Книга ПереКРЕСТок одиночества – 3 - Дем Михайлов

Панасий вернулся через пять минут, принеся с собой главное — поднос с чайником и всем необходимым для заваривания, а к этому вместительную хрустальную пепельницу, что всем своим видом заявляла — я земная и сделана в СССР. Стряхнув пепел, я, глядя как старик ловко заваривает чай, не жалея остродефицитной заварки, спросил:

— Почему моя машина не удивила? Не было даже желания взглянуть.

— Если судить по описанию… примерно таких у нас два — просто ответил Панасий — Только один на ходу. И еще одна машина самодельная, но еще не собрана до конца и вряд ли будет — подходящие запчасти достать очень сложно.

Взглянув на мое изумленное лицо, он рассмеялся, едва не расплескав чай:

— Неужто ты думал, что только…

— Примерно так — кивнул я.

— Что только у тебя такая машина? Удивление на твоем лице бесценно.

— Хм…до этого момента я считал себя чуть ли не главным счастливчиков из всех, кто живет в здешних снежных пустошах. Я добыл вездеход чудом и едва не сложил голову. Но считал, что оно того стоило — подобная машина бесценна…

— Еще твои слова говорят о том, что ты сам добыл вездеход.

— Я так и сказал.

— А я думал машину тебе доверил ваш Бункер — задумчиво произнес Панасий и, пододвинув мне граненый стакан с черным чаем, кивнул, упреждая мой вопрос.

— В Бункере есть вездеход — повторил я и сделал глубокую затяжку — Та-а-ак…

— Есть. Я не видел, но слышал от того, кто видел своими глазами — еще в те времена, когда между нашими убежищами было налажено относительно регулярное сообщение.

— Та-а-ак…

Перед глазами один за другим промелькнули лица тех, кто учил меня на охоте и умер сразу после нее. Затем я вспомнил рассказы о погибших еще до меня охотниках, что отправились за мясом и сами стали добычей. Следующие несколько секунд я старательно подавлял крайне непродуктивный и вообще ненужный сейчас гнев.

Еще вопрос разрешил бы я сам, будь я лидером Бункера, использовать драгоценную машину для такого рутинного дела как охота на снежных медведей. Как бы прагматично и гнусно это не звучало, но сохранивших силы для охоты стариков Холла вполне достаточно и рано или поздно они выйдут в пургу с тяжелыми рогатинами наперевес. А вот если встанет вездеход и позднее понадобится срочно отыскать в обломках упавших вдалеке крестов необходимую запчасть для починки системы Бункера…

М-да…

Поэтому Замок и помалкивает о наличии подобной техники. Чтобы не провоцировать ожидаемых вопросов вроде: «Почему рискуем людьми и не охотимся на вездеходе?».

Главное же, что я выяснил на все сто процентов — второй выход из Бункера существует. Есть гараж, что наверняка примыкает к складам и ремонтной мастерской. Есть целая структура… куда входит безногая энергичная девушка-механик…

А работает ли вездеход?

Вот та мысль, что по-настоящему обожгла мой пропитанный порцией никотина мозг.

Если Бункер лишился вездехода, то вполне понятно, почему все жители Замка так старательно обрабатывают меня, обещая всякие блага в обмен за запчасти и иные интересные штуки — особенно технического характера.

Я должен любой ценой утаить от родного убежища информацию о наличии у меня вездехода.

— Вижу ты о многом успел подумать…

— О многом — подтвердил я и, подкуривая следующую сигарету, взглянул на старика сквозь струи дыма — Ответишь честно на следующий мой вопрос, Панасий?

— Я не любитель лжи.

— Хорошо.

— Но я не знаю какой у них вездеход.

— Не о нем — качнул я головой — Скажи мне… в те времена, когда между нашими убежищами была налажена связь… вы отвозили к нам те черные корнеплоды? Зимняя картошка…

— Хм… — старик помрачнел, складки и морщины на его лице казалось стали глубже — Отношение к жителям Холла не изменилось за годы? Я наслышан… Да и жители так называемого Центра были лишены многих мелких, но важных благ…

— Ты не ответил.

— Конечно, мы отвозили зимний картофель в ваше убежище, Охотник. И это был дружеский дар, как отмечено в наших внутренних хрониках. И одновременно мудрый поступок. Если ответить вашей поговоркой, то: не клади все яйца в одну корзину.

Подумав, я кивнул:

— Действительно мудро. Если у вас по какой-то причине зимний картофель погибнет…

— То мы всегда сможем обратиться за посевными клубнями к нашим друзьям-соседям — кивнул Панасий — И наоборот. Взаимная поддержка — один из залогов выживания в этих условиях.

— Значит, картошка у них появилась много лет назад… — пробормотал я, непроизвольно кривясь — М-да… Хотя…

Вспомнив ту жидкую похлебку, что приносили жителям Холла каждый день, я почувствовал, как новая вспышка гнева опять рассеивается. Уверен, что какие-то крохи картофеля попадали в тот котел с похлебкой. Что-то доставалось и холловцам. Наверняка…

— Мы с радостью подарим тебе несколько десятков клубней на посев и расскажем тонкости — мирно улыбнулся Панасий.

— Спасибо.

— Замок заботится обо всех жителях Бункера, Охотник. То, что они выживают долгие годы — даже без твоей несомненно великой помощи — говорит о многом.

— Согласен — кивнул я — Моя злость глупа. И я слишком недолго здесь, чтобы выносить приговор и рубить с плеча.

— А вот и угощение.

Улыбчивый дедуля в меховой одежде, щурясь и часто кивая головой будто фарфоровый божок, поставил передо мной железный формованный поднос. Посуда тюремная, а вот блюда царские — кусок жареного мяса, горка сероватого пюре, травяной салат и… пяток печений «Орео». Обалдеть…

Убрав три печенья в карман, я запоздало стянул куртку — здесь не жарко, но и не холодно. Остальные два печенья молча протянул старичку в мехах и тот, с благодарной улыбкой приняв дар, ушаркал по бесконечному коридору.

— Хотя одну сам съешь? — поинтересовался Панасий и шумно отхлебнул горячего чая.

— Не — улыбнулся я — Обойдусь.

— Ты хороший человек…

— Могу и эти отдать. Дети обрадуются.

— Дети? — старик удивленно приподнял седые брови — У нас нет детей, Охотник.

— К-хм… я не намекаю на возраст, но…

— Среди нас есть женщины и мужчины, что чудом выжили при крушении их крестов. Многие из них попали в Убежище относительно молодыми.

— И? А… понимаю… вы знаете, что рождающиеся здесь дети несколько… вялы… и даже вырастая, мало чем отличаются по разуму от…

— Не в разуме дело, Охотник — перебил меня Панасий и сердито сдвинул брови — Что ты! Любой ребенок — радость великая! Каким бы он ни был!

— Хм… проблема биологическая? У луковианцев не получается завести здесь…