Книга Наследие Мортены - М. Борзых

продолжала вещать.

— Повелась на сказки о красивой жизни? Тебя в детстве не учили, что всё самое страшное начинается после фразы: «Жили они долго и сча́стливо»? Признавайся, что тебя подкупило: деньги или внешность? Я ни за что в жизни не поверю во внезапно вспыхнувшую любовь между наследником многомиллионного состояния и репортёршей из глубинки.

Девушка сидела, закинув ногу на ногу, демонстрируя идеальное, натренированное тело и снисходительно взирая на меня.

«О! Да у нас здесь сцена ревности никак нарисовалась⁈ Интересно, это вообще кто: любовница, подруга детства, невеста? Откуда такие собственнические замашки?»

А вы собственно кто? — показала ей надпись на листе бумаги, чем вызвала неожиданную реакцию.

Незнакомка буквально взорвалась возмущением.

— Да они там все с ума посходили? Притащили сюда немую? Инвалида⁈ Это слишком даже для кинээса Киитэрэя. А куда Баар смотрел, выбирая себе жертву? — она вскочила с кресла и стала расхаживать из угла в угол, словно тигрица в клетке. Мне оставалось только наблюдать за представлением.

— Я всё понимаю, традиция, благословение рода и всё такое, но это уже слишком! — пять шагов в одну сторону. — Это же издевательство! У тебя же фактически не будет права голоса! — пять шагов в другую сторону. — Значит, так! Есть кому тебя защитить? Родственники по мужской линии, которые будут безоговорочно отстаивать твои интересы? — незнакомка пытливо уставилась на меня в ожидании ответа.

Я кивнула. Сумасшедшим ревнивым женщинам лучше не перечить.

Папа, но мне с ним никак не связаться. но мне с ним никак не связаться, но мне с ним никак не связаться.

Девушка кивнула каким-то своим мыслям.

— Это мы попробуем исправить. Да, если тебя «случайно» поведут к духу рода, отказывайся под любым предлогом, хоть в обморок падай, пока отца не будет рядом.

Как оно выглядит?

— Как здоровенный отполированный чёрный обелиск посреди заснеженного леса. Поверь мне, ты его ни с чем не спутаешь. От него за версту веет такой жутью, что вполне возможно обморок имитировать не придётся, — пояснила девушка, чуть поёжившись от воспоминаний.

Немного успокоившись, она снова уселась в кресло и уже более спокойно на меня посмотрела.

— Я Баламат, подруга детства Баара. Прости, что так набросились на тебя. Просто этот засранец клялся и божился, что на нём эта самоубийственная традиция прервётся. И вот я узнаю́, что он привёз с собой невесту.

Если моей девственной кровью хотят окропить алтарь во славу ваших духов, то, боюсь, их посетит птица обломинго.

Баламат звонко и задорно рассмеялась, прочитав моё замечание.

— Нет, хвала духам отцов-прародителей, девственницы здесь не в почёте. Убивать тебя никто не будет, сама справишься.

Я показала рукой жест с поднятым пальцем вверх, типа супер, обнадёжила.

Я ничего не понимаю. Мне хоть кто-то объяснит, что происходит?

— Это буду точно не я. Пусть Баар сам расхлёбывает кашу, которую заварил. — Баламат моментально открестилась от такой чести. — Советую никому не доверять, кроме Баара и Фактел.

А ты?

— Я не имею права голоса в семье кинээса, а потому вынуждена буду подчиниться приказу. Любому, — скривилась Баламат, признавая очевидное.

А Бэриллибит? — уточнила из любопытства…

Девушка задумалась.

— Даже не знаю, что ответить. Спроси у Баара. Это семейные дела, — Баламат рассматривала меня пару мгновений, а затем вынесла вердикт, — ты вроде бы адекватная, вот только не повезло тебе оказаться не в то время и не в том месте.

Я лишь пожала плечами на это. Моё мнение в корне отличалось от мнения Баламат. Пережить две гарантированные смерти — это джекпот везения. Однако боюсь, что мой ангел-хранитель не бессмертный.

Девушка прислушалась к чему-то, резко встала и метнулась к двери, отпирая замок ключ-картой.

— Если что, меня здесь не было, — подмигнула мне на прощание и исчезла. Поток посетителей иссяк. Чуть позже привезли лёгкий ужин из наваристого бульона с яйцом и отварного картофеля. После пережитого стресса есть хотелось неимоверно, но на все мои письменные просьбы принести добавку отвечали односложно: «Не положено». Даже голодное урчание желудка оставило равнодушным медперсонал.

Уснуть в таком состоянии не получалось, потому решила, что ближе к ночи постараюсь выбраться на вылазку в поисках съестного. Ну, или Баабыра попрошу, он же спасал меня не для того, чтобы уморить голодом. Оставалось только определить, когда эта самая ночь наступит.

* * *

Бэдэр лежала в полубреде. Всё тело разрывала боль. Казалось, что её прокручивали в мясорубке, снова и снова. В глазах стояла мутная пелена, в которой девушка не сразу опознала слёзы. Время остановилось. Помещение то и дело заполнял сизый дым, который проникал в лёгкие, туманил разум и вызывал галлюцинации. Было очень страшно.

Когда разум не отказывал ей, Бэдэр пыталась анализировать происходящее, и все мысли сводились к одному варианту. Наркотик. Мозг отказывался его принимать. Наркотики на оборотней не действовали, организм выводил химию благодаря быстрому метаболизму, сопротивляясь любому воздействию на организм. Однако другого объяснения не было.

Сквозь дым слух местами вырывал обрывки чьих-то диалогов, иногда голос даже казался знакомым. Но разобрать бред это или явь не представлялось возможным.

Один-единственный раз она слышала драку в соседней комнате. Кажется, решалась её судьба. Задержав дыхание, она вся обратилась в слух.

— Ты обещал!

Рёв и звуки потасовки в ограниченном пространстве, с крушением мебели и прочей утвари.

— Я обещал тебе доступ к духу, но не её. Только посмей к ней прикоснуться, и клянусь духами отцов-прародителей, я вам мозги прочищу так, что под себя всю оставшуюся жизнь ходить будете в клетке зоопарка!

Снова обиженный рёв и звуки борьбы.

— Да какая тебе разница, попользует её кто-то или нет, она всё равно не вспомнит ничего. А мои ребята уже с ума сходят от этой дряни, им нужна разрядка. Я не смогу их удерживать долго.

— Она — семья! Остальное вас не касается! — уже более спокойный, и почему-то смутно знакомый голос. — Приводи своих, если сам не можешь их контролировать, то это сделаю я. Пусть спустят пар в другом месте.

Воздух закончился, пришлось сделать судорожный вздох, и дым снова проник в лёгкие, отрезая от реальности.

* * *

Баар был чертовски зол. Он бежал километр за километром по заснеженному лесу в направлении, где последний раз видели Бэдэр. Судя по всему, это была территория общины Беаров. До недавнего времени Баабыр считал их лояльными по отношению к ирбисам. Похоже, всё сильно изменилось за время