Книга Пружина для мышеловки - Александра Маринина

Он залпом осушил свой стакан и снова закурил.

– Ты мой друг, Левка, и я тебе верю как себе. Но не все людина свете твои друзья и будут тебе верить. Поэтому лучше, чтобы про эту историюс пояском никто не знал, понимаешь? Я никому ничего не скажу. И ты никому неговори. Ладно?

– Нет, подожди,– Лева все никак не могуспокоиться,– я хочу разобраться. Я должен понимать…

– Ничего ты не должен,– Слава чуть повысилголос.– Не бери в голову. И я дурак, не надо было тебе рассказывать. Тоесть нет, я правильно сделал, что рассказал, потому что теперь ты понимаешь,что об этом пояске и о твоих приступах не надо трепаться направо и налево.Понял? Скажешь кому-нибудь, сарафанное радио разнесет повсюду, дойдет доментов, они к тебе прицепятся, всю душу вымотают, еще, не приведи господь, напсихиатрическую экспертизу отправят. Хорошо, если на амбулаторную, а если настационарную? Это ж на месяц в психушку залететь! А ты физик-теоретик, у тебясекретность и все такое. И всё, конец карьере. Понял?

– Понял. Но все равно я хочу понимать, есть у меня приступыили нет, и если есть, то что я делаю в это время,– твердо сказалАргунов.– Я не верю, что я убийца, но я ученый и не принимаю ничего наверу. Я должен знать точно.

– Экий ты, право,– улыбнулся Ситников.– Ну,заведи себе бабу, пусть она с тобой живет и ночует у тебя, сразу все узнаешь.Да вот хоть подружку нашу с тобой – только помани, сразу твоя будет. Она потебе давно сохнет, сам знаешь.

– С ума сошел,– фыркнул Лева.– Сто лет она мнене нужна.

– Да брось ты, красивая девка, влюблена в тебя как кошка,чего тебе еще надо? И главное: если что не так – она тебя никогда не выдаст.Просекаешь?

– Даже говорить об этом не хочу,– отрезал Аргунов.

– Да почему? Чем она тебе не нравится?

– Не нравится – и всё. И вообще, я уверен, что никакого«если что не так» не будет.

– Ну, это само собой,– согласился Ситников.

В тот день они много выпили и больше к разговору о приступахАргунова и загадочном пояске от детского платья не возвращались, стараясьобсуждать что угодно, только не это.

Слава Ситников давно ушел, а Лева все сидел в комнате надиване, крутил в руках поясок в красный горошек и с ужасом думал: «Неужели этодействительно сделал я? Славка только делает вид, что верит мне, на самом делеон уверен, что это я убиваю и насилую детишек, но он мой друг и готов меняпокрывать. Он готов мне помочь, он даже пошел на служебный проступок, разгласивзакрытую информацию, чтобы уберечь меня от необдуманных действий. Он знаетточно, что это я. А я? Я это знаю?»

Примерно месяц после этого Лева Аргунов жил внепрекращающемся кошмаре. Каждый день, ложась спать, он тщательно осматривалсвое жилище, стараясь запомнить, что, где и в каком положении находится, ставилхитрые «метки» и, проснувшись, первым делом проверял, нет ли следов того, чтоон во сне вставал и что-то делал. Сон с каждым днем становился все короче итревожнее, в конце концов он вообще перестал спать, похудел, почернел, забросилработу над диссертацией, сутками напролет изводя себя сомнениями и страхами. Он– убийца? Или нет?

Потом стало полегче, в конце концов любая боль ослабевает, астрах становится привычной частью повседневной жизни. Прошло еще несколькомесяцев, и все вошло в обычную колею. Сомнения остались, ничего не забылось, нотревога понемногу притупилась, и Лева снова вплотную занялся диссертацией,быстро доведя ее до завершения. Ситников больше ни разу не заговорил об убитыхдетях, а Аргунов никаких вопросов сам не задавал. Он боялся услышать ответ, скоторым он не будет знать, что делать.

Еще через два года Лева совсем успокоился и сделал, наконец,предложение молодой женщине, с которой давно встречался. Он женился, у негородилась дочь, он вполне успешно двигался по лестнице научно-педагогическойкарьеры, изменил научную специализацию, занявшись прикладной физикой,запатентовал кучу изобретений, которые могли с успехом применяться в технологиистроительства, а с приходом новой экономики начал, не без помощи своего старогодруга Славы Ситникова, заниматься бизнесом, торгуя этими самыми технологиями.Бизнес развивался успешно, Аргунов стал человеком состоятельным и теперь, когдадо шестидесятилетия осталось всего два года, подумывал о том, чтобы занятьсяполитикой. С его деньгами это вполне реально, можно стать если не вторым, то ужтретьим лицом практически в любой партии, его примут с распростерыми объятиями.Кошмар семьдесят пятого года почти забылся…

И вдруг вчера он обнаружил в своем шкафу детскую футболку. Ивсе вернулось. Уже три года, как они с женой спят в разных спальнях. И непотому, что отношения испортились, нет, просто возраст дает о себе знать. Женадавно жаловалась, что по ночам Лев Александрович храпит так громко, что она неможет спать рядом с ним. У нее же, напротив, сон беспокойный, ей порой снятсятяжелые сны, после которых она просыпается с сильным сердцебиением, приходитсявставать, чтобы выпить лекарство или просто стакан воды, и ей не хочетсябеспокоить мужа.

Дом огромный, трехэтажный особняк, спальня жены на второмэтаже, сам Аргунов спит на третьем, и даже если он и встает по ночам, онасовершенно точно этого не услышит и не увидит. Пока спали вместе, жена ничегоне говорила о его приступах, и Аргунов был уверен, что их нет. Закончились онидавным-давно, и можно про это забыть раз и навсегда. Но кто знает, чтопроисходит в последние три года? В доме есть охрана, но охранники по ночамкрепко спят, это Аргунов знал точно. Их работа нацелена на то, чтобы не датьпосторонним проникнуть на территорию участка, для чего существует навороченнаяэлектронная сигнализация. Задания следить за выходящим из дому хозяином они неполучали. И даже если бы увидели ночью Льва Александровича, только плечамипожали бы: ну вышел человек погулять, имеет право. Не такого масштаба онфигура, чтобы телохранители за ним днем и ночью таскались. Аргунов знал, чтосомнамбулизм – штука малоизученная, специалисты говорили ему, что это до сихпор «белое пятно», никто не может сказать точно, отчего начинается снохождениеи отчего прекращается. От психической травмы, от сильного стресса, отдлительного нервного перенапряжения, даже от инфекционной болезни – от чегоугодно. А стрессов в жизни состоятельного бизнесмена всегда хватало, причем сгодами к ним не привыкаешь. Наоборот, с возрастом переносишь их все труднее, свсе более тяжелыми последствиями для здоровья, это всем известно.

Все было так благополучно, так спокойно… И вдруг всевернулось. Но может быть, это только сон? Не было вчера никакой детскойфутболочки, это ему приснилось. И бессонной ночи не было, на самом деле онкрепко спал, так крепко, что теперь не может отделить сон от яви. Сейчас онприедет домой, будет ужинать вместе с женой, потом поднимется к себе на третийэтаж, войдет в спальню, откроет шкаф и убедится, что никакой желтой футболки сосмешным зайцем и в помине нет.

А если она есть? Что с этим делать? Как было бы хорошо, еслибы у него были внуки! Можно было бы сказать себе, что кто-то из ребятишек игралв дедушкиной спальне и сунул в шкаф свою маечку. И не было бы никаких вопросов,мучений, сомнений и страхов. Но внуков у Аргунова не было. Его единственнаядочь всего неделю назад вышла замуж и уехала с новоиспеченным мужем на двамесяца в свадебную поездку по Европе.