Книга Сафари для русских мачо - Евгений Костюченко

— Говорит, нет самолетов. Никто не летит в Сан-Деменцио.

— Почему?

— Потому что никто не летит никуда. Надо ждать.

— Да не можем мы ждать. Скажите этому сеньору, что у нас заказан рейс. Заказан и оплачен, — сказал Марат, продолжая исполнять роль референта, на этот раз перед Оксаной. — Скажите, что мы приехали из России, только чтобы посмотреть на ваш всемирно известный национальный парк. И если мы не увидим эту жемчужину садово-огородного искусства, то мы за себя не ручаемся.

— Он говорит, что аэропорт закрыт. В стране могут объявить экстремальное положение. Ходят слухи о подготовке переворота. Какие-то войска окружают дворец президента. Поэтому надо доплатить по экстремальному тарифу. Наличными. Диспетчеру, пилоту и проводнику.

— Нет проблем, — сказал Гранцов, доставая бумажник.

Проводником оказался разговорчивый мулат — не то светлый негр, не то темнокожий китаец. Когда-то вместе с Федором Ильичом он сопровождал группы туристов, но в последнее время нашел более интересную работу, чем гнуть спину на Глобо Торизмо. Тем более, что эти расисты, фашисты и антисемиты сейчас принимают только своих. В Сан-Деменцио он летал сто тысяч раз. Как только хрупкий самолетик набрал высоту, мулат откашлялся и, перекрывая гудение моторов, начал свою лекцию, рассчитанную как раз на подлетное время. От него туристы узнали массу полезных вещей. Например, какую важную роль начинает играть туризм в экономике страны. Раньше роль туризма недооценивали, что привело экономику на грань катастрофы. (Кстати, под каждым сиденьем вы найдете спасательный жилет. Странно… Скорее всего, их просто забыли положить.) При новом президенте все изменилось. Деньги вкладываются в туризм, который приносит новые деньги, которые тоже вкладываются в туризм. Туризм — это новые рабочие места, это тесные связи с мировым сообществом, это что-то там еще, не поддающееся переводу. Наш президент ведет страну к светлым горизонтам. Он пользуется просто небывалой поддержкой всего народа. Это самая популярная политическая фигура за последние годы. (Кстати, если вас тошнит, вам помогут вот эти полиэтиленовые мешочки под вашими сиденьями).

— А как насчет Сан-Деменцио? — спросил Гранцов.

— Национальный парк Сан-Деменцио есть уникальный объект туризма. Уголок природы, не затронутый цивилизацией. Бесчисленные озера среди гор, покрытых джунглями. Индейские племена, хранители древних тайн. Развалины языческих храмов. Богатый животный мир. Настолько богатый, что некоторым туристам предоставляется возможность участвовать в охоте. За отдельную плату.

Сверху аэродром Сан-Деменцио выглядел поразительно. Абсолютно инородное тело в живом организме леса. Ровно выбритая серая проплешина среди курчавых зеленых склонов.

Самолет начал снижаться, и в зеленой ряби леса стали различимы верхушки деревьев. Марат прижался лбом к стеклу, когда самолет накренился. С этой высоты под крылом уже видны были прожектора на краю бетонной полосы. Двигатель вдруг сменил тональность, заревел громче, и самолет опустил крыло еще ниже, входя в крутой разворот. «Почему он не идет на посадку?» — Марат встревожился. Но как раз в этот момент он увидел, что на краю полосы, под деревьями, аккуратными рядами сидят на земле люди в серой униформе. Он успел еще прикинуть на глаз, что в каждой группе насчитывалось до двадцати человек, когда самолет лег на другой борт и пошел вверх.

Аэропорт не дает посадку, объяснил проводник. У них ремонт покрытия. Какое еще покрытие? Бетонное покрытие. Зачем бетонное покрытие нашему самолетику? Эта стрекоза может сесть прямо на макушки деревьев. В основу этой аэродинамической гипотезы Гранцова была положена очередная купюра. Еще одна купюра подсказала пилоту удачную реплику в споре с диспетчером. Он потребовал дозаправки, сделал еще один круг и начал снижение, приглушив моторы.

Все замолчали, прислушиваясь к свисту ветра. Пилот отрывисто переругивался с диспетчерами. По отдельным словам Кирсанов догадался, что переговоры шли на английском.

Самолетик провалился еще ниже, звонко чиркнул колесами, подскочил и снова ударился о землю, совершенно не теряя скорости. Мимо окна проносились вертолеты, цистерны заправщиков, снова вертолеты, колонна людей в серой форме, армейские джипы, и снова вертолеты… Резкое торможение, и самолет развернулся, опасно накренившись.

— Все. Приехали. Слава тебе, Господи, — сказал Федор Ильич.

— Здесь нет транспорта, — сказал проводник. — Вы будете ходить пешком. До трассы четыре мили, там есть транспорт. Вы готовы?

— Готовы, — за всех ответил Кирсанов, отстегивая ремень. — Сафари так сафари.

— А это что, не транспорт? — сказал Гранцов, постучав пальцем по стеклу иллюминатора.

По летному полю нестройной колонной неслись несколько джипов. При более внимательном рассмотрении джипы оказались нашими родными «уазиками», только без верха и дверей. Из них на ходу соскакивали люди в сером и выстраивались в цепь, окружая самолет, который продолжал медленно и бесшумно катиться к самому краю поля.

— Это не транспорт, — сказал мулат. — Это Легион. Народная самооборона.

Самолетик, между тем, все продолжал катиться, но уже с меньшей скоростью и не так плавно. Кирсанов вспомнил про обязанности референта и первым оказался у двери. Он повернул хромированный рычаг. Дверь, чмокнув, втянулась внутрь, и запахи влажного леса ворвались в душный салон.

Но через открытую дверь Кирсанов увидел не только джунгли. Он увидел, что самолетик продолжает катиться вовсе не под действием силы инерции, а под действием сил народной самообороны. Легионеры в серой форме и пилотках-«испанках» упирались в крылья и толкали самолет куда-то в джунгли. На самом краю бетонки они по команде выполнили разворот, и только колеса самолета остались на твердом покрытии, а хвост утонул в зелени, со смачным хрустом погрузившись в кусты.

Марат спрыгнул на землю и вытянул трап.

— Буэнос диас! — сказал он легионерам. — Мучос грасияс.

— Stop! Go away! — сказали легионеры.

— Ну вот, снова здорово…Руссо туристо, — сказал Кирсанов. — Сафари Сан-Деменцио! Авентура грандиоза!

Из самолетика выбрался пилот и, виновато разводя руками, понес какую-то тарабарщину. Кирсанов заметил, что среди личного состава народной самообороны почти не видно было представителей коренного народа. Преобладали узкоглазые азиаты. Командовал всеми краснолицый скандинав, похожий на сельского агронома в своей клетчатой рубашке и соломенной шляпе. И никто не понимал по-испански. Только перейдя на свой авиационный английский, пилот смог объясниться с водителем заправщика. Кирсанов помог вставить шланг и забрался в самолет.

— Экскурсия отменяется по техническим причинам, — объявил он.

— Ну и слава Богу, — ответил Федор Ильич.

Гранцов ничего не сказал. Он вообще вел себя странно. Ни разу не вмешался в разговор, не предлагал денег. Просто укрылся своей курткой на последнем ряду, притворяясь спящим. А может, и правда, спал.