Книга Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов

— Могу я воспользоваться вашим пером и бумагой?

— Безусловно. Присаживайтесь, — Дорофеев кивнул на стоящее у стола кресло.

Я сел.

— Мне нужно кое-что записать. Это займёт некоторое время.

— Ничего, я никуда не спешу. Записывайте на здоровье.

Я придвинул к себе лист, обмакнул перо в чернильницу. И принялся строчить. Постарался воспроизвести записи из блокнота Троекурова так, чтобы не натолкнуть Дорофеева на всякие ненужные мысли. Даты записей, например — а блокнот представлял собой что-то вроде дневника — указывать не стал.

Дорофеев присел в кресло, стоящее с другой стороны стола, и с интересом следил за тем, как я пишу.

— Вот. — Закончив, я развернул лист. — Меня интересует перевод этих строк. Я ведь обратился по адресу?

— Смею надеяться… — Дорофеев извлёк из бархатного футляра пенсне, водрузил на нос. Пробежал глазами строки. — Хм-м, как любопытно. «Нынче приобрёл подходящее помещение для проведения опытов. Оборудование доставят в течение недели». Далее: «Всё готово. Приступили. Результатов пока нет». Далее: «Результаты плачевны. Инженера утилизировал, выписали из Кёльна другого. Ожидаю». «Есть результат! Доспех первого уровня слегка повреждён…» Владимир Всеволодович. — Дорофеев поднял на меня изумленный взгляд. — Простите мне моё любопытство. Могу узнать, что это я такое перевожу?

— Можете, конечно. Почему нет. Это — будущий роман.

— Роман? — Дорофеев аж поперхнулся.

— Ага. Фантастический. Бояръ-аниме. У вас тут такое никто не пишет, я стану первооткрывателем. Все сливки соберу, в топ продаж с одной главой взлетать буду… Да вы переводите, переводите. Не отвлекайтесь.

— То есть… Вы это сочиняете?

— Именно.

— А почему же на латыни? Не проще ли на русском? Или хотя бы на французском — он, говорят, сейчас входит в моду?

— Да проще, конечно. Но что поделать. Вдохновению не прикажешь. Видите ли — творческий человек себе не подвластен. Им владеет муза. И когда она приходит, не спрашивает, на каком языке изъясняться.

— То есть, верно ли я понял… Вы сочиняете свой будущий роман на языке, которого не знаете?

— Совершенно верно! Музе, видите ли, строго пофиг, чего я там знаю, а чего не знаю. Кстати, как вам сюжет? Захватывает? Только ответьте честно, как на духу! Я приму любую критику. Для меня, как начинающего автора, это очень важно.

— Э-э-э… Да, несомненно. Захватывает.

— Тогда не будем отвлекаться. Что там дальше?

Дорофеев поправил пенсне и снова уткнулся в лист.

— «Доработали сплав. Доспех первого уровня удалось повредить фатально. Хозяин весьма доволен».

Я скрипнул зубами.

— Хозяин, говорите? А имени этого хозяина нет?

— Нет. Просто слово с большой буквы — Dominus.

— Ясно. Дальше?

— «Испытываю затруднения с сырьём. У этих идиотов похитили целый мешок. Я рассчитывал на него. Теперь придётся изыскивать сырьё в других местах. Хозяин крайне недоволен».

Ха! Я, припомнив мешок, который отбил у Головина, усмехнулся. Ишь как, оказывается, хвост-то Троекурову прижал! Надеюсь, твой хозяин тебя за этот косяк башкой в дерьмо помакал как следует.

Следующая фраза Дорофеева предположение подтвердила.

— «Так называемый граф Д. становится реальной проблемой. Я определенно недооценил этого сопляка. Навожу справки, откуда он взялся»… Граф Д. — это персонаж? — заинтересовался Дорофеев.

— Угу. Антагонист.

— Смею надеяться, прототипом являюсь не я?

— Вы? Почему — вы?.. Ах, да! Тоже ведь граф и на «Д»… Нет. Какой же вы сопляк?

Дорофеев довольно улыбнулся.

— Не хотелось бы, знаете, на старости лет… Так, продолжаю. «Сырьё прибыло. Его, увы, немного. Но зато исследования подходят к завершению». «Да! Сегодня великий день. Формула сплава найдена. Свинец — 67,8%, сырьё — 32,2%. Требуемые Знаки выявлены. Уровень воздействия соответствует охотничьему рангу „Витязь“».

Угу. То есть, я прав. Абы кто оружием пользоваться не может. Тварь, которую я раскатал в гробовой мастерской, создана специально в качестве придатка к оружию. Прокачана каким-то образом до ранга «Витязь», только вот малость не доработана. В серию запускать рано.

— «Первая модель оператора неудачна, — продолжил Дорофеев подтверждать мои мысли, — отправили в переплавку». «Вторая модель лучше, но почти не управляема. При испытаниях серьёзно пострадала лаборатория. В переплавку». «Третья модель хороша! Есть ряд недоработок, занимаемся устранением. Следующую модель уже не стыдно будет показать Хозяину. Если бы только не проблемы с сырьём!» «Граф Д. крайне меня удивил. Из его усадьбы мне пришлось спасаться бегством. Не прощу сопляку этого позора! В следующий раз, когда мы встретимся, живым он не уйдёт». Всё интереснее и интереснее, — вежливо заметил Дорофеев. — Знаете, мне уже не терпится узнать, чем закончится ваш роман!

Глава 10

— Прекрасно вас понимаю. Самому не терпится. Много там ещё?

— Да, собственно, почти всё. Осталась последняя запись. «Новую встречу с графом Д. придётся отложить на неопределённый срок. Отбываю в Петербург решать проблемы с сырьём. Сразу оттуда — в Полокум, в лабораторию. В этот раз за доставкой сырья буду следить самолично». Вот теперь всё, Владимир Всеволодович. Больше записей нет.

— В Полокум? — переспросил я. — Что за зверь такой?

Дорофеев пожал плечами.

— Тут так написано. Вот, полюбуйтесь.

— Да помню я, что там написано.

В памяти действительно тут же встало слово: Polocum. Чёрт бы знал, что это. Понятно, что название города, но…

— Полоцк, — осенило вдруг меня.

Этот город упоминался в имущественных документах. У Троекурова были владения не только в Смоленске и Петербурге, но и там.

— Браво, Владимир Всеволодович! — восхитился Дорофеев. — Сейчас я припоминаю, что название этого древнего города на латыни пишется именно так.

— Древнего?

— О, да! Если не ошибаюсь, Полоцк — ровесник Смоленску.

— А можете мне его показать на карте?

На стене кабинета