперегонки в мешках, поиграли в фанты. Потом – в казаки-разбойники. Причем поскольку благородными разбойниками хотели быть все, включая тетю Валю, то казаками назначили собак.

Короче, через полтора часа бурного празднования первый этаж ЕВРова дома было не узнать! И что? Каждый день, что ли, на календаре Восьмое марта?

Они как раз играли в Снежную королеву. Марфа, понятно, была славной девочкой Гердой, Петруша – храбрым Каем, Жан с Никой и Дарик изображали оленью упряжку, мчащуюся сквозь непроглядную тьму полярной ночи (для натуральности в гостиной погасили свет), а тетя Валя гордо восседала в кабинете ЕВРа, изображая неприступную Снежную королеву.

Тундра оказалась труднопроходимой и бескрайней, олени задерживались, продираясь сквозь пургу и сугробы, и Снежная королева, утомленная ожиданием, задремала.

Преодолевая очередной снежный занос, наметенный сдвинутыми креслами, стульями и диванными подушками, коренной олень, которым назначили Дарика, запутался в стременах. Собачья упряжка сбилась с хода. И тут на замерзающих в буране героических спасателей налетели свирепые волки! (Волками на время стали Марфа и Анжи.)

Олени героически отбивались, волки рычали, пытаясь разорвать на части отважных путешественников. Кай срывал голос, пытаясь вывести упряжку на накатанную колею… Борьба была неравной, хищники – жестокими и кровожадными. В этот момент в полночной тундре вспыхнуло яркое солнце.

На пороге гостиной стоял ЕВР.

Первым, что увидела Ника, буквально голыми руками побеждающая рыжего слюнявого волка, были розовые тюльпаны, медленно и печально сыпавшиеся из рук хозяина прямо на пол…

– Что здесь происходит? – заикаясь, спросил нежданный хозяин.

Из-за его спины выглядывала совершенно очумевшая Гена…

* * *

Как позже выяснилось, она откуда-то узнала о преждевременном возвращении ЕВРа и решила встретить любимого в его же собственном доме. Полчаса простояла под дверью, вместе с охраной недоумевая, отчего никто не отзывается ни на звонки в домофон, ни на внутреннюю связь. Хотела уже вызывать милицию и ломать дверь, подозревая нечто ужасное, но тут и явился банкир.

– Вероника Владиславовна, – ЕВР просто не верил своим глазам, – что это? – Он обвел дрожащей рукой пространство вокруг себя.

– Папа! – кинулись к нему двойняшки. – Как хорошо, что ты приехал! Давай с нами!

Так же радостно поприветствовали хозяина и обе собаки.

Ника встала с пола, одергивая платье, поняла, что это вряд ли удастся, поскольку одергивать было просто нечего, она ведь по-прежнему пребывала в том самом желтом сарафане…

– Боже, Вероника! – вскричала возмущенная Гена. – Что за вид! Какой пример ты подаешь детям? Немедленно оденься!