Книга Капкан для белой вороны - Наталья Саморукова

– Гриш, слушай, а зачем ему мне улику подбрасывать? Какой в этом смысл, а?

– Ну ты прямо как из детского сада! Если он маньяк, то какой может быть смысл в его поступках, а? Сама же мне лекции читала. Все, я пошел.

И он ушел, как всегда, не объяснив мне ровным счетом ничего. Еще год назад, сталкиваясь с Гришкиным нежеланием знакомить меня хотя с примерным направлением его мысли, я дико обижалась. Потом привыкла. Понять мотивы его скрытности было выше моих сил. Лишенная права выбора, я лишь покорно давила в себе ростки неудовольствия и плевала на стенания уязвленной гордости. Гришке отчего то было удобно работать у меня – в хилой частной конторе, едва сводящей концы с концами. Он покорно вез на себе основную часть работы, получал за это совсем невеликие деньги и никого не пускал в ту часть своей жизни, которую вел до того, как прийти в Бюро. Но эта часть жизни по прежнему была с ним, он не потерял с ней связи, и порой мне казалось, что она все еще занимает его куда больше, чем все наши совместные приключение, вместе взятые.

Гришка – вещь в себе. Как бы мне не хотелось стоять с ним в одной шеренге, а мне порой хотелось, очень, до противного зуда в животе, я прекрасно понимала, что мы – герои разных повестей. Просто так получилось, что кто-то поставил книги наших жизней на одну полку. Но это временно, до первой же генеральной уборки.

* * *

Какое то время я действительно сидела тихо. Разложила на диване наши с Лешкой альбомы и медленно листая страницы, постепенно впадала в состояние счастливого транса. Наши лица на фотографиях были столь радостны, столь беспечны… хотелось превратиться в маленькую молекулу и отправиться жить в мир, существующий лишь на глянцевой бумаге. Хотя отчего же, он существовал и в реальности, этот мир. Просто между захватывающим прошлым и головокружительным будущим вклинилось мрачное настоящее. Надо было пройти по опасно шаткому мосту, закрыв глаза и не думая о расстоянии. Просто идти себе и идти. Когда никогда, мост кончится.

Убрав альбомы, я немного помечтала о том о сем, глядя в темнеющее окно, а потом словно черт меня дернул. Бывает такое, знаешь наверняка, не надо этого делать, а делаешь. Вот и я, подхватила плащ, на улице моросил дождик, сунула ноги в ботинки и отправилась в гости. Недалеко, в соседний подъезд. К пенсионеру Петру Петровичу Сидорову.

* * *

– Настя, а я ждал вас. Та женщина, кажется, Лариса, разве не сказала вам, что я заходил?

– Сказала, но я не сразу смогла. Вы что-то хотели мне рассказать?

– Нет, в общем да… Хотя, не знаю, имеют ли это отношение к делу. Но раз уж вы сказали, что любая деталь может пригодиться, я подумал, что стоит поделиться с вами некоторыми соображениями.

– Конечно конечно, обязательно! – засуетилась я, пристраиваясь на колченогий табурет. Чай, которым пытался угостить меня сосед, оказался настолько крепким, что я не смогла сделать и двух глотков. Вежливо держала чашку у рта и слушала. Сидоров нес полную околесицу. По его словам, многолетние концерты, доводящие нас всех до белого каления, устраивала не Ира.

– Кто же?

– Проигрыватель! Я давно это понял. Видите ли, в чем дело. Ире надо было создать иллюзию того, что она дома. Она и записала на диск свои песни. Голос то ее, ее, но не живой, записанный.

– Да с чего вы взяли?

– А вот с чего. Я уже говорил вам, монотонное существование развивает наблюдательность. Помните песню про шмеля из «Жестокого романса»? А?

– Про какого еще шмеля?

– Про одинокого… «Мох-на-тый шмель на душииистый хмель…. Цапля сеееераааяяя в камыши…. А цыганская дочь за любимым в ночь по родству бродяяяячей душииии…»

– Поняла поняла, – замахала я руками. Пел Петро Петрович так, что скулы сводило. Куда там покойнице.

– Так вот, она в одном месте сбивается и звоночек телефонный звучит фоном. И вот сколько я потом не слушал, а все на этом месте телефон. И сбивается. Ну скажите, может ли быть такое совпадение?

– Да вряд ли, – пожала я плечами.

– Вот и я думаю, что вряд ли. Я и в других ее песнях стал подмечать кое-что. Слуха то особого нет, чего уж там, но все-таки умею отличить. Было у нее несколько дисков, их крутила.

– Интересно, зачем ей это было надо?

– Вот и я подумал о том же, Настенька. И проследил как-то раз. Только концерт начался, я выскочил и за гаражи. Там кусты разрослись, можно очень удачно в них спрятаться. И что же вы думаете? Не прошло и десяти минут с начала концерта, как из подъезда вышла женщина, очень сильно похожая на Ирину. Если бы я был не при исполнении, то и не обратил бы внимания. Но тут все подметил. Походочка у нее примечательная. Уж такая легкая, такая изящная, что и говорить, красавица.

Я недовольно поморщилась.

– Вы, Настенька, тоже очень симпатичная девушка, увидев мою гримасу, решил утешить меня старичок. Но в вас нету наносного… кокетства, лукавства. Вы, как говорят, « а ля натюрель». А Ира – дамочка, красоточка. Даже если одеть ее в простую одежду, то в жестах, в движении все равно манерность проявится.

– То есть вы хотите сказать, что она выходила из дома, как-то иначе одетая?

– Не то слово! Туфли на низком каблуке. Парик такой под каре, темно русый. Пальтишко или свитерок неприметный. И джинсы самые обычные.

– Она что, постоянно проделывала такие фокусы?

– Много раз! Я сбился со счету.

– Петр Петрович! – охнула я, – что же вы это милиции не рассказали? Или рассказали.

Старик замялся.

– Нет, не рассказал.

– Но почему?

– Они не стали меня слушать. Я ведь им старался помочь, а они все быстрее-быстрее, все им некогда… – в голосе пенсионера слышалась искренняя обида. Как же сложно с ними все-таки.

– Ну а мне что же в первый раз не сказали?

– Да вот все думал, стоит ли? Имеет ли это отношение к делу?

– О господи!

Уже в дверях я осторожно поинтересовалась:

– Петр Петрович, а вы ничего у меня не забыли?

Он вдруг как-то смутился, растерянно заморгал глазами, и перетянув паузу раза в два, скомкано ответил:

– Нет, нет, не забывал конечно, что же я мог у вас забыть?

– Ну мало ли, может что-то выронили? – продолжая осторожно наблюдать за его реакцией, я машинально придвинулась как можно ближе к порогу и одновременно нащупала ручку – не закрыта ли дверь на замок?

– Там открыто, – уловив мои телодвижения, успокоил Сидоров, – нет, Настенька, я и забегал к вам всего не секунду. Там была ваша знакомая, мы полминуты пообщались в коридоре и я сразу ушел.

– А она что же, не пригласила вас войти?

– Да я сам не пошел. Я с вами хотел переговорить. Так что мы распрощались с ней тут же.

Сидоров ничего не сказал про то, что на какое-то время оставался в прихожей один. Возможно, просто не придал этому эпизоду значения. А может быть, по другой причине промолчал.