Книга Тайна пропавшей рукописи - Виктория Викторовна Балашова

рассыпались по подушке.

– Уильям, – растягивая гласные произнесла она, – мне пора идти. Тебе придется помочь мне одеться.

Ему совсем не хотелось помогать ей одеваться: так она была хороша без одежды. Идеальная фигура, смуглая кожа, отличающая Элизабет от большинства англичанок, небольшая грудь, не испорченная родами и кормлением ребенка. Она потянулась:

– Хорошо! И не спешить бы никуда, – произнесла Элизабет томно, – опять дворец, сошедшая с ума старуха-королева в своем кошмарном рыжем парике. Ей надо говорить комплименты с утра до вечера. И Генри – туда же! При ней. Смотрит преданно в глаза. А сам затевает с Эссексом интриги. Как это ужасно – притворяться, лгать, быть тем, кем ты на самом деле не являешься.

– Я говорил, оставайся со мной, – Уильям начал собирать разбросанную по комнате одежду Элизабет. – Я готов бросить ради тебя семью.

– Развод возможен только для королей. Но не для нас. Что ты мне предлагаешь? Жить с тобой, имея статус любовницы автора нашумевших пьес? – она расхохоталась, но ее смех не был веселым и искренним.

– Я никогда не смогу дать тебе того, что ты хочешь, – Уильям вздохнул, – а хочешь ты сохранить положение в обществе и свое место при дворе. Дело не в том, что я женат, а в том, что я никто – не дворянин и не богат.

– Уильям, ты опять затеваешь этот разговор, – Элизабет встала и начала одеваться. – Он не имеет смысла, пойми. Я люблю тебя, но не могу взять и остаться жить с тобой. Ты сам все прекрасно понимаешь.

– Зачем тогда мы встречаемся? – Уильям сердился.

– Потому что любим друг друга, но разве за этим следует что-то? – Элизабет надела нижнюю юбку и потянулась за корсетом. – Помоги лучше зашнуровать корсет, – попросила она и повернулась к Уильяму спиной.

– По-моему, любовь значит многое для человека. Порой, он готов ради нее на большие жертвы. И даже может лишиться жизни из-за любимой, – высокопарно заявил Уильям.

– Все это твои пьесы. Ты не живешь, ты придумываешь, – она протянула руку за второй юбкой, на сей раз с кринолином. – Смерть, любовь, страсти… Герои сонетов и пьес живут именно так. Иначе, кому будет интересно смотреть на сцену, если на ней не проливается кровь влюбленных, – Элизабет усмехнулась. – В настоящей жизни все гораздо менее возвышено.

– Жаль, что ты так думаешь, – Уильям был удручен. Он и сам понимал, что Элизабет права, но ему не хотелось признаваться себе в этом.

Она закончила одеваться, кое-как привела волосы в порядок и выбежала из дома. Уильям остался в одиночестве, глядя с грустью на разобранную постель. Он все чаще задумывался о том, куда ведет его судьба. Но никак не мог понять смысл, заложенный в пути, по которому он следует. Жизнь в Лондоне уже не так его радовала, как раньше. Гораздо спокойнее порой бывало в Стрэтфорде. Анна молча радовалась его присутствию дома, не задавая лишних вопросов и не пытаясь требовать большего.

Уильям привычно писал по две-три пьесы в год. Они имели успех, дела в театре шли в гору. Отец Бербриджа подумывал о строительстве нового здания и искал подходящий участок в черте города.

В мае Элизабет неожиданно сообщила, что уезжает в Париж. Она неважно себя чувствовала в последнее время, и королева позволила ей покинуть на лето двор.

– Мне очень жаль покидать тебя, – Элизабет и в самом деле была очень печальна. – Не знаю, когда мы сможем увидеться вновь.

– Почему ты так говоришь? – Уильяму стало не по себе. – Ты действительно серьезно больна? Я готов сопровождать тебя во Францию.

– Не нужно, – Элизабет грустно покачала головой. – Надеюсь, туда сможет подъехать граф. Генри обещал позаботиться обо мне.

– Опять граф Саутгемптон! – Шекспир не мог скрыть охватившую его ярость. – Ты пытаешься играть с нами обоими. Не пора ли сделать выбор? – он говорил эти слова, но понимал, что если выбор будет сделан не в его пользу, то вряд ли он будет готов принять его.

– Я сделала выбор, но не могу сейчас об этом говорить, – Элизабет старалась не смотреть на Уильяма. – Не уверена, что мой выбор правильный. Но я вынуждена поступить именно так.

– Ты выбрала графа? Я так и знал. Этим все и должно было кончиться!

– Не сердись, Уильям, – Элизабет ласково провела по его щеке, – еще ничего точно не известно. Я уезжаю, и прошу тебя постараться меня забыть. Как бы ни скалывались наши отношения с Генри, я, скорее всего, не вернусь в Англию.

***

– Граф, я устроил вашу поездку в Париж с секретарем королевы, – Эссекс говорил надменно, стараясь всем видом показать свое неудовольствие. – Елизавета не доверяет мне, и ваш поступок не добавит мне в ее глазах доблести.

– Я несказанно благодарен вам за то, что вы сделали, – Генри склонил голову.

– Я делаю это не для вас, и вы прекрасно понимаете, в чем дело, – Эссекс не скрывал обуревавших его чувств. – Ваш поступок низок. Я не ожидал такого от собственного друга.

– Роберт, прости, – Генри сделал шаг навстречу Эссексу, – я знаю, что поступил неблагородно, но готов исправить свою ошибку.

– Ваше возвращение в Англию будет иметь самые нежелательные последствия, – сказал Эссекс чуть мягче. – Подумайте, как представить дело в лучшем свете. Хотя, как его не представь, а ничего хорошего в сложившейся ситуации от королевы не ждите.

– Знаю, – кивнул граф Саутгемптон, – но я люблю вашу кузину и готов голову сложить ради нее. Честь Элизабет не пострадает.

– Надеюсь, что так. Жду от вас новостей. Элизабет уже месяц скрывается в Париже. Вам стоит поторопиться, – Эссекс кивнул и подошел к графу совсем близко. – Все должно быть сделано в кратчайшие сроки. У вас нет другого выхода.

– Не беспокойтесь. Смею вас заверить, у меня и мысли нет отказываться от Элизабет.

– Повторяю, вы лишитесь милости королевы. Помните об этом, возвращаясь назад, и не пытайтесь стать снова ее фаворитом.

– Я готов пожертвовать всем, – Генри посмотрел прямо в глаза Эссексу, – даже вашим расположением.

– Им вы уже пожертвовали, к сожалению, – граф скривил губы в усмешке. – Любовь играет с нами в злые игры, не так ли? Ваш друг, Уильям Шекспир так хорошо описал это в своих пьесах. Или вам так не кажется?

– Вы правы, – Генри нахмурился, – но дружбе с Шекспиром пришел конец.

– Отчего же?

– Мы все-таки не сошлись в наших взглядах на любовь, – граф Саутгемптон отвел взгляд в сторону. – Нас слишком многое разделяет. Тем более, что он перестал писать в мою честь сонеты, – Генри улыбнулся. – Для чего еще его оставлять при себе?

***

Известие о тайной женитьбе графа Саутгемптона на Элизабет