Книга Рубеж-Британия - Игорь Павлов

заявил, развернулся и двинул в особняк.

Понадеялся, что без публики в моём лице Анна не станет долго выкаблучиваться и всё же вернётся.

В дома на первом этаже появился свет. Похоже, Машу разбудили.

И точно, вышла с фонариком встречать в одном халате, с прищуром ото сна.

— Ты вернулся барин, — произнесла радостная, глаза вытаращив.

Которые она резко перевела мне за спину. А вот и Анна быстренько вылезла, даже скорее, чем предполагал.

— Доброй ночи, Машенька, — ответил и прокомментировал: — это моя сестрица. Ей бы полотенце, да платье какое–нибудь.

— Сейчас, сейчас, — засуетилась экономка и помчала обратно в дом.

Анна подскочила, как миленькая. Мокрая и беспокойная.

— Какая симпатичная, — выпалила сестра. — Видно, что от тебя без ума. Так и чего не жить тут с такой.

— Ань, — укорил, взял за руку и в дом повёл, пока не замёрзла.

Внутри уже печь топится.

Машенька с полотенцем метнулась к Анне. А у той всё через мокрую ткань просвечивается. При свете от огня видно лучше некуда. Отвернулся смущённый, видимо, побольше самой виновницы, пусть сами разбираются.

Украдкой посматриваю, как Маша с сестрой возится. Прям, как мамка, волосы её полотенцем просушивает заботливо. А та сидит смирно, не сопротивляется и не возражает. Вижу, что получает удовольствие.

Глаза прикрыла, видимо, устала, набегалась.

Экономка платье поменьше выбрала, Анна послушно натянула. Стали чай пить за столом. Сперва, все втроём, а затем Машенька побежала кровать для сестры стелить.

Так и уложили неугомонную Анну. Но только вместе пришлось укладываться, ибо не хотела отдельно спать. Ну ни в какую. Только в одной комнате с братом. Пошёл на поводу, хоть и не очень приветствую такое. Сперва на пол постелил, да завыла, мол, страшно. Перелёг к ней, кровать широкая.

Одеяло между нами соорудил было, да без толку. Анна ворочалась беспокойно полночи, в итоге всё равно перебралась и на плечо улеглась. Только тогда и успокоилась.

Утром проснулся раньше сестры. Увидев её умиротворённой и разнеженной, с лёгким сердцем вышел на улицу умываться. Машенька уже хлопочет, воду в рукомойник льёт, грядки поливает. Овощей уже в корзину нарвала.

Меня увидела, засуетилась:

— Ой барин, я за свежим хлебом не успела. Может, яичницу и помидорчик свежий?

Вижу, куры у нас в саду появились. И неспроста! Думал, соседские залезли, нет, это наши.

Кивнул и стал умываться.

Анна вышла из спальни, когда я уже почти доел свою порцию, а за окном разошлись в трели птицы. Растрёпанная, довольная. Не здороваясь, потянулась сладко и уселась с сонным видом за стол.

— А умыться? — Раскритиковал тут же.

— Могу только искупаться, заодно и умоюсь, — пригрозила сестра чересчур спокойным тоном.

— Что ж вы, хозяйка, себя не бережёте, — выпалила Машенька, накладывая ей со сковороды.

Анна на неё посмотрела прожигающе. Да так, что экономка замерла в процессе.

— А ты чего себя не бережёшь? — Огрызнулась сестра.

— Ань, — сделал ей замечание. Но та, проигнорировав, выдала:

— Сидишь здесь, как в монастыре женском. Ждёшь, пока состаришься?

— Я… — замялась было Машенька, но ответила покорно: — Я из простой крестьянской семьи, мне в доме барина работать — благо. Чем по рынкам да сёлам с телегами да в огородах пропадать. Или по дороге, где в лесу сгинуть совсем.

В тарелку докладывает нервно. Анна смотрит какое–то время за процессом.

— Ничего не поняла, — признаётся сестра. — Ты ж не дурнушка, по тебе видно. На балу у деда больше половины страшил строит из себя принцесс. Ты бы хорошо вписалась и утёрла половине нос.

— Зачем мне это? — Усмехнулась Машенька несколько невпопад и отступила дальше хлопотать.

— Сказку «Золушка» Шарля Перро читала? — Не унимается Анна.

— Откуда такое диво, — пожала плечами экономка. — Некогда мне было читать.

— Тогда слушай, — загорелась сестра. — Давай, давай, присаживайся уже. Суетишься, как слуга придворный. Мой братец из детдомовских, ему можно не стараться прислуживать, не оценит.

— Ань, — бурчу.

— Что Ань? Ты ж, как и я, не от мира сего. У нас у обоих порывами. И чего притворяться, правилам всем этим следовать? Этикету дурацкому? Никогда не понимала. Теперь знаю, почему.

— Ань, давай не будем сейчас, — напомнил о посторонних.

Неожиданно Машенька послушно присела с полотенцем на руке, щёки разрумянились, сама взмыленная. Заинтересованно посмотрела на сестру, мол, слушаю. Поначалу выглядело, как вызов. Отставив тарелку, Анна начала ей рассказывать сказку. И вскоре у экономки глазки–то загорелись.

Я и сам заслушался таким колоритным повествованием. Анна постаралась на славу, нагнав больше романтизма, чем в самой сказке мог автор.

— Поэтому готовься, — заключила неожиданно сестра. — Вечером пришлю за тобой экипаж. Платье найдём, накрасим, как барыню. На бал отправишься. Познакомлю с дедом, жениха тебе найдём побогаче.

— С каким дедом, — прошептала ошарашенная экономка.

— С импе…

Прикрыл ей рот поскорее, потому что это уже слишком.

— Достаточно, — проворчал я. — Маш, не бери в голову. Анна шутит. Любит она смуту вносить и забавляться этим.

— Простите, — подскочила экономка в неожиданно расстроенных чувствах и скрылась.

— Ну не дурак, — прошипела на меня Анна.

— А ты? Зачем ложные надежды даёшь? Не стыдно.

Молчит, насупилась.

— Доедай, полетим обратно. Третьяковых обещала показать, — настаиваю, потому что понял.

С Анной на веру всё принимать — себе дороже.

— Да не сожрала я их, что так смотришь? — Огрызнулась.

Собрались за полчаса. В платье свободном и с распущенными до пояса светлыми волосами сестра словно парила над землёй, пока спешила до боевой машины вперёд меня. В меха забралась, как ни в чём не бывало с настроением приподнятым.

Взмыли в светлое небо. И пассажирка тут же заахала, получая новую порцию впечатлений. Новые эмоции передались и мне. Как по заказу, небо выдалось облачным и позволило нам покупаться в белой дымке да парить над белоснежной бугристой пустыней. По которой лучи Солнца так красиво играли.

На Остров возвращаться не хотелось. Но ради дела пришлось.

По просьбе Анны покружили подольше, а затем приземлился прямо за пирамидой, где раньше стояли мехары. Куда подевалось столько, до сих пор ума не приложу. Выскочив из кабины в деревенском платье и похвалив его за удобство, Анна ухватила меня за руку и потащила в обход на узкую крутую лестницу.

Этого подъёма с центра острова