Книга Провокация - Михаил Зайцев

– Знакомься, Алексей. Который повыше – тот Саня, который с животиком – это Володя. С остальными, которые на боевых постах, согласно графику несения, ты уже повидался.

Саня с Вовой как вошли, так и стояли вполоборота к начальнику, в три четверти к новичку. Вовка Баранкин жизнерадостно крутил вихрастой башкой, поглядывая то на Федор Палыча, то на снулого новичка. Ларин сразу зацепился взглядом за пару «боевых перчаток» и боролся с ухмылкой, пока беззлобной, но отнюдь не вежливой.

– Знакомьтесь, мужики. Наше пополнение. Зовут Алексеем по фамилии Зубов. Прошу, как грится, любить, так сказать, и жаловать.

Зубов продолжал горбиться на стуле. Правда, голову приподнял и глаза на Сане с Вовкой сфокусировал. Поглядывал на них снизу вверх, вращая зрачками, сохраняя прежнее сонное выражение. И стало ясно, что вставать, пожимать руки старожилам отделения, предлагать отметить знакомство, как полагается, либо проявлять еще какую дружественную инициативу новичок Зубов вовсе не собирается.

Повисла неловкая для всех, кроме индифферентного говнюка Зубова, двадцатисекундная пауза. Отсчет молчаливых секунд прервал Санька Ларин:

– Алексей, да?.. – Ларин позволил ухмылке перекосить лицо, зачеркнув всякие потуги на вежливость. – Алешей тебя звать, да?

Зубов сонно кивнул.

– Алексей-Алеша, а скажи-ка ты мне, дорогой, какого, скажи, хрена фигова у тебя две «варежки» к ремешку прилеплено, а? Для красоты, да? Или для дела, а?

Зубов вроде бы начал потихонечку просыпаться. По крайней мере в глазах его появились живость и интерес.

– Для дела, – кивнул Зубов бодрее, чем раньше. – А что?

– А то, что я тебе, Леша-Алексей, не верю ни фига. Деловому, а не фраеру, и одной «варежки» до фига хватает, нет? Не согласен? А я так считаю и могу доказать. На деле, – Ларин картинно оттопырил правый локоть, его сухая ладошка легла поверх притороченной к ремню «боевой перчатки». Одной с правого бока.

– Предлагаешь развлечься? – Зубов выпрямил спину, окончательно ожил лицом, надменно улыбнулся уголком рта, блеснул глазами. – Давай, я готов.

– Командир? – Ларин энергично повернулся к начальнику. – Разрешишь, да?

А то как же! Ожидал Федор Палыч подобного поворота событий. Как же иначе? Наизусть выучил повадки товарищей подчиненных выбранный ими начальник. И, будьте уверены, окажись новенький свойским парнем с двумя «варежками», – да хоть с тремя! – давно бы вмешался и приструнил чемпиона Саню.

Но Зубов свойским, мягко говоря, не был. А Саня Ларин был Мастером бесконтактного боя, Мастером с большой буквы. В прошлом году в Новгороде, на региональной Олимпиаде по прикладным видам спорта, Ларин завоевал титул «Первой Перчатки», а это вам не хухры-мухры!

– Разрешить?.. – Федор Палыч почесал лысину, делая вид, что задумался. – Оно, конечно, почему нет? Но без защитных костюмов, сами знаете, соревновательные поединки не...

– Палыч! – перебил командира Ларин. – Мы согласные без защиток! Ага, Леха-Алексей? Да? И я согласен, и ты, да?

Понял Ларин отца командира! Влет просек фишку! А ведь есть, наличествуют в хозяйстве-то защитные-то костюмчики! Только какой смысл опускать говнюка в защитке? Победа по очкам, «победная статистика», так сказать, это один расклад, а когда побежденный валяется в дауне под ногами, это совершенно другая песня.

– Я в защитке вообще не работаю, – неожиданно заявил Зубов, поднимаясь со стула. – Где устроим развлекуху? Прямо здесь?

Такое впечатление, что со стула встал совершенно другой человек. Собранный, подтянутый, с волевым серьезным лицом, с колючими глазами хищной птицы. С глазами убийцы.

«Прям оборотень какой-то... – удивился Федор Палыч, и мозг под его лысым черепом обожгла предательская мыслишка: – Черт, а вдруг он Саньку уделает?..»

Схожая мыслишка-уголек, похоже, полыхнула и у Вовки Баранкина, который взглянул на друга Саньку, будто матрос на капитана тонущего корабля.

Самого Ларина метаморфозы Лехи-Алехи ничуть не смутили. Напротив – порадовали. Чем больше гонора у придурка, тем приятнее будет его обламывать. В финале прошлогодней Олимпиады Санька дважды выигрывал вчистую у такого же «героя» в кавычках. Сначала по очкам, под аплодисменты трибун, а потом ночью, в рекреации общаги для участников спортивного мероприятия, без всяких защиток, вживую доказал гоношистому «герою» свое право называться «Первой Перчаткой».

– Так-таки никогда вообще защитку не надевал, что ли? – усмехнулся Ларин. – Не врешь, нет? Без защиток учился с «варежками» обращаться, да? Или вообще не учился, а?

Боевые перчатки, они же на сленге – «варежки», выпускаются для правшей и левшей, для правой и левой руки. «Варежка» подгоняется по индивидуальным размерам и снабжена персональным индентификатором хозяина. Боевую перчатку имеет каждый полицейский. Не возбраняется и ношение пары. Также разрешено иметь в своем распоряжении хоть «варежку», хоть две, но выходить на работу без оных, вооружаться старыми-добрыми резиновыми дубинками, едкими и газовыми «брызгалками», электрошокерами, чем хочешь. Боевая перчатка – символ причастности к братству полицейских, эффективный, проверенный, зарекомендовавший себя, но необязательный для повседневного ношения.

– Я, Леша-Алексей, вообще-то парень добрый, и если ты передумаешь...

– Долго еще трепаться будешь, парень добрый? – оборвал раздухарившегося Ларина новичок.

– И то правда! Пошли, Леха-Алеха. Айда за мной в Ка Пэ Зэ, там у нас просторно, вольготно, развлечемся на славу! Смотрите нас по монитору.

Фразу про монитор Ларин адресовал Федор Палычу и Вовке Баранкину. Системы наблюдения в КПЗ наличествуют, и картинка, и звук выводятся на монитор, что стоит на столе у начальника, и на прочие экраны в отделении.

– Айда, Леха-Алеха, не отставай, – Ларин первым, за ним Зубов, вышли из кабинета. Дверь за ними закрылась.

– Палыч, батя, и с ентой какашкой Зубовым нам вместе служить прикажешь? – Вовка закатил глаза, сострил мученическую мину. – За что такое наказание? – Баранкин, вихляя бедрами, обогнул начальственный стол, встал за спиной у Федор Палыча так, чтоб видеть экран монитора. – Чем мы провинились?

– Баранкин, будь человеком, не трави душу, – Федор Палыч включил аппаратуру, стукнул по клавишам, вошел в меню «Надзор», выбрал опцию «КПЗ». На экране возникли квадратики с видами КПЗ во всех ракурсах.

КПЗ —камера предварительного заключения – смогла бы вместить человек двадцать легко, либо человек шестьдесят впритирку. Реально в просторном помещении без мебели и без окон редко дожидался допроса одинокий огородник, хвативший лишку алкоголя, которого, после соответствующей воспитательной беседы, похмельного, отпускали.

– Батька Палыч, я дико извиняюсь, однакося, коли ента какаха Зубов победит нашего непобедимого Санька, тоды – ой! Тогда он та-а-ак нос задерет, что хоть...

Словоизлияния балагура Вовки, который шутил по привычке, а на монитор поглядывал с заметной опаской, пресек зуммер встроенного в столешницу селектора. Начальника вызывал дежурный по отделению, Максимка Белов.