Книга Я тебя уничтожу - Евгения Чащина

Наблюдаю за Алиной возней и лбом прислоняюсь к холодному стеклу, меня нужно срочно освежить. Или трахать эту заразу буду до изнеможения. И что-то мне подсказывает, что она только этого и ждёт. Эти бабы слишком коварные существа, им только покажи, что в восторге от их прелестей. Эти ведьмы на шею сядут и ноги свесят. И будут долго кататься.

— Я приперлась сюда, потому что Евгений решил, что тебе нужна помощь. И вижу, что он был прав, — поворачивает ко мне недовольное лицо. Опускает взгляд и ехидно говорит, — свечка твоя сейчас шкаф протаранит, не ударься.

— Ты слишком много общаешься с Никоновым, — вспыхнул внезапно и понял, что урою её, если трахалась с этим парнем, — у вас был секс?

Стою на одном месте, хотя желание схватить её за волосы и удавить к херам.

Подходит ко мне, вдруг касается корпуса, места, где прошла пуля, и хмурится, проводя по нему подушечкой пальца. По телу приятная дрожь. Только ей удается за секунды разогнать моё тело до предела перевозбуждения. Я уже изнываю без неё. И если она будет дерзко себя и дальше вести, меня будет не остановить.

— Ты ничего не помнишь, да? Мы вчера уже ссорились на эту тему. И, к твоему сведенью, у него есть девушка. Пока меня не пускали к тебе, парниша склеил сексуальную медсестричку.

— Блять, ты можешь ответить внятно на вопрос?! — хватаю ее за волосы и вжимаю в себя, я устал гадать на картах.

Она слишком шикарная девушка, одними сиськами любого на лопатки положит. На кой хер я ей сдался? Какую цель преследует? Мою душу истоптать и уйти в закат? Это месть?

— Нет. Я не трахалась с ним. Я приехала, потому что скучала по тебе.

— Врешь? — сильнее сжимаю ее за талию левой рукой так, что нам сложно дышать, но меня это заводит сильнее.

Наши тела уже растворяются друг в друге.

— Ты меня задушишь, — пискнула, но даже не попыталась отстраниться, напротив, прильнула сильнее. — Не останавливайся. И я всё ещё жду поздравлений.

— Я тебя люблю, сука, — злюсь, что принудила открыться вот так, на эмоциях, что как мальчишку трясет от адреналина и безумного желания. — Довольна?

Внимательно смотрит на меня, потом улыбается:

— Довольна. Была бы ещё более довольна, если бы ты не добавил "сука", но будем работать с тем, что имеем.

— А ты любишь розовых пони? — ерничаю я, смелея и шаря по красивой заднице, — или быть любимой сукой тебя не устраивает?

— Я люблю тебя, — отвечает, усмехаясь, — и ладно, каюсь. Вчера тоже не ты признавался в любви, а я. Ты гнал меня прочь. Но так просто ты от меня уже не избавишься.

— Дрянь, — я бешусь от одолевшего меня перевозбуждения и отталкиваю Алю от себя, — ты будешь наказана за враньё, именинница.

Гоню её увесистыми шлепками по заднице в гостиную и пошло улыбаюсь. Толкаю ее на спинку дивана и подтягиваю бедра к своему паху. Вижу, что течет, как сука, как изнывает от желания, а я не спешу. Головкой упираюсь в задний проход и скалюсь. Напряглась. Боится. А говорила, что смелая. Мои пальцы касаются клитора, трут его. Любит, когда делаю ей так. Стонет и смотрит мне в глаза с мольбой. Мелкая шлюшка, знает силу своего тела, видит, как я злюсь, понимая, что теперь только я её мужчина.

— Если ты меня когда-либо предашь, я тебя убью, все поняла?

Делаю движение вперёд и проникаю в изнывающую желания тугую дырочку и не даю моей девочке возможности пошевелиться.

— Тебе нравится грубый секс? Он тебя заводит? — произношу это грубо, с нежностью сжимая тугие соски. Реагируют. Тру их сильнее и чувствую, что мой член становится больше, пульсирует в ней и требует разрядки.

— Не слышу?! — повышаю голос, делая ещё одно слишком напористое движение.

— Меня заводишь ты, — отвечает девчонка, подаваясь бедрами вперед, — ну же, не томи с подарком.

Порочная, горячая, безумно желанная кошечка выгнула спинку и поддалась бедрами мне на встречу. Ей хочется подарка? Будет ей подарок, но позже. А сейчас я просто хочу разрядиться в неё и почувствовать конвульсивные движения Али. Чертова ведьма, подсадила старика на секс и блестит глазами, когда мои яйца впечатываются в складки.

— Я не против, чтобы ты пошумела, стерва, — продаюсь вперёд, до упора и кусаю ее шею, — мне мало твоих кошачьих стонов.

— Заставь меня, — подначивает, довольная, как сто чертей. Выгибает спину сильнее, вжимаясь в моё тело так, словно хочет раствориться в нём.

Я застываю на какое-то мгновение и смотрю в её похотливые глаза. Я не двигался в ней, а она продолжала яростно насаживаться на меня. Девка-огонь, этим и взяла меня ещё в ту первую ночь. Умело сочетает в себе и скромность, и бессовестную порочность.

Выхожу из нее, вижу, что фырчит недовольно. Я не разрываю наш зрительный контакт и надменно улыбаюсь.

— Готова оседлать своего жеребца? Будешь главной.

Сажусь на диван и сжимаю горящий от желания член, делаю несколько движений вверх вниз, оголяю крупную головку и жду эту дрянь, не прекращая надрачивать свой член.

— Горячо, Кхал, — смотрит на меня во все глаза, затаив дыхание, — даже слишком. Но ты потерял меня ещё на слове "главная", ни за что не откажусь.

Девчонка подходит ко мне, но не спешит забираться верхом. Перехватывает член в свои руки, повторяя подсмотренные движения, затем склоняется и жадно облизывает его, целует обнаженную головку и лишь тогда взбирается на меня, принимая его в себя.

— Не жди пощады, — предупреждает, задвигав бедрами так яростно и ритмично, что я весь напрягся.

Смотрю, как она запрокидывает голову, оголяя тонкую шейку, как скачет её полная грудь в такт движениям, и понимаю, что развязка уже скоро.

— Я близко, — срывается вдруг с губ девчонки, — о, черт, — крепче сжимает ноги, насаживаясь сильнее, — я люблю тебя.

Вижу, как её тело сотрясает в оргазмичных конвульсиях, и заливаю ее лоно семенем, кончая вместе с ней.

— Я задыхался без тебя, моя порочная девочка, — хриплю ей на ухо, вжимая хрупкое тело в себя, — с тобой стал полным неадекватом и голодным извращенцем. Я же был нормальным мужиком, всегда и во всем. За какие грехи ты мне послана?

Не даю ей возможности вырваться, даже член до сих пор напряжен в ней, остатки оргазма не спешат отпускать нас.

— Я задаю себе тот же вопрос в миллионный раз, но у меня нет на него ответа, — проводит пальцем по моему подбородку, целует меня, так же не спеша слезать и прерывать наш контакт.

Смотрит на меня, долго, внимательно, вновь пальцем касаясь шрама от того, где прошла пуля.

— Когда он выстрелил в тебя, мне показалось, что выстрел был в меня. Мне еще никогда в жизни не было так страшно.

— Ты хочешь об этом поговорить? — смахиваю волосы с её губ и пристально смотрю ей в глаза.

Понимаю, что Алю это волнует. Пусть выскажется, легче станет. Этот разговор может нам помочь стать немного ближе.