Книга Рыцарь сновидений - Андрей Васильевич Саломатов

между горбов, зашептал Андрей на ухо верблюду.— Он сильнее, но у меня есть отличный план.— И Андрей вкратце изложил своему скакуну идею.

Трубачи сыграли начало турнира. Всех посторонних попросили удалиться с поля, и, когда распорядитель взмахнул флажком, участники турнира разъехались в разные стороны.

Отъехав подальше, противники развернулись и на мгновение застыли, примериваясь друг к другу. Затем Рыцарь Ночи закрылся шитом, взял копье наперевес и пришпорил своего могучего скакуна. Черный конь зловещего рыцаря встал на дыбы, заржал, а затем с места бросился вперед. Андрей же достал из ножен меч, пару раз крутанул им над головой, снова убрал и сказал верблюду:

— Вы все поняли?

— Я что, похож на идиота? — обиженно проворчал верблюд.— Конечно, понял. Я вот только одного не понимаю: почему мне все время снится всякая дрянь. Вчера во сне за мной всю ночь гонялся какой-то сумасшедший погонщик. Хотел заставить меня перетаскивать песок с одного бархана на другой. Сегодня и того хуже — втянули в драку. А ведь я мирное вьючное животное, работящее, как трактор — По­вернув голову к своему наезднику, верблюд медленно по­шел на Рыцаря Ночи, который уже несся вперед на полной скорости.— Как с детства повелось, так всю жизнь и не везет,— продолжал болтать верблюд.— Когда я был совсем маленьким, на меня с маминой спины свалился огромный тюк. Удар был таким сильным, что у меня на спине чуть не вырос третий горб.

— Вы не могли бы смотреть вперед! — попросил Андрей.

— Не беспокойся, мальчик, во сне я обычно не спотыкаюсь. Я вообще спотыкаюсь редко, да и на здоровье не жалуюсь. Вот только иногда побаливают зубы. Особенно после того, как наемся верблюжьих колючек. Они такие жесткие и колючие, тьфу. И кто это придумал, что верблюды их любят? Это же вранье. Просто в пустыне, кроме этой гадости, почти ничего не растет.

— Он уже рядом! — перебил Андрей словоохотливого скакуна.— Пожалуйста, смотрите вперед, иначе конь Рыцаря Ночи нас растопчет.

— Я тебе не какой-то там пони или зебра. Меня растоптать невозможно,— хвастливо ответил верблюд, но все же отвернулся от седока и с испугу даже присел на задние ноги. Через все небо огромным слепящим деревом полыхнула молния, и сразу за ней оглушительно прогремел гром. Прямо на них, словно черная грозовая туча, летел страшный всадник на таком же страшном коне. Глаза у обоих горели красным огнем, из-под копыт скакуна клубами поднималась черная пыль, вороненая сталь доспехов тускло поблескивала, а черный плащ тянулся за ним длинным шлейфом, словно клубы дыма.

В последний момент перепуганный верблюд заметался из стороны в сторону, затем остановился как вкопанный, надул щеки и как можно дальше плюнул. Эффект превзошел все ожидания Андрея. По рядам высокопоставленных зрителей прокатился одобрительный ропот: верблюжья жвачка попала Рыцарю Ночи точно в шлем и залепила его от лба до подбородка, совершенно закрыв смотровую щель.

Верблюд едва успел отскочить в сторону, как мимо него пулей пронесся черный всадник, чуть не сбросив Андрея развевающимся плащом.

Завывая от обиды и негодования, Рыцарь Ночи ускакал далеко в поле, а Андрей, оправившись от испуга, с упреком обратился к своему скакуну:

— Он же нас чуть не сшиб.

— Во-первых, не нас, а тебя,— поправил его верблюд.— А во-вторых, ты ничего не понимаешь в тактике и стратегии боя. Это был отвлекающий маневр. Положись на меня, мальчик. Я старый вояка, знаю, почем фунт лиха и как бороться со всякими темными личностями вроде этого невежи.— Верблюд медленно развернулся и мелкой рысью засеменил вслед Рыцарю Ночи.— Сейчас я его догоню и окончательно победю,— заявил он.

— Вообще-то победить его должен я,— возразил Анд­рей.

— Да? — искренне удивился верблюд и в нерешительности остановился.— Тогда зачем ты вызвал меня? Покататься?

Пока Андрей объяснял верблюду, что его привело в замок Феи, Рыцарь Ночи вернулся и выехал на середину площадки.

— Во второй раз этот гнусный мальчишка отказывается драться со мной честно! — закричал он, от возмущения приняв нормальные человеческие размеры.— В прошлый раз он закидал меня тухлыми яйцами, теперь — оплевал с ног до головы! Это же совершенно не по-рыцарски! Он же нарушает правила ведения турнира! На плюющихся горбатых кобылах отродясь никто не выходил на поединок!

— Если он еще раз непочтительно отзовется о моих горбах, я за себя не ручаюсь,— угрожающе проговорил верблюд.

Зато Андрей, уличенный в нерыцарском поступке, застыдился и, тяжело вздохнув, сказал:

— Он прав. Я не должен был использовать новое оружие. Это нечестно.— Андрей сполз с верблюда на землю, попрощался с ним и пошел к оскорбленному противнику— Простите, рыцарь,— обратился он к Рыцарю Ночи.— Я готов сразиться с вами в честном бою.

— Ну и зря,— крикнул ему вдогонку верблюд.— Он же тебя обдурит как маленького. Подлый всегда только и ждет, когда честный начнет выказывать свое великодушие. Тут-то он его и берет голыми руками, без всякого благородства и душевных переживаний.

Андрей остановился на полпути, подумал и ответил:

— Каждый сам выбирает, подлым ему быть или честным. Я нарушил правила турнира и теперь хочу все исправить.

Никто и не заметил, как рядом с верблюдом снова образовался Павлик. Его воинственный вид и рыцарское облачение красноречиво говорили о том, что он собирается делать. Тускло поблескивая старым серебром, на нем как влитые сидели тяжелые доспехи. Огромный султан из серых страусиных перьев покачивался у него на голове, словно куст на ветру. А в руках он держал кованую палицу величиной с добрую виолончель.

— Стойте! — закричал Павлик.— Я сам буду с ним сражаться.

— Ты вернулся? — удивленно воскликнул Андрей.

— Да,— радостно ответил Павлик.— У меня больше нет температуры и почти не болит горло. Наверное, я победил болезнь.— Он снизу вверх с уважением посмотрел на верблюда и спросил, обращаясь к своему другу: — Это мой скакун?

— Как же, твой,— презрительно ответил верблюд.— Много здесь таких сопляков шляется. Наденут на голову черт-те что и думают, что им все позволено.

— Ну тогда я и так справлюсь,— сказал Павлик и взмахнул над головой своим ужасным оружием. Воздух от богатырского взмаха загудел как колокол, а Рыцарь Ночи, до сих пор молчаливо наблюдавший за невесть откуда взявшимся противником, поежился и еще немного уменьшился в размерах.

— Давай, Пашка! — подбодрил его