Книга 33 рассказа об ученых - Денис Борисович Сухоруков

премию за открытие антибиотика пенициллина и за его целебное воздействие при лечении инфекционных заболеваний. Три уважаемых английских джентльмена, как видно, «постеснялись» сообщить королю о том, что по справедливости рядом с ними должна была бы стоять советская женщина Зинаида Ермольева.

Как бы то ни было, героиню нашего рассказа незаслуженно забыли, и сегодня её имя почти никому не известно. Во всяком случае, Интернет единодушно считает изобретателями антибиотиков Флеминга, Флори и Чейна. Но мы-то с вами уже знаем, что всё не так просто…

А Зинаида Виссарионовна до глубокой старости работала в лабораториях и читала лекции в Институте микробиологии. Количество её открытий впечатляет. В 1947 году – антибиотик стрептомицин, в 1950 году – тетрациклин, в 1970 году – интерферон. Она написала за свою жизнь более 500 научных работ, воспитала целую армию учёных-последователей: 180 кандидатов наук, 34 доктора наук[7]. А это, поверьте, очень много для одного человека.

Наш ответ на Хиросиму

Александр Расплетин

(1908–1967)

Сразу по окончании Великой Отечественной войны в 1945 году американцы безо всякой военной необходимости сбросили две атомные бомбы на японские города Хиросима и Нагасаки. Это было ничем не оправданное массовое убийство. И в то же время это была демонстрация силы. Два больших японских города превратились в пепел. От невиданного оружия за считанные секунды погибли полсотни тысяч мирных жителей. В следующие дни от ожогов и ран умерли ещё сто тысяч. Уцелевшие под бомбами заболели страшной лучевой болезнью, от которой не было спасения. Американские медики потом с интересом осматривали заболевших, с «научными» целями тщательно записывали в свои блокноты все проявления болезни, но даже не попытались помочь несчастным. И хотя бомбы были сброшены на японцев, мало кто сомневался, что «послание» адресовано в первую очередь русским. Американцы как бы хотели сказать Советскому Союзу: если будете нам мешать, мы можем такие же бомбы и вам на головы сбросить.

После столь варварской бомбардировки Сталин начал интересоваться безопасностью Москвы. К тому же в 1950 году разведка донесла, что у американцев готов план нанесения ядерных ударов по всем крупнейшим городам Советского Союза. Сталин вызвал к себе лучших специалистов по радиолокации.

Было принято решение создать вокруг Москвы кольцо противовоздушной обороны. Одним из тех, кому поручили это ответственное дело, был Александр Андреевич Расплетин.

Будущий учёный и инженер родился в 1908 году в купеческой семье на Верхней Волге, в городе Рыбинск Ярославской губернии. С юных лет он увлекался радиотехникой, в восьмом классе уже собрал свой первый радиоприёмник собственной конструкции. Окончив электротехнический институт в Ленинграде, он начал работать в лаборатории над созданием телевидения (оно тогда называлось «дальновидением»). Это было ещё до Великой Отечественной войны. Первое изобретение его называлось «Устройство для синхронизации в дальновидении». За этим телевизионным изобретением последует ещё много-много других. Любопытно, что и в Америке шла семимильными шагами работа над телевидением. Возглавлял её выдающийся инженер Владимир Зворыкин, уроженец города Мурома Владимирской губернии, но к тому времени уже американский гражданин.

Когда началась Великая Отечественная война, Александр Андреевич остался в окружённом немцами Ленинграде и занимался усовершенствованием радиолокационных станций для армии, чтобы лучше отражать воздушные удары врага. Он пережил большое горе: в осаждённом городе от голода и болезней умерли его жена и мать. Вместе с ними от голода умерли 632 250 других ленинградцев. Но Ленинград, а вместе с ним и Александр Расплетин не сдавались. Он разработал радиолокационную станцию наземной артиллерийской разведки. Это был его ответ врагу. Прибор был способен обнаружить одиночного солдата на дистанции до 5 километров, автомобиль до 16 км, корабль до 35 км. Неудивительно, что при помощи расплетинской радиолокационной станции советская артиллерия могла уничтожать ничего не подозревающего противника на большом расстоянии.

По дороге в эвакуацию, в Костроме, Александр Андреевич серьёзно простудился и заболел воспалением лёгких, с температурой 40 градусов. Как пишет сам Расплетин: «Но, к счастью, мой организм легко поддался лечению: 850 грамм спирта плюс дюжина горчичников поставили меня на ноги».

После войны Александр Андреевич вернулся к телевизионным экспериментам. При его активном участии был разработан первый советский телевизор. Уже через год после войны в его лаборатории было получено первое в Советском Союзе телевизионное изображение, причём по качеству оно превосходило зарубежные образцы. Одновременно с этим Александр Андреевич Расплетин продолжал погружаться в радиолокационные исследования.

Не удивительно, что именно ему, одному из лучших в стране учёных-радиотехников, поручили работу над оборонным поясом Москвы.

А вот и плод его трудов: зенитно-ракетная система С-25 «Беркут». Она была первой в СССР системой, надёжно защищавшей столицу и прилегающие к ней районы от воздушного нападения. Она состояла из двадцати двух радиолокационных станций и пятидесяти шести зенитно-ракетных комплексов, расставленных вокруг Москвы. За системой С-25 последовали С-75, С-125, С-200, С-300, С-400, С-500. Каждая из них была лучше предыдущей, и каждая была шедевром инженерной мысли своего времени. Именно расплетинской зенитно-ракетной системой был сбит наглый американский самолёт-разведчик, долетевший до Урала в 1961 году. И сегодня лучшие в мире системы С-400 и С-500 защищают воздушное пространство над нашей родиной. Они были созданы уже после кончины Александра Андреевича, но его учениками и на основе его идей.

…Американцы так и не сбросили на нас свои атомные бомбы. Нас не постигла участь несчастных жителей Хиросимы и Нагасаки. Но не будем приписывать это милосердию американцев. Правда заключается в том, что в мирном небе над нашей Россией есть большая заслуга Александра Андреевича Расплетина.

Укротитель Солнца

Александр Чижевский

(1897–1964)

Калуга, солнечный весенний день 1915 года.

Юноша-гимназист сидит у окна и смотрит на улицу. Ему нездоровится. Он только что прочитал труды немецких учёных Генриха Швабе и Рудольфа Вольфа о циклах солнечной активности. Много любопытного он нашёл в этих книгах. Оказывается, Солнце бывает то более, то менее активным, и эти изменения в его активности можно математически рассчитать. Они повторяются регулярно и вполне предсказуемы, как времена года. Гимназист в задумчивости массировал большими пальцами свои виски. Голова раскалывалась. Какое Солнце болезненно-яркое сегодня… Внезапно его поразила мысль: а что если его нездоровье связано с повышенной активностью светила?

Юноша, а его звали Александром, уцепился за эту мысль. Да-да, Солнце влияет на людей. И влияло всегда. Александр интересовался мировой историей, и в его библиотеке имелись книги о походах Александра Македонского, о Варфоломеевской ночи, о восхождении и крахе Наполеона. Он принялся сопоставлять великие