Книга Город Призраков - Ольга Гребнева

тоже опустил лук.

— Ну, раз так, то садись к огню. Ночь прохладная.

Нет, на то, что парнишка, возможно, замёрз, наёмнику было глубоко наплевать. Просто в свете костра его было легче контролировать и не опасаться, что он подаст сигнал тем, кто, вполне вероятно, пришёл вместе с ним. «Хотя… зачем инквизиторам возвращаться? — подумалось французу. — Всё, что хотели — получили… Ладно, послушаем, чего сопляк врать будет».

— С чего решил вернуться? — спросил Арман, видя, что Чезаре мнётся, не решаясь заговорить.

— Я… Дело в том, что… — связные фразы никак не рождались.

— Ну, — подбодрил Лерой. — Я внимательно тебя слушаю.

Вместо ответа мальчишка отвёл в сторону воротник рубахи, блеснуло в свете костра серебро распятия, висящего на шее. И красноватый ожог под ним, точно повторяющий форму креста.

— Та-а-ак, — задумчиво протянул Арман. «Только оборотня в нашей компании не хватало».

— Это не то, чем кажется!

— А что же? — поднял бровь наёмник. — Серебро обжигает нечисть, то бишь оборотней. Или я не прав?

Чезаре кивнул:

— Правильно. Но я не оборотень!

— Не оборотень? — переспросил француз насмешливо. Мальчишка вновь утвердительно кивнул. — А серебряное распятие тебя жжёт?

— Да. С сегодняшнего вечера.

— По-моему, мальчик, ты сам себе противоречишь. К тому же, вспоминая отметины у тебя на спине, странно, что это раньше не началось.

— Ликантропия передаётся только через укус! Меня не кусали! — с жаром воскликнул Чезаре, вскочив на ноги. На щеках его разгорелся румянец, но во взгляде металось непонимание и ужас. — Зараза проникает только через слюну!

— Тише ты! — шикнул Арман. — Дай человеку поспать.

Однако Влад уже заворочался и приоткрыл глаза.

— Что за чёрт?! — подскочил он.

— Это не чёрт. Это наш старый знакомый. Соколиный Глаз, спёрший артефакт, — церемонно ответствовал француз.

— Да не паясничай ты, Лерой! — сплюнул Комольцев. — Чезаре, ты откуда взялся?

— Оттуда, — махнул юноша рукой в сторону стены деревьев.

Для Влада был повторен сеанс показа ожога. После чего все задумались.

— Чезаре, ты абсолютно уверен, что тебя ни разу не кусали? — в десятый раз переспросил русский.

— Конечно, уверен! Что я, такого бы не запомнил?! — взорвался мальчишка.

— Тихо! Тихо! Без истерик! — поднял ладонь в примирительном жесте Арман. — Давайте рассуждать логически. Иногда это помогает. Налицо противоречие: на серебро — аллергия, но заражение произойти не могло. Скажи, Чезаре, укус — единственный способ передачи ликантропии?

Юноша честно подумал и подтвердил:

— Да, по крайней мере, я другого не знаю.

Все опять уставились на языки пламени, Влад поворошил угли. Арман вслух посетовал на отсутствие и недоступность сигарет.

— Подождите, — Чезаре поднял голову. — Я слышал, что оборотничество — наследственная болезнь. Правда, не представляю, как эти сведения могут пригодиться нам сейчас.

— То есть, если родители — верволки, то их чадо будет шерстью периодически покрываться? — уточнил наёмник.

— Вроде бы так.

Влад и Арман переглянулись, поняв, что подумали про одно и то же. Говорить это вслух никому первому не хотелось. Но деваться было некуда, и Комольцев сказал:

— Твоего отца мы знаем. Монсеньор Гаэтано — стопроцентный человек. А кем была твоя мать, Чезаре?

— Моя мать не была оборотнем! — разозлился мальчишка. Кулаки сжались, словно он собрался набить морду посмевшему выдвинуть подобное предложение.

— Я этого и не утверждал, — спокойно отозвался Влад. — Но всё-таки, пролей свет на тайну, если не трудно.

Юноша отвернулся в сторону леса и молчал.

— В твоих интересах сотрудничать с нами, — решил немного надавить Арман. — К инквизиторам тебе дороги нет. Увидят твою реакцию на серебро — и пойдёшь на костёр. За тобой и так уже грешков немало накопилось, а после такого точно не пощадят. Тебе нужна наша помощь, а если хочешь её получить, то будь добр, начни с откровенных ответов на наши вопросы. Так иногда хочется послушать правду. Вносит приятное разнообразие в жизнь.

Чезаре помолчал ещё немного, взглянул на Лероя, потом на Влада, осознал, что не отвертится и заговорил:

— Моя мать… была ведьмой. Её сожгли, когда мне было года три. Я её практически не помню. Она была нераскаявшейся еретичкой, это правда, но человеком, а не оборотнем.

Над поляной застыла тишина. Мужчины буквально онемели от подобного признания.

— А как же… ведь твой отец — инквизитор… — Влад понимал, что лучше смолчать, не тревожить душевную рану мальчишки, но не смог удержаться.

— Да! — с вызовом глянул ему в глаза Чезаре. — Именно так. Он и вёл её дело, он подписал приговор!

— И ты после этого на их стороне?! — такое проняло даже Армана.

— Отец был тысячу раз прав, когда поступил так, как поступил. Он пытался спасти её душу. Он… любил её. — Голос подвёл юношу, и показалось, что он сейчас заплачет, но только губы чуть дрогнули. — Что вы ещё хотите знать?

— Как можно о любви говорить?! Хладнокровно казнить того, кто тебе дорог? Это невозможно! И ты подобное оправдываешь?! — Влад добавил пару крепких словечек.

Мальчишка встал и, не говоря ни слова, направился обратно в лес, туда, откуда пришёл. Лерой закатил глаза и рявкнул:

— Комольцев, заткнись! Чезаре, стой!

Как ни удивительно, оба послушались мгновенно.

— Давайте отложим дискуссии о морали до будущих спокойных времён. Сейчас задача другая — выяснить родословную нашего не совсем оборотня или совсем не оборотня.

— Но ведь… — завёл новую гневную патетическую тираду Влад.

— Заткнись, я сказал! — рыкнул Лерой. Где-то в дальнем углу мозга мелькнуло тенью что-то похожее на воспоминание. Как вот так же приходилось орать, а порой и рукоприкладство применять, успокаивая новичков в отряде. «Стоп. В каком отряде? Ну, в моём отряде. Проклятье, мысль ушла!» Наёмник потёр виски и обратил взор на спутников. — Сядь на место, юноша, — это уже было сказано усталым тоном.

Чезаре опустился на землю, но немного поодаль от костра, а точнее от Влада. Арман выдержал паузу, которую никто не рискнул нарушить.

— Успокоились? — только дождавшись утвердительных ответов от обоих, продолжил. — А ты знаешь своих более дальних предков?

— Только по отцовской линии.

— Если я что-нибудь в чём-нибудь понимаю, то наследственные болезни могут передаваться и через поколение, например, а то и через два. Не исключено, что кто-то из твоих дедушек-бабушек или даже прадедушек-прабабушек был верволком.

Юноша помотал головой:

— Ты опять не понимаешь. В смешанном браке, если только один из родителей — оборотень, может родиться обычное человеческое дитя, а у него в свою очередь — волк. Но раса ребёнка известна сразу. Оборотни перекидываются с детства, и аллергия на серебро у них врождённая. А меня только сегодня крестик жечь начал, и полная луна отродясь на меня никакого действия не оказывала. Так что версия о дурном наследстве несостоятельна.

— Ещё варианты заражения? —