Книга Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2 - О. О. Щетинин

– Найка!

Звонкий голос Инге разрушил сказку. Найка обернулась, надеясь, что выглядит естественно и никто не заметил, как она тут комедию ломает. Да уж, эта парочка точно чувствовала себя в пустом космопорту как рыбы в воде. Они шли к Найке, спокойные, уверенные, одетые, как она сходу заметила, практически одинаково: тактические брюки, тяжёлые ботинки, жилеты-разгрузки. Только на нём была футболка, а на ней – майка без рукавов, и брюки Инге надела не чёрные, а хаки. Мистер Тим нёс пару здоровенных, под стать себе, баулов, у Инге на плече висела плотно набитая сумка. Найка поглядела на свой стильный чемодан… Кажется, она не вписывается. А ведь хотела взять сумку! Папа уговорил. Ладно, не страшно.

– У тебя брюки с собой есть? – подошедшая Инге оглядела Найку. – В невесомости в юбке может быть несколько… неудобно. Впрочем, там комбезы по-любому будут. Пошли!

Инге решительно провела их – через открытые сейчас турникеты, контрольные рамки, какими-то откровенно служебными коридорами… Она, правда, с честным видом предупредила, что ничего здесь не знает, идёт по «маячку» и ни за что не отвечает, но Найка решила, что это шутка. Уж больно уверенно Инге двигалась. Сама Найка очень быстро перестала понимать, куда они идут, но упорно волокла чемодан, проклиная его, деловой костюм, каблуки… Вот Инге, похоже, совершенно не парилась по поводу важности их миссии, знай себе шла вперёд, звякая браслетами и подвесками. Интересно, она вообще хоть раз приличный костюм надевала? Или платье? Ах да, надевала, на бал. Хелен показала Найке видео оттуда. Вот только приличным это можно назвать с бо-ольшой натяжкой. А вот причёска классная получилась, не зря она старалась!..

Найка остановилась, в очередной раз перехватывая ручку чемодана. По идее, он должен катиться сам, но для этого нужно активировать электронный билет, которого у Найки, разумеется, не было. Мистер Тим оглянулся и с улыбкой подхватил чемодан, словно он ничего не весил, а Инге успокоила:

– Уже почти пришли.

Так и оказалось. Они спустились по неработающему эскалатору и вышли на огромное пространство, залитое солнечным светом. Лётное поле, казалось, тянулось до горизонта. Оценить его настоящие размеры мешали расположенные в кажущемся беспорядке здоровенные круглые… дома? Конструкции?.. по краям которых стояли непонятные штуковины, больше всего похожие на фены-переростки. Они, судя по всему, могли двигаться, и сейчас были задраны к небу, словно что-то высматривали в вышине. Это выглядело очень солидно и очень печально одновременно. Как будто «фены» устали ждать, когда наконец-то к ним спустится корабль, но продолжали надеяться.

– Что это?

– Стартовые столы, – Инге быстро оглядела поле и уверенно ткнула пальцем, – Нам, судя по всему, во-он туда.

Найка решила, что поняла, о чём говорит Инге: там, куда она указала, был единственный стартовый стол, «фены» на котором смотрели не вверх, а под углом, к центру конструкции.

– А разве крейсер там поместится? Я думала, он огромный…

– Крейсер? Что ты! Крейсера на планеты не садятся…

У выхода их ждал открытый наземный электрокар с двумя военными. Один сидел за рулём, второй проверил их документы и жестом предложил устраиваться. Военные были серьёзные, с каменными лицами, и Найке опять стало неуютно. Электрокар тихонько заурчал двигателем и покатил вперёд, а Инге продолжала рассказывать:

– В смысле, крейсер, конечно, может сесть на поверхность, но это плохо кончится и для поверхности, и для крейсера. Он же такое радиоактивное пятно движками выжжет – при посадке начнёт и на старте добавит, – что разоришься его дезактивировать. Да и оторвать потом такую массу – горючки до х… В общем, страшно представить, сколько горючки надо.

– Есть штурмовые корабли, – добавил мистер Тим. – Вот они как раз предназначены для самостоятельной посадки и взлёта. Но это – отдельная история.

– Ага, а пассеры – лайнеры пассажирские, тяжёлые грузовики, боевые корабли всякие, типа тех же сангуских мониторов – вообще ни разу на планету не садятся. Не приспособлены они для этого, их вообще на орбите собирают. Так что мы на челноке полетим.

– А это что за штуковины? Вроде фенов…

– Генераторы силового поля. Челнок тоже может поверхность опалить ого-го как, поэтому на посадке и взлёте ему выделяют посадочный коридор – считай, трубу из силовых полей навроде дефлекторных. А потом на высоте километра-полутора движки вообще вырубают и челнок принимают на силовую подушку. Ну и на старте также: силовая катапульта поднимает на разрешённую высоту, и только тогда двигатели включаются.

Найка слушала и вертела головой: с каждой минутой становилось всё интереснее. Оказывается, она неверно оценила и масштабы поля, и размеры стартовых столов. Здесь всё было огромным, просто гигантским. Когда они вылезли из электрокара, ей пришлось запрокидывать голову, чтобы увидеть верхнюю грань строения. Серые шершавые стены были забраны во что-то вроде крупноячеистой металлической сетки и оплетены толстенными, наверное, с талию Найки, силовыми кабелями. Найке показалось, что она слышит низкое пульсирующее гудение, и у неё заломило зубы. Это было противно, но никто не обращал внимания, так что Найка решила, что всё так и должно быть.

Они прошли через ярко освещённый коридор, поднялись на скоростном лифте наверх и снова оказались под открытым небом. Стоящий посреди огромного «блюдца» стартового стола челнок напоминал стратосферник, на котором Найка с папой как-то летали на курорт, только маленький и какой-то кургузый. Она улыбнулась внезапно пришедшей в голову аналогии: лайнер был похож на детектива Смита из «Суперагентов»: стильный, одетый с иголочки, роскошный, а челнок – маленький и крепкий качок-задира оттуда-же. Как же его звали? Алекс, что ли?.. Вот только иллюминаторов в челноке не было. Обидно.

Инге тоже быстро оглядела челнок и улыбнулась. В ней вообще с каждым шагом что-то менялось. Просыпалось какое-то… предвкушение, что ли? Найка без труда улавливала её радостное и тревожное ожидание, словно перед интересной встречей или… Да, примерно так чувствовала себя сама Найка, когда брала планшет и поднимала перо, чтобы нанести первый штрих в будущем рисунке, который уже существует в воображении – осталось только воплотить его в жизнь… Правда, радостное настроение Инге поугасло, когда оказалось, что в челноке уже есть пассажиры. Двоих из них Найка знала: старшего группы Сергея Матвеева и псионика Машу. Маша посмотрела на них как-то очень недобро, а Матвеев махнул рукой и улыбнулся. Интересный дядька, явно не трус – но почему он тогда даже не попытался проверить её на прочность? Словно сдался. Непонятно. Надо будет потом у Хелен спросить.

Кроме этих двоих, в салоне сидели ещё трое. Молодой парень, рыжий и в конопушках – он держал на коленях открытый планшет и даже головы от него не поднял. Взрослый дядька с незапоминающейся внешностью быстро оглядел вошедших, кивнул и потерял к ним всякий интерес. Третий Найке не понравился: высокий, насколько можно понять по сидящему человеку, худощавый, симпатичный, он казался не то больным, не то просто сломленным. Он сидел в крайнем кресле у стены, словно хотел забиться в уголок, чтобы его никто не видел. Интересно, что это с ним?