Книга Двойная страховка - Джеймс Кейн

Я не произнес больше ни слова. Я думал — все, мне конец.

И просто тихо лежал в постели.

— Они ее взяли, и мне многое надо рассказать тебе, дружище… Да, славная вышла история, ничего не скажешь. Я сейчас уйду на полчаса. Пойду хоть позавтракаю. Может, к тому времени тебе станет лучше.

Он вышел. Он вел себя так, словно ничего страшного я не натворил, говорил со мной доброжелательно. Я ничего не понимал. Через пару минут в палате появился санитар.

— У вас тут есть газеты?

— Да, сэр, попробую достать.

Он вернулся с газетой и сам нашел то, что меня интересовало. Он понял, что я хотел там прочитать. Это было не на первой странице. Маленькая заметка на второй полосе, где обычно печатают местные новости. Значит, они не придали этому случаю большого значения. Заметка гласила:

«ПОД ПОКРОВОМ ТАЙНЫ

Стрельба в Гриффит-парке

Двое были задержаны после того, как Уолтера Хаффа, страхового агента, обнаружили раненым за рулем автомобиля на Ривер-сайд вскоре после полуночи.

Полиция расследует обстоятельства, связанные со стрельбой, во время которой пострадал Уолтер Хафф, страховой агент, проживающий в Лос-Фелиз-Хиллз. Вчера вскоре после полуночи его обнаружили без сознания за рулем собственного автомобиля в Гриффит-парке. Пуля попала ему в грудь. По подозрению в покушении на жизнь Хаффа задержаны двое:

Лола Недлингер, 19 лет.

Бенджамино Сачетти, 26 лет.

Мисс Недлингер проживает по адресу: Лайси Армс Апартмент, Юкка-стрит. Адрес Сачетти: Лилак-Корт Апартмент, авеню Ла Бри.

В Хаффа, очевидно, выстрелили, когда он ехал по Риверсайд-драйв в направлении от Бербанка. Полиция, быстро прибывшая на место происшествия, обнаружила мисс Недлингер и Сачетти, они пытались вытащить раненого из машины. Невдалеке был найден револьвер с одним израсходованным патроном. Оба задержанных отрицают, что покушались на жизнь Хаффа, но отказались дать какие-либо объяснения по поводу происшедшего.»

Мне принесли апельсиновый сок, а я лежал и пытался сообразить, что все это означает. Вы думаете, я купился на весь этот бред? Ну, что Лола в меня стреляла или Сачетти из ревности? Ничего подобного. Я знал, кто стрелял в меня. Та, с кем я договорился встретиться. Она знала, что я там буду, и хотела избавиться от меня. Никто меня не переубедит. Но что там делали эти двое?.. Я все думал и думал и никак не мог сообразить. Разве только одно — Лола в ту ночь опять следила за Сачетти. Это объясняло ее присутствие в парке. Но его-то как и зачем туда занесло? Полная бессмыслица… И пока я бился над загадкой, сознание неотступно сверлила мысль — я пропал, пропал, и не потому, что совершил преступление и теперь все всплывет, а потому, что Лола узнает. Это самое страшное.

* * *

Кейес вернулся только днем. Увидев газету, придвинул стул к моей постели.

— Пришлось заскочить в контору.

— Да?..

— Какой-то совершенно безумный день. Безумный день после безумной ночи.

— А что происходит?

— Сейчас расскажу тебе кое-что. Этот Сачетти, ну, что подстрелил тебя в парке, и есть тот самый тип, которого мы выслеживали все время. По делу Недлингера.

— Быть не может…

— Очень даже может. Я собирался тебе сказать еще тогда, помнишь, но Нортон считает, что агентов не следует посвящать в такие подробности, ну, я и не сказал. Вот… Тот самый человек, Хафф. Что я тебе говорил? Что я говорил Нортону? Разве не говорил, что в этом деле есть нечто странное?..

— Что еще?

— Звонили из твоей конторы.

— И?..

— И добавили кое-какие факты, о которых нам следовало знать с самого начала. Мне и Нортону, если б мы полностью доверились тебе и посвятили во все. Если б ты знал о Сачетти, давно бы уже рассказал нам о том, что стало известно только сегодня. А это ключ ко всему делу.

— Он брал ссуду.

— Да, правильно! Он взял ссуду. Но дело не в ней. Это не важно. Важно другое — он был в твоей конторе в тот день, когда ты продал полис Недлингеру.

— Не помню, не уверен.

— Точно. Мы все проверили. Допросили Нетти, просмотрели все бумаги, сравнили их с материалами, имеющимися у полиции. Он был там, и девушка тоже. Это все объясняет и придает делу совершенно иной оборот. Ведь раньше мы не догадывались…

Что значит — иной оборот?

— Мы же знали, что Недлингер держал все от семьи в тайне. И у секретарши проверили. Он никому ничего не сказал. А потом вдруг семья откуда-то узнает о полисе, вот в чем фокус.

— Ну… не знаю.

— Да, узнает. Ты что думаешь, они укокошили его за просто так? Они знали, а теперь и мы знаем, что они знали. Все сходится.

— Ну и что? Да любой суд примет такое допущение и не найдет здесь криминала.

— Я не суд. Я говорю только ради собственного удовлетворения, чтоб доказать еще раз свою правоту. Видишь ли, Хафф, ведь я мог, мог, черт побери, потребовать расследования на основе своих подозрений! Но я не пошел в суд. Я с ума сходил, потому что не знал этого и подозрения мои ни на что не опирались. Зато теперь знаю. И мало того, получается, что тут замешана еще девчонка.

— Кто?

— Ну эта девушка. Дочь. Она тоже там была. Я имею в виду, в твоей конторе. О да, конечно, подумаешь ты, как это возможно, чтобы дочь осмелилась поднять руку на своего отца! Но такое случается. И довольно часто. И из-за пятидесяти кусков случится еще не раз.

— Я… я не верю.

— Сейчас поверишь. Теперь вот что, Хафф. Мне не хватает только одного. Одного маленького звена. Они решили тебя убрать за что-то, с чем ты мог выступить в суде. Это я понимаю. Но за что?

— Что значит «за что»?

— Ну что-то ты про них знаешь такое, из-за чего они хотели с тобой разделаться? Ну были в твоей конторе, ладно. Но этого мало. Должно быть что-то еще. Что?

— Я… не знаю. Не приходит в голову.

— Должно прийти. Может, о чем ты сейчас не помнишь, что показалось тебе не важным, но важно для них. Что?

— Да ничего. И быть не может.

— Должно быть. Должно.

Он встал и начал расхаживать по палате. Кровать содрогалась под тяжестью его шагов.

— Заруби себе на носу, Хафф. У нас осталось еще несколько дней. Постарайся вспомнить. — Он закурил сигарету и продолжал долбить свое. — Да, вся прелесть в том, что у нас еще несколько дней… Ты сможешь появиться в суде только через неделю, самое раннее. Это нам на руку. Немного поможет полиция, постращают их там, поработают резиновым шлангом или чем-нибудь в этом роде, и рано или поздно парочка расколется. И в первую очередь девчонка. Это уж как пить дать… И поверь мне, это все, что нам надо. Тебе, конечно, пришлось худо. Зато теперь, когда они в наших руках, мы их прижмем к стенке. Это выход. А пока уточним кое-какие подробности. С Божьей помощью до вечера управимся.