Книга Дракон очарованный. Подвид женатый - Надежда Игоревна Соколова

все же.

— Не Ирка, а ее высочество принцесса Ирисия, — отрезала я. — За остальным — к Нарусу. Он тебе все подробно объяснит.

— То есть заниматься вы не пытались, — сделал правильный вывод Артур. — Ирисия, у нас при дворе нет преподавателя, который смог бы выдержать вашу божественную силу.

И между строк: «Не выделывайся. Дай ему шанс. Пусть он покажет, на что способен».

Глава 27

Ты думала наверняка

Пленить мгновенно бедняка,

Прельщая звоном кошелька…

На что мне этот звон!

Пускай меня гнетет нужда,

Но я сгорел бы со стыда,

Когда тобой, что так горда,

Я был бы побежден.

Роберт Бернс

— Ирка! Ирка, чтоб тебя! А ну слезай с дерева! Ирка! — бесновался Макс уже через два часа, прыгая на полигоне под одним-единственным деревом, выращенным лично мной. — Ирка! Это занятие, если ты еще не поняла! Мне перед твоим прадедом потом отчитываться! Слезай сейчас же!

Ага, разбежалась. Упала просто.

Вместо ответа я скрутила фигу, продемонстрировала ее Максу и еще сильней обняла ствол дерева. Хочет, чтоб я слезла? Пусть попробует снять. А то нашелся тут преподаватель. Адептов он, видите ли, гоняет. Ну вот пусть и меня попробует погонять. А я на него полюбуюсь.

Мы с Максом прибыли на этот полигон минут через десять после того, как Макс понял, кто я. Артур перебросил нас сюда и оставил мне на всякий случай портальное кольцо, чтобы при необходимости я смогла вернуться во дворец.

Такой необходимости я пока не видела. Мне и тут было неплохо. Макс орет под деревом, я сижу сверху, ствол теплый. Ну вот что еще надо, а?

Дерево, между прочим, появилось само собой. Я просто пожелала что-нибудь высокое и удобное, чтобы можно было сесть наверху и оттуда смотреть на Макса сверху вниз. Угу, пожелала. И сразу же, считай, очутилась где-то там, посередине дерева, на толстой удобной ветке.

Шокированный моим вероломством Макс сначала пытался дерево уничтожить, потом исследовал его. А после этого начал взывать к моей совести, которой у меня отродясь не было.

— Ирина, — послышался негромкий мужской голос рядом. Очень знакомый, блин, голос. Нарус объявился. — Я тебе преподавателя для занятий отправил. Если он сорвет голос, кто будет с тобой заниматься?

Макс, кстати, сразу же замолчал.

Я только плечами пожала.

— Я терпеть его не могла еще на Земле. Зачем он мне здесь, в этом мире?

— Потому что он — лучший из тех, кто когда-либо бывал в других мирах и соприкасался с божествами. Обычный преподаватель не выдержит твою силу, — терпеливо ответил Нарус.

Я скосила на него глаза. Фигура божества парила в воздухе напротив меня.

— Голограмма? Проекция? — деловито уточнила я.

Тихий смешок. Затем:

— Слезай. И начинай учиться. Твои родные скоро вернутся сюда. Все. Неужели ты не хочешь показать им, чему научилась?

Фигура замолчала и исчезла. И дерево — вместе с ним. А я мягко опустилась на землю напротив Макса.

— Чтоб тебя, — от души пожелала я Максу.

— Думаешь, я рад с тобой заниматься? — угрюмо спросил он. — Мне пообещали спокойные занятия магией с принцессой, а не пацанкой, не дававшей мне жизни в школе.

У меня на языке крутилось множество оскорбительных слов и выражений. И я, в принципе, могла себе позволить высказать все, что думаю, именно с помощью этих выражений. Никто и ничего мне не сделал бы. Но. Одно но.

Нарус был прав. Мне действительно следовало учиться сдерживать свою силу. Иначе последствия могут проявиться в любое время. И в любом виде. А сжечь полдворца, увлекшись постельными играми с Риччи, я точно не хотела. Поэтому следовало набраться хотя бы небольшого опыта.

А значит… Как там говорил Нарус? «…он — лучший из тех, кто когда-либо бывал в других мирах и соприкасался с божествами. Обычный преподаватель не выдержит твою силу»?

— Ладно, — я поднялась с земли, — не уверена, что у нас что-то получится. Но давай попробуем. Позанимаемся. Предыдущий препод, кстати, сбежал от меня после первого же занятия.

Макс криво усмехнулся.

— И почему я не удивлен… Чем именно вы с ним занимались?

— «Прикройте глаза и представьте себе мир, в котором вы раньше жили. И любую ситуацию, которая была вам неприятна, и которую вы не могли разрешить себе на благо», — процитировала я.

Благо память на фразы и отдельные слова, пусть и сказанные сгоряча, у меня была великолепной. Вот цифры… их я запомнить не могла. Как и числа. А слова — пожалуйста. Главами могла книжки заучивать.

— А последствия? — спросил между тем внимательно слушавший меня Макс.

— Обломки. Кирпич, дерево, что-то еще. В общем, я школу разрушила. А препод перепугался. И сбежал.

— Ясно, — кивнул Макс. — ты слишком близко к сердцу приняла какую-то ситуацию и здесь, во время занятия, явно преувеличила те чувства, что испытала на Земле. Зачем только?

— Понятия не имею, — честно ответила я. — Мне сказали представить ситуацию, я представила. А дальше все пошло не по тому сценарию, о котором я думала.

— К психиатру тебе надо, Ирка, — проворчал Макс.

Ой, да кто бы говорил.

Глава 28

Как ни остер будь паренек,

Ты думаешь, — какой в нем прок,

Коль желтой грязью кошелек

Набить не может он!

Зато тебе по нраву тот,

Кто состоятельным слывет,

Хотя и вежлив он, как скот,

И столько же умен.

Роберт Бернс

— Даже боюсь спрашивать, чем в итоге вы занялись, — ухмыльнулся Ричард вечером.

Мы лежали в постели после постельных игр, расслабленные и удовлетворенные.

У меня на языке вертелся пошлый ответ. Но меня банально не поняли бы. Поэтому я проворчала:

— Чем, чем. Теорией. Снова. Он читал мне то же, что