Книга Чернильные пятна. Как распознать преступника - Герман Роршах

Далее я буду обозначать тип испытуемых, дающих в основном кинестезии, как Дв-тип, а дающих прежде всего цветовые ответы – Цв-тип. Не следует забывать, что эта противоположность проявляется только клинически, а не психологически, хотя в этом контексте типы и воспринимаются как противоположные друг другу. Психологически типы не противоположны, как не могут быть противоположны движение и цвет. «Дв-тип» означает лишь одно: определенная группа психических функций очень хорошо развита. Противоположностью здесь было бы слабое развитие этих функций. Это не предполагает обязательного абсолютного доминирования Цв-типа. «Цв-тип» означает только группу других функций, которые также могут быть хорошо или плохо развиты. То, что клинически кажется полной противоположностью, психологически проявляется просто в форме различия.

Из сопоставления качеств обоих названных типов можно вывести следующее:

Чем больше кинестезий, тем меньше движения; чем больше движения, тем меньше кинестезий. Об этом мы уже говорили, сравнивая манию и благодушие: мания, к симптомам которой принадлежит и чрезмерная двигательная активность, характеризуется меньшим Дв, чем это присуще благодушию, при котором вообще отсутствует какое-либо стремление к активности. Таким образом, активация кинестетических энграмм подавляет активные движения, а активные движения подавляют возможность активации кинестетических энграмм.

Двигательная сфера и аффективность тесно взаимосвязаны и иногда проявляются параллельно. Можно вспомнить хотя бы о термине «пантомимика». Кроме того, нередко говорят о моторном или двигательном возбуждении. Термины «ригидность» и «лабильность» можно с равным успехом применять как для аффективной, так и для двигательной сферы.

Лабильная аффективность, дисциплинированная и адекватная, позволяет в полной мере проявиться способностям к аффективной адаптации и установлению контактов. Лабильная двигательная сфера, адекватная и находящаяся под сознательным контролем, позволяет в реальной жизни проявиться ловкости и способности к двигательной адаптации. Определенный оптимум владения аффективностью и двигательной сферой приводит к «ловкости в общении». При этом используются те средства сознательного самоконтроля, которые являются необходимыми и для видения хороших форм. Не случайно поэтому мы говорим здесь об «общественных формах». Слишком высокая степень контроля двигательной сферы и аффективности превращает эмоциональные контакты в «этикет», а двигательную сферу в «жесткую конструкцию». Но при таких наивысших достижениях сознательного самоконтроля – независимо от того, осознанный он или же это автоматический результат долгого научения – кинестезии и цвета исчезают полностью. Говоря о максимально владеющем собой человеке этикета, мы отчасти подразумеваем и педантичного человека, у которого не встретишь ни Дв, ни Цв, зато обнаруживается максимальное количество Ф+.

Таким образом, кинестезии стабилизируют (уравновешивают) как двигательную сферу, так и аффективность.

Но, несомненно, существуют и исключения. Многие представители Дв-типа сопровождают свои ответы наглядной демонстрацией подмеченного ими движения. Сновидение, которое своим появлением в наибольшей степени обязано «всплыванию» кинестетических энграмм, часто приводит к очень живым движениям; такое случается тогда, когда человек видит нормальный сон, а еще более ярко это проявляется в состоянии сомнамбулизма, в сумеречных состояниях и в состоянии делирия. Все такие проявления могут сопровождаться сильными эмоциями. Таким образом, в этих случаях кинестезии не уравновешивают, а делают еще более неустойчивыми аффективную и двигательную сферу.

В этих состояниях полностью или почти полностью исключается «fonction du réel» (функция реальности), логика приспособления, которой человек сознательно овладевает. То есть в таких состояниях отсутствует момент, представленный в эксперименте истолкования форм в виде хороших форм. Нечто схожее происходит с испытуемыми, которые дают много Дв-ответов, одновременно демонстрируя их. Это те испытуемые, которые, независимо от того, осознают или нет они имеющуюся у них энергию для достижения успеха, подвижность ассоциаций, способность к внутреннему созиданию, в самом эксперименте пассивно «отдаются» приходящим им в голову ассоциациям, в то время как Цв-тип часто с большой старательностью и активно выискивает образы. Цв-тип из-за своей конституциональной предрасположенности нуждается в как можно большем использовании сознательного контроля за ходом своих ассоциаций, а Дв-тип, насколько это возможно, исключает сознательный контроль за ассоциациями, и именно потому он приближается по своим реакциям к тем результатам, которые характерны для людей, пребывающих в сновидческих состояниях. Для Дв-типа наш эксперимент представляется чем-то вроде игры, а для Цв-типа – особым видом трудовой деятельности.

Кинестезии уравновешивают как аффективную, так и двигательную сферу.

Овладение приемами мышления, привычное использование логических законов подавляют как кинестезии, так и аффективную и двигательную сферы.

Овладение приемами мышления, использование в данный момент в максимальной степени логических законов полностью подавляют кинестезии, стабилизируют аффективную и двигательную сферу, позволяя добиваться максимальной концентрации сил – то есть наблюдается мышечная напряженность на фоне концентрированного внимания.

Таким образом, как Дв-, так и Цв-тип будут показывать совершенно разные внешние аспекты в зависимости от силы сознательных или ставших уже автоматическими логических функций.

Об этом нас заставляют задуматься закономерности, которые мы находим в центральной колонке схемы.

Дв-тип с присущими ему качествами – преобладанием внутренней психической активности, интенсивными контактами, уравновешенной аффективностью и двигательной сферой, физической неуклюжестью, недостаточной адаптированностью к реальности и недостаточно экстенсивными контактами – соответствует тому образу человека, для которого применяется термин «интровертированный».

Понятие «интроверсия» используется в психоаналитической терминологии. Впервые оно было использовано Юнгом и обозначало вначале Introversio libidinis sexualis (интроверсию сексуального либидо, понимаемого в широком фрейдовском смысле). Интроверсией является такой феномен, «который интровертирует, то есть обращает вовнутрь, на самого субъекта, часть любви, которая до того принадлежала реальному объекту и должна ему принадлежать и дальше, а результатом будет усиливающаяся фантазийная деятельность»[14]. Когда чуть позже Юнг еще больше расширил фрейдовское понятие либидо (в него вошли все проявления воли в шопенгауэровском смысле), произошло изменение и в понятии интроверсии. Оно стало означать оторванность от реальности, погруженность в мир фантазии, «причем в той степени, в которой реальность теряет свою притягательную силу, возрастает роль внутреннего мира в качестве новой реальности и детерминирующей силы»[15]. До этого интроверсия считалась патологическим процессом.