Книга Месть как искусство - Павел Яковенко

— Слышал, знакомо. Так актеров тренируют.

— Да, примерно так. Вы тоже должны стать актером. Незаметным актером… Или слишком заметным. Похожим на кого-то известного. Тогда вас точно не смогут опознать после сброса «маски».

Алексей вспомнил, как Володя при их первой встрече разыгрывал из себя Федора Двинятина. «Сам тут, что ли, учился»? — подумал он. — «Нет, наверное, скорее преподавал».

— Так что, для начала, начнем учиться накладывать грим!

После уроков маскировки переходили к стрельбе. Тут был другой наставник — пожилой, грузный дядька. Чтобы сразу снять у курсантов все возможные сомнения, он встал лицом к зеркалу, и, глядя только в него, направив пистолет в обратную сторону, нажимая на курок большим пальцем, попал в карту.

Повторить этот успех никто даже попробовать не решился. Маркин внимал учителю с открытым ртом.

— Все, чему тебя учили в училище — это хорошо, но для твоей новой работы не годится. Ты должен научиться стрелять из любого положения с двух рук и попадать с первого выстрела. Потому что второй раз нажать на курок ты можешь и не успеть. Времена нынче лихие — и хорошие старые преподаватели Бог его знает кого учат сейчас за деньги. Жить-то всем хочется — ничего не попишешь. Так что может встретиться очень хороший противник… А ты вообще должен считать, что перед тобой всегда асы. Тогда не допустишь одну маленькую глупую ошибку, которая может стать для тебя в этой жизни последней. Не давай противнику ни единого шанса! Кто бы он ни был! Это в тупых фильмах плохой парень долго разговаривает с хорошим. В жизни он сначала стреляет. И ты не болтай! Стреляй первым!

Тренироваться было тяжело, но Алексею очень нравилось. Он не представлял себя ковбоем, (тьфу, гадость какая!), ему нравилось представлять себя Таманцевым. Его маленькой мечтой стало научиться стрелять по-македонски, и при этом попадать с двух рук сразу в разные мишени. Вроде что-то и получалось, но до мечты было еще очень далеко.

Наставник хмурился. Маркин чувствовал, что тот не очень доволен его успехами. Что поделаешь? Есть природная предрасположенность… У него таковой не было.

Зато неплохих успехов он добивался в метании ножей, топоров и саперных лопаток. Здесь все получалось как-то гораздо лучше, чем при стрельбе. Инструктор был доволен — довольно быстро они перешли с низшего уровня подготовки на средний, и семимильными шагами приближались к высшему.

— Только ты не обольщайся, — сразу предупредил подопечного преподаватель. — Совершенству придела нет. И нужна постоянная тренировка. Запустишь — и все, навык потерян… Учтите, вообще все то, что мы вам здесь преподаем, нуждается в постоянной поддержке. Желательно, да почти обязательно, в ежедневной. Так что — имейте это в виду.

— Насколько рассчитан наш курс обучения? — спросил как-то Алексей у коменданта.

Тот не стал «ломаться», и говорить о «военной тайне», а достал и показал Маркину план занятий — оказывается, был здесь такой. Прямо как в армии. Увидев количество предметов и часов, Алексей остолбенел.

— Это же невозможно! — воскликнул он, на что тут же получил спокойный и точный ответ:

— Терпение и труд — все перетрут. Учтите, товарищ курсант, не вы первый все это осваиваете. Были и менее подготовленные, чем вы, и те все освоили в полном объеме.

Кроме стрельбы, метания холодного оружия, маскировки, физической подготовки, оказывается, были и горная подготовка, и минно-взрывное дело, и «информационные диверсии» («Распускание нужных слухов» — пояснил комендант) — и боевые единоборства, и психологическая подготовка — («аутотренинг и медитация») — и вождение, и использование ядов и отравляющих веществ, и что-то еще, что сразу и не запомнилось.

— А вождение где будет? — спросил Маркин. — Тоже здесь?

— Нет, естественно не здесь. Есть еще один центр подготовки. Часть предметов будете проходить там.

Самое главное, что так поразило Алексея, это то, что, как он уже успел убедиться, все эти дисциплины нужно было проходить не формально, а самым что ни на есть тщательным образом. Так что если записаны единоборства, то придется получить по голове по полной программе.

Так и произошло. Прибыла партия новых инструкторов, и начались новые занятия. Зарядка по утрам никуда не делась, зато после изучения ядовитых и отравляющих веществ, их использования и создания с помощью подручных средств, нужно было идти на айкидо. После тяжелых спаррингов очень болело все избитое тело. А больше всего Алексею не нравились растяжки. «Если бы знал заранее, с четырех лет начал бы растягиваться», — думал Маркин. В его возрасте получить растяжку как у Ван Дамма было совсем не просто, даже с учетом того, что в лагере использовались специальные станки, и интенсивная, ускоренная методика.

И все-таки, опускаясь с каждым разом в «шнурах» и «шпагатах» все ниже и ниже, Маркин чувствовал приятное ощущение собственной силой воли.

И вообще, втянувшись в процесс обучения, он чувствовал, что ему здесь нравится все больше и больше.

— Вы тут из нас каких-то Джеймсов Бондов делаете? — шутливо заметил он после очередного занятия инструктору по айкидо.

— Вы крайне близки к истине, — ответил без улыбки наставник. — И задачи у вас тоже будут как у него. Только не выдуманные, а настоящие.

Маркин осекся.

Этой ночью неожиданно приснились родители. «А я даже не могу передать им, что со мной все в порядке! — переживал Алексей. — Да и как они отнеслись бы к тому, что я теперь выгляжу совсем по-другому, тоже не понятно». Но на следующий день втянулся в физическую подготовку, и сон вылетел из памяти. «Сначала надо эту школу закончить», — решил он. — «А потом уже видно будет. Пока я жив, пока мои папа и мама живы, всегда найдется способ дать о себе знать. Пока я здесь никто, ничего не знаю, не понимаю, и работаю в «темную». Когда картина прояснится…». Дальше он не додумал, потому что начался очередной урок.

Угнетало только одиночество, хотя со времен сидения в подвале можно было бы, пожалуй, и привыкнуть. Но вот, не привык. Личное общение между курсантами не поощрялось, о чем Маркин был предупрежден сразу после прибытия в лагерь, инструкторы, кроме непосредственно тем, связанных с обучением, ни о чем больше не говорили, охранники и комендант оказались настоящими молчунами.

«Скоро я начну разговаривать сам с собой» — иногда думал Алексей. Собственно говоря, так оно и было. Просто пока он разговаривал сам с собой исключительно мысленно, не вслух. Иначе начались бы большие проблемы — это и ежу понятно.

Глава 11.

Ничего, заговариваться он не начал. Не успел. Через месяц прилетел все тот же вертолет, вышел Володя собственной персоной, тепло поприветствовал Алексея, других курсантов, и приказал собираться. Собирать, строго говоря, было просто-напросто нечего, так что всего через полчаса Маркин улетел из лагеря.

— Сейчас приземлимся, — комментировал перемены Володя, — потом пересядем в машину, и поедем в другой центр. Там будет вождение и психологическая подготовка. Центр открытый, официальный — по идее, там может заниматься любой желающий. Так что там много посторонних. Жить будете в гостинице при центре. Все вы — сотрудники ЗАО «Русский мир» — менеджеры по торговле и закупкам. Вот ваши командировочные удостоверения. Проходите обучение по направлению фирмы… Рядом город. Но! Контакты сведите к минимуму. Алкоголю — нет. У вас очень хорошо оплачиваемая работа и вы боитесь ее потерять. Так что — «руссо туристо — облико морале»… Да, занятия в отдельной группе, с остальными вы пересекаться не будете.