Книга Без права на защиту - Наталья Берзина

Какими только словами не ругала мать Машу, когда выпроваживала ее за порог! Проститутка и дешевая подстилка были самыми мягкими. Оказавшись невольным свидетелем, Виталий очень много тогда почерпнул из криков Александры Викторовны. В частности, понял, что увиденное в кино возможно в жизни. Когда Машу выгнали, в жизни Виталия наступила пустота! Ни к одной из последующих женщин, работающих в доме, он уже не испытывал подобных чувств. Да и были они отнюдь не нянями маленького нежного мальчика, а кухарками, домработницами, горничными, как только их всех не величали. Для него все они стали просто тетками, бабами, иногда послушными телками, но только не женщинами, рядом с которыми ему становилось тепло и уютно.

Виталий страдал. Ночи, наполненные воспоминаниями, превратились в сплошной кошмар. Даже впервые познавая женщину, он представлял рядом с собой Машу. Встреча с молодой учительницей с точно такими же милыми серыми глазами и необычайным бархатистым голосом всколыхнула в нем то самое чувство, с которым он прожил больше восьми лет. Теперь Виталий уже не мог позволить себе отступить. Даже то, что няня была любовницей отца, ни в коей мере не стало для него препятствием и не сделало ее менее желанной. Но Марию Федоровну он решил не уступать никому. Она должна принадлежать только ему. Позже, когда Мария Федоровна уже стала его репетитором, Виталий с волнением находил в ней все больше и больше черт, напоминающих о Маше, – та же доброта и внимание, те же выражения и интонации, – и чувство все сильнее овладевало им. Когда в новогоднюю ночь он увидел, что его любимую женщину уводит куда-то противный лысый физик, первым желанием было убить обоих. Чудом сдержался и не натворил глупостей. В какой-то палатке купил бутылку водки. Стоя под плохо зашторенными окнами, он видел происходящее в комнате учительницы, и желание обладать ею разгоралось все сильнее. Чтобы не замерзнуть, Виталий сбегал к ближайшей торговой точке и купил еще бутылку. Он глотал холодную, но от того не ставшую более приятной водку, грыз застывший сникерс и, кусая губы, наблюдал. Дождавшись, когда старый козел отвалит, удостоверился, что тот поковылял в сторону своего провонявшего свиньями и козами дома, вернулся и постучал в дверь.

Маша открыла почти сразу. Мягкая, горячая, с рассыпавшимися по нежным плечам волосами… Происшедшее дальше уже не поддавалось контролю. Он входил в нее несчетное количество раз и никак не мог насытиться. Ее запрокинутое лицо в неясном свете, закушенные губы доводили Виталия до экстаза. Руки мяли нежное тело, непокорная плоть стремилась ворваться как можно глубже. Даже сознавая затуманенным водкой мозгом, что причиняет ей нешуточную боль, Виталий только рычал от восторга. Наконец-то она принадлежит ему. Кровь на сбитой простыне, искусанные губы, слезы на закрытых глазах возбуждали. Он не мог остановиться. Лишь на рассвете силы оставили его. Стерев с себя бурые кровавые следы остатками ночной рубашки Марии, Виталий, пошатываясь, оделся и вышел на продуваемую ледяным ветром улицу. Опьянение уже прошло. Теперь душу и тело захлестывало непередаваемое чувство удовлетворения.

Виталий брел по пустынным улицам. Редкие прохожие, добирающиеся в свои жилища, не обращали внимания на сияющее от радости лицо парня. Он шел уверенный в собственной победе, захваченный невиданным восторгом от того, что стал первым мужчиной в жизни Марии, которую иначе как Машей для себя не именовал. Теперь она станет принадлежать только ему, никто не посмеет отнять у него ту, что предназначена судьбой! Он уже не тот мальчишка, у которого отняли самое дорогое, что у него было!

– Чему ты улыбаешься? – спросил Георгий, когда машина замерла в ожидании зеленого света.

– Да так. Просто вспомнила, как мы наведались к Араику. Его ведь так зовут? – не переставая улыбаться, ответила Мария.

– Верно! Прекрасные были шашлыки! Араик превзошел самого себя. Любит он красивых женщин!

– Можно подумать, ты не возил туда по-настоящему красивых! – вспыхнула Мария.

– Маша, никого я к нему не возил! Просто в тот день я сам поразился твоей красоте и безумно захотел сделать тебе приятное.

– Тебе это удалось! – ничуть почему-то не смутившись, ответила Мария.

До самого поворота с шоссе они просто переговаривались, думая каждый о своем. Только свернув с шоссе, Георгий удивленно воскликнул:

– Послушай! Это зеленый жигуль прямо-таки преследует нас! Висит на хвосте еще с города!

– Может быть, ему нужно туда же, куда и нам! – спокойно ответила Мария.

– К Павлу, что ли? Нет, не похоже!

– Тогда не обращай внимания. Ваня, кажется, уснул! – сказала Мария и, посмотрев назад, вдруг с тревогой в голосе добавила: – А знаешь, боюсь, это за нами! Эта машина с самого утра стояла под нашими окнами!

– Странно, что ему у нас делать? Но если за нами следят, то поверь мне, весьма странным образом! – ответил Георгий. – Ладно, посмотрим, что будет дальше. Кстати, на всякий случай открой бардачок, там кобура, в ней пистолет. Не пугайся, газовик, вполне легальный. Достань и положи рядом со мной.

Внешне Георгий никак не проявил ни волнения, ни беспокойства, разве что аккуратнее стал объезжать выбоины да чуть чаще посматривать в зеркало заднего вида. Когда впереди показалась деревня, в которой обосновался Павел, Георгий облегченно вздохнул и чуть прибавил скорости. Свернув к дому Павла, он не обнаружил позади навязчивой зеленой машины. Переведя дух, он отогнал дурные мысли и уже совершенно успокоенный заглушил двигатель.

Виталий успел выскочить из автомобиля раньше, чем «мазда» замерла возле двухэтажного дома в конце улицы. Укрывшись за заросшим поздними астрами палисадником, он наблюдал, как из иномарки вышел сначала врач, помог выбраться Марии, затем на руках вынес спящего мальчишку. Что это за дом? Почему они сюда приехали, и вообще кто такой этот врач, что так свободно распоряжается Марией?

Виталий видел, как Мария поднялась на крыльцо, как к ней вышел высокий крупный мужчина, по-хозяйски обнял за талию, что-то стал говорить, а Мария… его Мария улыбалась, что-то отвечала. Видимо, для нее такое было не в новинку! Что произошло?! Как она могла так измениться за неполные полгода?! Почему разные чужие мужики позволяют себе не только говорить с ней, но прикасаться, обнимать, а может быть, даже… Виталий чувствовал, как закипает злость. Нет! С этим пора заканчивать! Он должен спасти ее, а после… после наказать! Как наказал мать, как наказал директрису! Как наказывал тех, кто позволял себе хоть чем-то его унизить! С мужиками он разберется позже! Вернется сюда и воздаст должное каждому, кто посягнул на его Марию!

Мужик увел Марию в дом. Теперь фантазия Виталия разыгралась в полной мере. Еще не отойдя от пережитого в старой квартире бывшей жены, он представлял себе, что происходит в доме, и скрежетал зубами от ярости. Сжав изо всех сил кулаки, он, шатаясь от внезапно накатившей головной боли, доплелся до машины. Рухнул на сиденье, обхватив голову руками, уткнулся лицом в рулевое колесо.

Как легко было наказывать в родном городке! С той же директрисой он рассчитался в полной мере!