Книга Таня Гроттер и посох волхвов - Дмитрий Емец

– У-у-у! Какие вы все гады, то ись! – выл он.

Выместив на неповинной двери свое негодование, тетя Нинельмалость успокоилась и, повернувшись, пошла назад в комнату, где ее уже ждалбезутешный Дурнев. Он стоял у бара и наливал себе коньяк.

– Возвращаясь к предыдущей теме про новую работу… Бутылкииз-под коньяка «Наполеон» принимают или как? – спросил он, с грустьюзаглядывая в горлышко.

– Герман, ты что? Возьми себя в руки!

– А что, разве я не должен осваивать азы бомжевания?По-твоему, эта вот бутылка хуже пивной стекляшки? – сказал бывший депутати пригорюнился. Коньяк уже начинал вышибать из него слезу.

Внезапно из коридора послышался грохот. Было похоже, что втуалете взорвался боеприпас малой мощности.

Поминая Халявия незлым тихим словом, Дурневы в полномсоставе ринулись на шум. Тетя Нинель занесла было кулак, вновь собираясьбарабанить, но, прежде чем она это сделала, дверь открылась сама. Из туалета,спокойный как бог, вышел Халявий.

Тетя Нинель опешила от такой наглости.

– Падайте ниц, жалкие черви! Я царь Мидас! – сказалХалявий низким голосом, с некоторой брезгливостью глядя на них снизу вверх.

Проскочив мимо царя Мидаса, дядя Герман прошмыгнул в туалет,собираясь оценить масштабы разрушений. Тем временем Пипа и тетя Нинель почтиуже набросились на самодержца, но тут их отец и кормилец возбужденно завопил:

– Нинель, Пипа, идите сюда! Скорее! У нас унитаз золотой!

– Герман, ты рехнулся? – всполошилась Дурнева,решившая, что ее супруг тронулся умом.

Она распахнула дверь и замерла на пороге.

Директор фирмы «Носки секонд-хенд» и по совместительствукороль вампиров стоял на четвереньках, почти уткнувшись носом в бачок, который,как и унитаз, был теперь отлит из тусклого, очень знакомого и так многообещающего металла.

– Чистое золото! Золото! Нинель, мы спасены! –восклицал Дурнев.

– А ты откуда знаешь? Вдруг это подделка? – недоверчивоспросила тетя Нинель.

– Подделка? Ты это мне говоришь? Я золото всегда узнаю! Ипотом, я ерш на зуб попробовал! Он тоже золотой! – выпалил дядя Герман.

Он почти спятил от восторга. Вот оно, то самое воплощение, окотором говорил Халявий! Вскочив, директор фирмы «Носки «секонд-хенд» метнулсябыло к оборотню, чтобы заключить его в объятия, но тот остановил его властнымдвижением руки.

– А ну стой, жалкий червь! Я царь Мидас! Почему ты непресмыкаешься передо мной? Разве ты не знаешь: все, к чему я прикоснусь,превращается в золото! А теперь отойди от меня, ничтожный, и убери свою моську!Если она укусит меня, то тоже станет золотой!

– Блеск!.. Полтора Километра, фас! Ату его! – завопилдядя Герман.

Он сообразил, что у него появились сразу две блестящиевозможности: избавиться от назойливой таксы и получить упадочно роскошнуюфигурку собачки из чистого золота. На память, так сказать, о любимом существе.(Пам-пам! Тройной всхлип и сдавленные рыдания.)

Но его коварному плану не суждено было осуществиться.Полтора Километра не знала ни одной команды, кроме: «Иди кушать!» Онаподозрительно зарычала на дядю Германа и, то и дело оглядываясь на царя Мидаса,потащилась под диван.

Призрак упадочно роскошной статуэтки убежал вместе с ней, ибывшему депутату пришлось ограничиться на первых порах золотым унитазом.

Глава 6

Тайное имя

На другое утро после поражения тибидохской команды подраконболу, часиков эдак в полвосьмого, Гробыня Склепова сидела на кровати,свесив ноги. Она была в новенькой пижаме в мелкую черепушечку, с пуговицами вформе берцовых костей.

На коленях у Склеповой лежал зудильник, по которому она то идело пускала наливное яблочко. Тане хотелось еще поспать. Громкие звукизудильника ей мешали, но вбить в голову Склеповой, что на свете живет ещекто-то, кроме нее, можно было только кувалдой. Да и то если бы кому-тозахотелось портить такой, в сущности, ценный инструмент.

– Чмоки-чпоки, продрыглики мои! Целую вас в ушки, лысинки ивообще куда попало! Сидите крепко на стульчиках и радуйтесь жизни! С вамиГрызианочка Припятская и ее сногсшибательная передача «Последние магвости».Сегодня в магвостях: странные события в Трансильвании. Магщество ПродрыглыхМагций всерьез обеспокоено… В лопухоидном мире все чаще применяется магия.Опасные последствия этого явления. Комментарии Бессмертника Кощеева,представителя Магщества… У дяди Сэма вороны расклевали антикварную магическуюдудку – ту самую, под которую Нильс водил крыс топиться в озере. Под что жетеперь будут плясать остальные народы?.. И наконец, магвости спорта:команда Тибидохса проиграла матч с музами с разгромным счетом. Интервью стренером муз А. Поллони…

– Класс! Эй, Гроттерша, разувай глазки, про нас говоритьбудут! – завопила Гробыня.

– Отстань!

– Теперь об этом и о другом подробнее. Маги, живущие вТрансильвании, утверждают, что вампиры в последние недели ведут себяпрестранно. Довольно часто они небольшими группами телепортируют в мир клопухоидам, нарушая договор между магами и вампирами от 1731 года, запрещающийвторгаться в жизнь лопухоидов. Магщество Продрыглых Магций выражает своюобеспокоенность этим фактом. О непосредственных нападениях вампиров налопухоидов говорить пока преждевременно, однако совсем недавно по секретнымканалам нам стало известно, что из мира лопухоидов вернулся верховный судья ТрансильванииМалюта Скуратофф. По слухам, он встречался с председателем В.А.М.П.И.Р.господином Германом Дурневым. Встреча проходила за закрытыми дверями. Ксожалению, нам ничего не удалось выяснить ни о самой встрече, ни обобсуждавшихся на ней вопросах, – продолжала мадам Припятская, хитроподмигивая с экрана зудильника.

Порой у тех, кто не только слушал, но и смотрел на Грызиану,создавалось впечатление, что она подслушивает и подсматривает, что происходит вкомнатах у ее зрителей. Однако наверняка утверждать это было невозможно.Допускаю, это было просто свойство ее смотрящих в разные стороны глаз, один изкоторых был к тому же с бельмом, и острого, шмыгающего, всеведающего носика.

– Ого, Танька, какие у тебя родственнички! Прям начальство!А ты сама, часом, не вампирка? А ну-ка покажи тете Склеповой зубки! –потребовала Гробыня.

– Если я покажу зубки, ты не обрадуешься, так что лучшепомалкивай в тряпочку! – буркнула Таня.