Книга Палач в белом - Михаил Серегин

Первое время у меня попросту отнялся язык – настолько неожиданным оказалось заявление Хоменко. Пока я, как идиот, радовался дурацкой версии о диссертации, дотошный диспетчер раскусил меня, как орех. Он и в самом деле решил, что я под кого-то копаю в карьерных целях.

В каком-то смысле он был близок к истине, поэтому у меня не хватило духу разубеждать его. Судорожно прикидывая в уме свои капиталы, я поклялся, что необходимый «Ройал салют» будет в распоряжении диспетчера не далее как через три дня.

Удовлетворенный моей клятвой, Хоменко милостиво сгреб со стола дискету и обнадеживающе кивнул мне.

– Ночью скачаю, – небрежно пообещал он. – Когда выдастся свободное время. К утру будешь с компроматом. Надеюсь, ты не под меня копаешь? – со смешком добавил он. – Это был бы изящный ход!

Смущенно пробормотав что-то, я поспешно покинул диспетчерскую. Почему-то так происходит, что мне всегда приписывают какие-то дерзкие замыслы и коварные поползновения. Потом выясняется, что все это – плод воображения, но осадок на душе у людей все равно остается.

Исправить я ничего не мог и поэтому пошел в комнату отдыха, где коллеги по неписаной традиции пялились на экран телевизора. Я уселся подальше от всех – в углу – и принялся наблюдать за своей напарницей Инной Васильевной.

Она сидела – юная, изящная, преисполненная достоинства и, как обычно, серьезная – и с этой же непрошибаемой серьезностью отслеживала по телевизору перипетии очередного сериала. Теперь, после намеков Петковского, эта неулыбчивая девушка приобрела в моих глазах некий зловещий ореол. Но, как я ни ломал голову, а постичь суть ее неведомых претензий к моей работе так и не смог.

Наконец Хоменко отправил нас на вызов. И только тут до меня дошло, что наших верных санитаров – Вадика и Славика – нигде не видно. Едва я открыл рот, чтобы выразить недоумение по этому поводу, как моя прекрасная напарница снисходительно объяснила, что Вадик и Славик сдали сессию, закончили практику и отправились на каникулы.

– Но ведь это означает, что носилки ложатся тяжким бременем на нас с вами! – воскликнул я.

Инна смерила меня холодным изучающим взглядом.

– Я не привыкла увиливать от работы! – заявила она гордо. – Какая бы она ни была!

– А я, выходит, привык? – задал я наводящий вопрос не слишком твердым голосом.

Но ответа, разумеется, не получил.

* * *

Когда я шел по коридору, мне навстречу попался Лешка Виноградов. Причем в приподнятом настроении, и я этому слегка удивился – в последнее время Лешка был хмур и неразговорчив.

Сегодня же он остановился, поздоровался со мной за руку, достал пачку сигарет «Мальборо» и, небрежно протянув ее мне, предложил:

– Угощайся.

– Шикуешь, Леша? – удивленно спросил я, отказываясь от сигареты. – Я не курю, ты же знаешь.

– Забыл, – беспечно махнул рукой Леша.

– Ты же, помнится, еще недавно бегал в поисках кредитора? – снова напомнил я. – А теперь «Мальборо» куришь.

– Все эфемерно в этом мире, – со снисходительной улыбкой ответил Леша. – Вчера не было денег – сегодня есть.

– Где же ты взял? – не удержавшись, спросил я.

– Ну, знаете ли, батенька, – с пафосом ответил Леша. – Есть вопросы, ответы на которые я предпочитаю держать при себе.

И, откланявшись, Леша Виноградов зашагал по коридору. Я некоторое время в задумчивости смотрел ему вслед, потом пошел к себе. То, что Леша сегодня угощал меня «Мальборо», могло ровным счетом ничего не значить, он и раньше предпочитал эту марку сигарет. Да и тот факт, что у него появились на них деньги, ничего еще не доказывал. Леша часто кредитовался у кого попало, так что вполне мог в очередной раз занять небольшую сумму, из которой легко можно было выкроить на сигареты. Вот если бы он вдруг приобрел машину, этим уже можно было заинтересоваться. Но на всякий случай я зафиксировал эту мелочь в своем мозгу.

Вечером я решил проследить за Лешкой, посмотреть, куда он отправится после работы. Зная, что он никогда не задерживается, я собрался побыстрее, чтобы выйти сразу следом за Виноградовым. Я видел, как Лешка зашел в свой кабинет, снимая на ходу шапочку. Значит, уйдет максимум через пять минут.

Я решил не дожидаться его в клинике и выскользнул на улицу. Встав за углом, стал ждать. Лешка вышел очень быстро – и пяти минут не прошло – и, весело насвистывая что-то, зашагал к дороге. Там он остановился и, подняв руку, стал ловить машину. Я на миг растерялся. Если Лешка сейчас укатит, что делать мне? Нужно тоже срочно ловить машину.

Почти сразу же перед Лешкой остановилась серая «восьмерка». Он, не торгуясь, согласился на цену, названную водителем, и небрежно опустился на переднее сиденье, откинувшись на подголовник.

Едва машина отъехала, я выскочил из своего укрытия и, выбежав на дорогу, поднял руку. Чуть не сбив меня с ног, тормознулся старенький «Москвич». Сидевший за рулем дедуля возмущенно завопил:

– Тьфу, мать твою, ненормальный! Куда ты выскакиваешь?

– Папаша, миленький, – скороговоркой заговорил я. – Позарез нужно вон ту «восьмерку» догнать. Будь другом, выручи! Плачу, сколько скажешь.

Дед подозрительно оглядел меня, ворча что-то под нос, потом буркнул:

– Садись.

Я с облегчением плюхнулся на переднее сиденье.

– Пристегнись! – строго сказал дед.

– Папаша! – взмолился я, перекидывая ремень безопасности через плечо. – Быстрее, потеряем же!

Старик, ворча что-то под нос, нажал на педаль акселератора, и «Москвич» тронулся за удаляющейся «восьмеркой». Конечно, машину я поймал неудачно – ездить с водителем-стариком очень напряженно, к тому же «Москвич» по мощности – это не «восьмерка», но, на мое счастье, водитель, который вез Лешку, не очень спешил.

Что меня беспокоило в ту минуту больше всего – это необходимость расплачиваться за проезд. С этими расследованиями я бездумно тратил деньги и теперь понял, что если так будет продолжаться и дальше, то зарплата моя ахнет вмиг.

Погруженный в невеселые мысли, я не заметил, как «восьмерка» остановилась.

– Слышь, приехали, похоже, – сказал мне водитель, останавливая машину.

Я встрепенулся, выглянув в окно. Лешка Виноградов уже направлялся к одному из зданий. Я хотел расплатиться и тоже выйти, но заметил, что «восьмерка» не уезжает. Значит, Лешка просил водителя подождать его. Я сделал то же самое.

Дед посмотрел на меня совсем уже недоверчиво. Чтобы успокоить его, я достал деньги и со вздохом спросил:

– Сколько с меня сейчас и сколько за то, что подождете?

Дед назвал сумму, от которой меня мороз прошиб по коже, но спорить я был не в силах. Молча протянув старику деньги, я мрачно уставился в окно, ожидая выхода Лешки. Бросив взгляд на табличку на двери, за которой он скрылся, увидел надпись: «Похоронное бюро "Реквием".