Книга Против течения - Лариса Шкатула

Так что про Илону можно было бы сказать: лучшая и единственная подруга. В постоянном отсутствии Лили.

А ведь когда-то у меня были подруги. Ещё в школе. Вот в них я всегда была уверена. И ни разу об этом не пожалела. Ни разу не убедилась в обратном. Мы всегда стояли друг за друга, как мушкетёры! А после школы разъехались кто куда, словно нашей дружбы и не было. Кто в этом виноват? Может, я…

В Алёне же я не была уверена… чего уж там, никогда! Тогда зачем я с нею водилась? Есть такие мазохисты. Получают удовольствие от того, что их всячески унижают.

И тут же вспомнилось: я сегодня приехала на работу сама, на своей машине. Вот бы порадовались за меня подруги-одноклассницы Люська и Валентина. А сейчас мне не с кем и поделиться радостью.

Илона о таком не мечтала… Или мечтала? Ведь я с самого начала нашего разговора стала усиленно намекать, что я теперь за рулем, а она слушала меня вполуха… Как мне казалось. Получалось, не хотела меня слушать. На её лице было написано: чему здесь радоваться!

Пока я в этой самой машине ехала на работу, вертела головой, словно хотела тут же увидеть, какое впечатление произвожу на коллег-водителей. Но что они могли видеть? Мой новый макияж, который придавал мне совсем другой вид? Что можно разглядеть во время движения? А макияж – да и весь, весь мой внешний вид – больше не соответствовал образу записной училки. За рулем иномарки сидела современная моложавая женщина, которая не просто тщится выглядеть моложе своих лет, а именно так и выглядит.

Однако, не переборщила ли я? Довериться девчонке, у которой взгляды на макияж скорее всего девчоночьи. Сходила на приём к молодой визажистке.

Я углубилась в свои мысли, забыв о подруге, но Илона тоже молчала. Похоже, я сразила её наповал. Но нет, она открыла рот, чтобы сделать какое-то замечание.

– Быстро же ты приобрела повадки закоренелого шофёра. Едва научилась водить, а уже пальцы веером. Надо сказать, это тебе не слишком идёт! Смешно смотреть.

Значит, вот для неё главное раздражение. Мои новые повадки. Судя по всему, не женственные. А сказать самую привычную фразу, ту, что говорят своей подруге, вроде: а ты отлично выглядишь! Или хотя бы: ты изменилась в лучшую сторону! Тут у нас тямы не хватает. Но не станешь же спрашивать, а как я тебе? Потому отвечаю репликой на реплику.

– Ничего не поделаешь, перемена обстановки вызывает перемену привычек…Главное, если ещё получаешь от этого удовольствие…

Между прочим, так и есть. Я езжу на работу на машине и потому познакомилась с некоторыми преподавателями, которых прежде видела только мельком, и даже не здоровалась с ними. Университет-то большой… Теперь же у нас появились общие интересы.

– Вы отлично паркуетесь! – сказал мне Анатолий с кафедры физики.

– Эта машина так вам идет! – сделал комплимент Николай Эдуардович с кафедры прикладной математики. – Как будто она с вами заодно.

Илона закончила свой придирчивый осмотр – меня, женщину в новом обличье – и слегка наморщила нос.

– А что это на тебе за хламида?

– Не хламида, а платье, – слегка обиделась я. – Между прочим, я отвалила за него кругленькую сумму.

– Заметно, – фыркнула Алена. – И накрасилась. Ты же обычно не красишься, когда идёшь на лекции.

– А как тебе моя новая прическа?

Я хотела заставить подругу сказать мне хоть какой-то комплимент. Или хотела её разозлить – пора поставить точки над «и», пусть она скажет мне открытым тестом какую-нибудь гадость, чтобы и я перестала вести дипломатические разговоры.

– Так себе, мне не нравится.

– Ты, кстати, не знаешь, почему?

– Знаю, что про мужчин говорят, седина в голову, а про женщин – они молодятся, потому что гонятся за тем, чего уже не догнать.

Не слишком большие изменения в прическе, причём здесь молодятся?

– Думаешь, мне стоит подстричься?

– Не вздумай!

Она сердилась на меня, и как обычно в раздражении старалась задеть побольнее. Укусить. Я мысленно уговаривала себя, не обращать на её шпильки внимания. Ну, что поделаешь, если она такая уродилась. Не скажет кому-нибудь гадость – день прошёл зря! Но и её можно понять: на глазах у всех разрушается привычный образ Юлианы, такой удобный, неконкурентный, тот, что отложился в мозгу окружающих на веки вечные.

– Ещё про женщин говорят, что после сорока жизнь только начинается!

– Нужно же себя как-то успокаивать, вот престарелые бабёнки это и придумали.

Но она меня всё-таки достала! Точнее, мне стало понятно, если Алену сейчас не остановить, она дойдет до прямых оскорблений.

– Престарелые, значит. То есть, ко мне это относится, а к тебе – нет? Из-за того, что ты на семь месяцев меня моложе? Так повесь себе на шею табличку. Мне сорок два года и пять месяцев, но это не та престарелость, что у других, а моя собственная!

Разве не справедливо, что я отказывалась и дальше терпеть её укусы? Как аукнется, так и откликнется. Тем более, что на самой Илоне было нечто джинсовое, с мини-юбкой. Интересно, кто из нас молодится?

И вообще, недаром мне не хотелось делиться с нею последними событиями своей жизни. Мои перемены подруга встретила откровенно в штыки. Не понимаю, чем ей нравилась прежняя, унылая и правильная Юлиана? С нею же со скуки можно было помереть.

А с другой стороны… та, до мелочей знакомая Юлиана была неопасная, что ли. По крайней мере, в компаниях не блистала и не задерживала на себе взгляды других мужчин. Да и мужа самой Илоны, который несмотря на разницу в возрасте между ним и женой почти в двадцать лет, продолжал кобелировать. Всегда найдется та, что помоложе. Или просто интереснее как женщина.

Между прочим, сегодня день у меня начался как обычно, с той разницей, что во мне родилось и стремительно росло желание чем-нибудь себя порадовать.

Я вышла из дома раньше времени, – у меня была третья пара, – чтобы прийти точно к открытию фирменного магазина «Галатея». Если я начала новую жизнь, мне срочно нужна была новая тряпочка. Как говорят молодые, новый прикид.

Народу в этот утренний час в магазине не было, потому возле меня захлопотали сразу две продавщицы, наметанным взглядом определив во мне покупателя, а не праздношатающуюся особу.

– Что вас интересует? – чуть ли не хором спросили они.

Я вкратце рассказала: мне нужно летнее платье, не слишком открытое, с небольшим рукавом, чуть ниже колена, – у меня вовсе нет столько смелости, сколько у подруги Алёны, – пастельного оттенка.

– Мне придется появиться в нём на занятиях в университете. У меня в полдень лекция.

Кстати, последняя лекция в этом году, а потом начнется сессия.

– У нас как раз есть такое!

И в самом деле нашли. Красивого светло-карминового оттенка, не броское, но и не мрачное, которое удивительным образом высветило мои глаза. У меня вообще-то красивые глаза. Почему я считала, что ничего особенного? Надо же так себя не любить!